Барочные жемчужины Новороссии
Шрифт:
Отчет о шпионской миссии — вот что он украсит! Как же этому помешать? Похоже, жернова истории мне не остановить. Все предначертано! Нет смысла плыть против течения. Проскурину доложу, и пусть наверху сами решают, что с этим делать. Впрочем, возможно, его участие в круизе подстроено заранее. И мне следует не мешать, а, наоборот, всячески способствовать планам английского шпиона. Пусть и подкорректированным русской контрразведкой.
— Я рад за тебя, Эдмонд! Но как быть с сестрой?
— Уверен, я все устрою! Точно также,
— А что с ним случилось? — не скрыл я своей заинтересованности.
— Перед посещением оперы меня принимали у мадам Марии Нарышкиной. Этакий фуршет в русском стиле: черная икра, бутерброды с анчоусами, оливки и, конечно, бренди. Я не преминул поведать о своих злоключениях и о гнусной роли месье из игорного дома. И что же, ты думаешь, случилось…? — сделал Спенсер драматическую паузу. — Уже выдано распоряжении о высылке француза в 24 часа!
— Прекрасная новость! Уверен, наши друзья-контрабандисты будут довольны!
— Мне нет дела до благодарностей людей, не чтящих закон. Впрочем, никогда не знаешь, кто может тебе пригодиться. Возможно, связь с контрабандистами может оказаться нелишней.
Еще бы! Когда, интересно, англичан останавливали вопросы морали? Особенно, английских шпионов. Мы же в Трабзон поплывем, как я понимаю. Там не институт благородных девиц. Там, как говорил мне Цикалиоти, черноморская Тортуга — рай кавказских контрабандистов.
Мы распрощались, довольные друг другом. Спенсер убежал заниматься моим вопросом с сестрой. Энтузиазм бил из него, как первая нефть из скважины.
Я же погрузился в раздумья. Конечно, Эдмонд мне полностью не доверял, что бы он мне тут не рассказывал. Проблема не в этом. Она в том, что я не мог видеть в нем врага. Мы все больше сближались. Возможно, противники, но точно не враги. И, конечно, не братья, но уже товарищи по оружию. И куда это нас заведет? И не случится так, что я решу поменять сторону? Как же все сложно, если заниматься рефлексией!
После известия о судьбе хозяина казино я ожидал нового визита. Не сомневался, что он последует. И не ошибся! Вечером меня навестил Папа Допуло.
Он выложил на стол два странных круглых шара из подсохшей глины.
— Небольшой презент для пострадавшего героя! — объяснил главный мафиози Одессы. — Пролитая кровь требует подношений!
— В виде комка старой глины? — рассмеялся я.
— Не все то золото, что блестит, благородный защитник английских джентльменов! Внутри вы найдете превосходные гранаты. Их плоть сладка и ароматна. И в высшей степени хороша для восстановления пострадавшего от кровотечения. Их обмазывают тонким слоем глины, чтобы сохранить свежими до нового урожая. Эти, — он указал на шары, — привезены из Персии. Там их называют анар.
Я поблагодарил. Действительно, о целебных свойствах плодов граната я слышал не раз.
— Было бы верхом бестактности ограничиться столь скромными
— По-моему, мы в расчете, уважаемый Папа Допуло.
— Вовсе нет! Я лишь помог — и то со столь ужасными последствиями на вашем теле, которые отныне будут всю жизнь напоминать вам про мой промах. Посему, вот главный дар от меня!
Папа выложил на стол тяжелый кожаный сверток, крепко перехваченный бечевкой.
— Недавно в газетах было объявление, — продолжил он свои объяснения. — Наш почитаемый в народе царь объявил награду тем, кто задержит и доставит властям любого иностранного гражданина, находящегося в пределах Кавказа без должного на то разрешения. 500 рублей серебром. Звонкой монетой — за каждую голову! Жестоко, но справедливо. А арест или высылка иностранца — какая разница? Главное — дело сделано!
Я удивленно присвистнул. Получается, наша поездка со Спенсером будет таить еще одну опасность. Смелый человек, Эдмонд! Храбрость против алчности!
— Я решил, что размер моей благодарности должен соответствовать. Вот почему, мой бесценный Коста Варвакис, в этом свертке вы найдете… 499 рублей серебром! Переплюнуть императора — фи, какая бестактность! Я бы даже сказал граничащая с самоуверенностью на грани государственного преступления, — тут он не удержался и расхохотался. В устах человека, вся жизнь которого — сплошное преступление, это звучало, действительно, очень забавно.
— Воистину, царская награда! — я улыбнулся, оценив изящный жест Папы с недостающим рублем.
Папа Допуло услышал именно то, что ожидал.
— Я не ошибся в вас, мой отныне дорогой друг! — надеюсь, он не имел в виду, что я ему дорого обошелся. — Я вообще редко ошибаюсь в людях. Каковы ваши дальнейшие планы?
— Моя работа у мистера Спенсера не закончена. Мы уезжаем в Крым.
— Договор — дело серьезное. У людей моего круга есть выражение: забился — выполняй! Означает оно, что данное обещание нарушать невозможно. Смертельно опасно.
— Я понимаю.
— А я не сомневаюсь в вашей понятливости. Именно по этой причине мне хотелось бы сделать вам предложение…
«Надеюсь, сейчас не последует предложение, от которого нельзя отказаться», — напрягся я моментально. Мафия, она такая: от нее уходят лишь ногами вперед.
— Когда закончится ваш контракт с мистером Спенсером — передайте ему мои благодарности, — я буду ждать вас в Одессе. Человек вашего интеллекта и вашей храбрости займет место справа от меня. И кто знает, пройдут года, и мое кресло может перейти к вам по наследству. Не отвечайте, просто примите к сведению. На этом я прощаюсь.
Папа Допуло изящно раскланялся и удалился, оставив меня в полном недоумении.