Античный театр
Шрифт:
На столе перед мужичком, который здесь, скорее всего, был за старейшину, стояли большие весы. Гмуры, выстроившись в очередь, клали на их чаши драгоценные камни, кто какие сумел отыскать. Старейшина записывал вес каждого в толстую книгу с ветхими страницами, но не так, как было привычно обычным людям. Он окунал в чернильницу заострённую палочку и заносил её над бумагой. Ваня смотрел на всё это и не мог поверить: чернила сами собой стекали с кончика палочки и расползались на листе буквами.
Позади старейшины помощник схватился за копьё: он
– Слушайте внимательно! – возвестил Аметист. – Дозорный отряд поймал чужака!
Разговоры затихли, и гмуры без стеснения начали глазеть на Ваню. Он дунул себе на лоб, пытаясь поправить выбившийся локон, но тот упрямо падал на глаза.
– Я Ваня. Рад встрече, – представился он. Вежливость ещё никому не вредила.
– Сорок три, сорок четыре, – считал вслух старейшина. – Сорок пять, смерть чужаку, сорок шесть, сорок семь...
– Эм... – начал теряться Ваня. – А поговорить?
– Зачем с тобой говорить? – не отрывая глаз от весов, спросил старейшина. – Чужак, он и есть чужак. Что на земле, что под землёй. Пятьдесят пять, пятьдесят шесть...
– Что с ним говорить! – Аметист повторил слова старейшины, чтобы гмуры в конце очереди тоже услышали. – Смерть чужаку!
Глаза у Аметиста загорелись, видно, что он был рад такому решению. «Жестокий человек», – решил Ваня.
– Да вы не понимаете! Я свой. Просто... Перерос немного. На самом деле это ужасная история. Если расскажу, рыдать будете.
Старейшина отложил палочку и посмотрел на Ваню, точно говоря: «Ну, удиви меня». А Ваня и рад вниманию. Слушают – значит, есть шанс.
– Я сам из соседних гмуров. Маленький был, глупый, беззащитный. Удрал из дома, захотел пещеры исследовать, а там на меня напала эта... Как её?
– Землеройка? – подсказал старейшина.
– Точно! Она самая. Утащила наверх, гадюка проклятая!
– Мы не выходим наверх, там опасно, – сказал старейшина, и Аметист повторил его слова.
– Мы не выходим наверх, гмуры! Это закон предков!
Старейшина снова потянулся к палочке, но Ваня поспешил продолжить:
– Но я-то не знал! Говорю, мелкий был, не соображал ничего. А наверху, чтоб вы знали, всё растёт, прям со страшной силой.
– Да, солнце слишком яркое, – согласился старейшина. – Мы его не любим.
– Мы не любим солнце! – крикнул Аметист, и старейшина прикрыл ухо ладонью.
Гмуры поддакивали и кивали:
– Не любим. Не любим...
– Вот я и перерос, – Ваня пытался высвободить руки, но верёвка была слишком туго затянута. – Вымахал под солнцем этим нехорошим. Знаете, я ведь все годы тосковал по нашим родным краям, по полумраку пещеры, по драгоценным камням. Да... Помотала меня жизнь, но я вернулся. Сумел! Вырвался! Принимайте, братья!
Старейшина поднял вверх указательный палец, и двое гмуров из толпы ушли.
– Значит, снова одним из нас хочешь стать? – он улыбнулся, но в улыбке этой Ване чудилось что-то
– Конечно, хочу! – горячо ответил Ваня. – Говорю, столько лет мечтал снова здесь оказаться. Как честный гмур жить.
– Ноги или голову? – спросил старейшина, и тут до Вани дошло, почему все развеселились.
Двое гмуров, что недавно ушли, несли огромную острую и зубастую пилу. Такая не то, что дерево, камень сокрушит.
– Вы что... – выдохнул Ваня. – Сдурели совсем?!
Гмуры подняли пилу, и та ледяными зубьями коснулась Ваниной шеи.
– А-а-а-а!!! – завопил тот. – Ноги! Ноги!
Аметист подошёл к нему и начал измерять ноги каменной линейкой. Ещё трое гмуров принесли четыре доски с параллельными выемками и привязали их к Ваниным икрам.
– Так ровнее будет, – объяснил Аметист. – Мы в этом деле мастера.
– Не беспокойся, переросток, – подхватил старейшина. – Лишнего не отпилим. Будешь, как мы.
Гмуры вложили пилу в выемку и взялись за ухваты.
– А-а-а-а! – снова раздался крик, но вопил уже не Ваня.
В вышине, на подвесном мосту стояла Даша, опираясь на берёзовый посох.
– Стойте! Не трогайте его!
Гмуры притихли и оглянулись, ожидая приказа старейшины.
– Я вам его не отдам! – крикнула Даша.
– Хочешь его отбить? Это мы уважаем. – Старейшина поднялся из-за стола и окинул свой народ серьёзным взглядом. – Кто готов принять её вызов?
– Наш мудрый вождь спрашивает, кто готов принять вызов! – надрывался Аметист. – Есть желающие? – И, не дожидаясь ответа, продолжил: – Я желающий! – Он снял с древка мотыгу и поднялся на подвесной мост. – Ну что, девочка, сразимся?
– Эй, вы что?! – Ваня пытался вырваться из оков, призывая все силы. – Она не видит ничего!
Старейшина нахмурился.
– Мы играем честно, – он достал из кармана платок и протянул его стоящему рядом гмуру. – Завяжите ему глаза.
– Вы с ума сошли! – Ваня задыхался от гнева. – Не слушайте её! Эй!
Но единственный, кого здесь не слушали, был он сам.
Глава 21
Неравный бой
Даша и Аметист стояли друг напротив друга на подвесном мосту. Гмуры запрокинули головы и болели за Аметиста, но Дашу это как будто не волновало. Она выглядела сосредоточенной и совсем не испуганной. Все её движения были выверенными и сдержанными – ни единого лишнего шага и взмаха.
Ваня же не разделял Дашиного спокойствия. Он крутился, ёрзал, напрягал мышцы – делал всё, чтобы скинуть с себя верёвки.
– Остановите бой! Гмуры, вы же нормальные люди! Зачем слушаете ребёнка?
Всё напрасно. Гмуры были поглощены поединком, и даже старейшина оживился: стоял, притопывая и сжимая кулаки.
Аметист замахнулся, и палка прошла прямо возле Дашиного носа. Ей едва удалось увернуться. Она отступила – и снова удар. На этот раз древко мотыги пронеслось над её головой.