Аттестат зрелости
Шрифт:
— Поцелуй меня, — попросил я. — А то вон они не верят, что ты моя невеста.
Альбина озорно улыбнулась, закинула руки мне за голову, прижалась ко мне и поцеловала да еще взасос. Потом отстранилась и спросила:
— Так пойдет?
— Отлично! — я в ответ тоже её поцеловал, только быстро. — Просто здорово!
Кажется, эти действия моих одноклассниц добили окончательно, и они поспешно от нас ретировались.
— Распугал девок своей половой распущенностью? — довольно осклабился
— Ну почему же распущенностью? — пожала плечами Альбина. — Мы достаточно стеснительные и довольно-таки целомудренные комсомольцы.
— Это точно! — подтвердил я.
— Пойдем, покурим, — предложил Мишка.
— Мальчики, там холодно и дождь, — капризно отозвалась Альбина. Она вела себя то, как капризная девочка, то как какая-нибудь озорная веселая оторва, то жеманная девица, а то как целомудренная прямо-таки тургеневская девушка… И все эти роли в её исполнении мне очень даже нравились.
— Идите, — милостиво махнула она нам рукой. — Курите! А мы с Андрюшей пока потанцуем. Правда?
Она демонстративно прикусила нижнюю губу верхними зубами, подражая Светлане Светличной из «Ивана Васильевича, который менял профессию».
— Пойдем! — Мишка ухватил меня за рукав и бесцеремонно потащил на выход из клуба.
Мы встали на ступенях возле колонн под козырьком. Мишка прикурил сигарету. На этот раз мне предлагать не стал.
— Хляпик заходил, — сообщил он. — Сегодня из больницы выписался. Правая рука еще в гипсе. А Родику еще с месяц лежать. У него обе ноги поломаны.
— И что? — пожал плечами я, ёжась от холода. — Кури, давай, быстрей! Холодно, блин.
— Не торопись! — сердито отрезал Мишка. — Знаешь, кто Хляпика с Родиком поломал?
Я пожал плечами:
— Откуда я знаю?
— Дружбан твой Фога! — сообщил Мишка. — С приятелями. Знаешь, из-за чего?
— Блин, Миш! — возмутился я. — Не тяни кота за всё хорошее! Я откуда знаю, из-за чего, из-за кого? Хочешь говорить, говори. Не хочешь, пошли обратно. Замёрз я!
Мишка внимательно посмотрел на меня, выкинул окурок вниз на площадку.
— Из-за Светки твоей! — ответил он. — Во всяком случае, так Хляпик мне сказал.
— Ну, во-первых, не моей, — усмехнулся я. — А во-вторых, мне пофиг совершенно — и на Светку, и на Хляпика, и на Родика. Если б Светка мне призналась да пожаловалась тогда, я бы им головы обоим открутил бы. А нет, так и фиг с ней и, до кучи, с ними! Может, ей понравилось? — зло осклабился я. — А теперь всё, поезд ушёл. Даже можешь своему Хляпику сказать, что, если он со Светкой дальше крутить будет, то я возражать не стану.
— Еще бы, — буркнул, словно про себя, Мишка, — при наличии такой-то подруги…
В зале играл медляк. Андрюха танцевал «по-пионерски»
Тут Андрей заметил нас и всё понял.
— Она у тебя… озорница, — сказал он мне.
— Зато любимая! — ответила Альбина.
— Классная подруга! — согласился Мишка.
На этот раз на дискотеке обошлось без приключений. Нет, пару раз в зале появлялись пьяные личности, не отягощенные интеллектом, но ни ко мне, ни к Альбине, ни к моим друзьям интереса не проявили.
Я проводил Альбину до остановки, потом она проводила меня до дома. Мы вместе зашли ко мне. Я сообщил maman, что поеду провожать девушку до дома.
Maman вздохнула, но ничего не сказала. Только, провожая нас, у порога больно ткнула меня кулачком в бок и прошептала:
— Ну, погоди у меня!
— Мэм, вернусь поздно, — предупредил я. — Или рано, но завтра.
Maman хотела что-то сказать, но я уже захлопнул дверь и побежал вниз на улицу, где меня ждала Альбина.
Автобус мы дожидаться не стали, сразу же поймали такси. Водитель заломил пятёрку. Спорить никакого желания не было, и я согласился.
Не надо говорить, что всю дорогу мы сидели на заднем сиденье в обнимку, а я по чуть-чуть ручейком вливал в Альку «живую» силу, отчего она тихо млела.
Машина остановилась во дворе недалеко от подъезда. Я вышел, помог Альбине выйти, протянул водителю купюру.
— Зайдёшь? — она лукаво качнула головой в сторону подъезда. — Чаю попьем…
Я взглянул на часы — половина одиннадцатого вечера. Автобусы ходят до полуночи.
— Ну, если только ненадолго, — согласился я. — Чаю попить… Святое дело!
Мы одновременно рассмеялись и в обнимку направились к дому.
— Альбина Федоровна!
Мы обернулись. К нам спешил какой-то круглый парень-толстячок с букетом цветов в руках.
— Альбина Федоровна! Можно вас на минуточку? — крикнул он снова.
— Димочка? — удивилась Альбина. Она посмотрела на меня, пожала плечами, будто извиняясь, и сказала:
— Я сейчас, скоренько, ладно?
И направилась к парню. Он что-то ей сказал, я не разобрал, хотя и стоял максимум в десяти шагах. Она ответила. Парень сунул ей букет в руки. Альбина отшвырнула его в сторону. Он повысил голос, воскликнул:
— Ты! Сука! Грязная шлюха! Тварь! А я тебя любил!
Я рванулся к ним, но не успел. Толстячок ударил её несколько раз в бок, причём в руке его что-то блеснуло. Девушка осела на землю. Парень побежал прочь.