Барочные жемчужины Новороссии
Шрифт:
— О! — я обрадовался. — Спасибо! Прекрасный подарок!
Опять нас прервала Мария. Вошла с чашкой чая. Поставила на стол.
— Если что понадобится, позови! — предупредила она, указывая на то, что больше мешать нам без надобности не будет.
Спенсер поблагодарил сестру. Сделал первый глоток.
— Ууууу! — посмотрел на меня.
— Да, да! — я улыбнулся.
— Коста, очень тебя прошу, выведай секрет этого чая! Я даже готов заплатить за него, если это, конечно, не обидит юную хозяйку!
— Я постараюсь. Уверен, что денег не потребуется.
—
— Она совсем ребенок. Я и не думал!
— Ну, хорошо! А, теперь, прошу, расскажи, как ты все это провернул?
Спенсер присел на стул, не выпуская чашки из рук, приготовился слушать.
Я начал рассказывать с того момента, когда, придя к нему в гостиницу, обнаружил, что он даже не ночевал у себя. Рассказ получился долгим. Пришлось, конечно, кое-что выдумывать на ходу. Не мог же я ему выложить, что к Папе Допуло меня привел Проскурин?! Сослался на греческое братство. Прервались только раз по просьбе Эдмонда, попросившего еще чашку чаю. Когда я закончил, Спенсер как раз её и допил.
— Хм… — он отложил чашку, привстал. — Значит, контрабандисты?
— Я и сейчас считаю, что другого варианта у меня не было, Эдмонд. А помощь нужна была позарез.
— Я не об этом, Коста. Ход, безусловно, хоть и неожиданный, но абсолютно логичный, и даже — блестящий.
— Тогда о чем?
— О том, что ты скрываешь от меня.
— Не понимаю, — я заволновался, неужели он меня раскусил?
— Коста, Коста… — Спенсер покачал головой. — И ты хочешь мне сказать, что контрабандисты вот просто так, из-за твоих красивых глаз, пошли на такое рискованное дело?!
Я выдохнул про себя. Изображая раскаяние, опустил глаза.
— Так я и думал! — Спенсер был рад, что вновь оказался прозорлив. — Какова цена, кунак? Цена?
— Достаточно велика, по-моему… — промямлил я.
— Ну, вряд ли, дороже жизни! — подбодрил меня Спенсер. — Называй!
Я мысленно похвалил себя за то, что так ловко подвел разговор к теме расчета с Папой Допуло. Изложил Эдмонду его требование касательно француза из казино.
— Всего-то?! — Спенсер не удержался, фыркнул.
— Всего-то?! — я удивился. — Но это же… Не просто дама из высшего света. Бывшая любовница царя Александра!
— И что ж с того? Невозможно?
— Нет, наверное, возможно… Просто…
— Меня оскорбит поход на поклон к Нарышкиной?
— А разве нет? Я не про ее статус, просто просить…
— Коста! — Спенсер рассмеялся. — Почему ты решил, что я собираюсь ей кланяться?!
Я молчал.
— Поверь, я найду слова, которые никоим образом не ущемят моего достоинства. Мы решим эту задачку, уверяю тебя! Так что, перестань, пожалуйста, мучиться из-за проблемы, которой нет! Договорились?
Я кивнул.
Спенсер подошел ко мне, протянул руку.
— Спасибо, Коста! — Спенсер смотрел мне в глаза, было видно, что он искренне тронут. — Я не знаю, какой между нами был счет, но, думаю, что он с лихвой перекрыт тобой. Так что я твой должник!
— Между братьями нет счетов,
— И, все-таки, мне будет легче, если я что-то сделаю для тебя важное и необходимое. Выкладывай!
— Знаешь, Эдмонд, ты меня иногда пугаешь!
— Тем, что, как тебе кажется, читаю твои мысли? — Спенсер улыбнулся.
— Да.
— Позволь прочитать и на этот раз?
— Ты уже прочитал… — я усмехнулся. — Давай, проверим, так ли это?
— Сестра и племянник! — Спенсер знал толк в эффектах.
— Как? — просто спросил я.
— Как-то так… — Спенсер с водевильной легкостью и изяществом взмахнул рукой. — Это чуть посложнее секрета чая твоей юной хозяйки. Но, уверяю тебя, чуть-чуть опыта и жизненных передряг, и ты научишься такому трюку. Так, что с сестрой и племянником?
Я опять приступил к рассказу. Он был не в пример короче предыдущего. Реакция Спенсера опять меня удивила.
— Ну, нет, Коста! Так я с тобой никогда не расплачусь! И разве это просьба?! Разве это масштаб?! Будем считать, что это просто небольшая услуга, — тут Спенсер выступил прям как Воланд, простивший Маргарите её просьбу о платке Фриды. — Да и твою сестру можно понять! Если честно, и меня Одесса немного пугает. Безусловно, чувствуется, что город этот в скором времени достигнет хороших высот. Но пока он достигнет… — Спенсер опять изящно потряс рукой. — Решено: твои родственники поедут с нами в Крым! Но! — тут Спенсер опять сделал жест, вытянув руку вперед, чтобы остановить мою благодарность. — Я очень надеюсь, что судьба, все-таки, предоставит мне шанс отплатить тебе по достоинству за спасение моей жизни!
«В общем: не будет мне покоя, пока жив Джавдет!» — усмехнулся я про себя, благодарным кивком успокоив Спенсера.
— С’est magnifique! — Спенсер был совершенно счастлив. — Ну, друг мой, я совсем тебя заболтал. А тебе нужно сейчас много есть, много спать. Так что, откланиваюсь!
Мы опять пожали друг другу руки. Спенсер вышел.
Я откинулся на подушки. Выдохнул.
«Кажется, у меня неплохо получилось!» — подумал. Тут, чтобы не отпугнуть удачу, наивно плюнул три раза через левое плечо. Думал, дотянуться до стула, на котором сидел Спенсер, чтобы еще и три раза постучать по дереву, как услышал знакомый звук на балконе.
«Опять чертовка лезет!» — посмотрел в сторону балкона, ожидая явления Микри.
Челюсть моя невольно поползла вниз, когда в комнату тихо проскользнул… Проскурин. Сапоги при этом держал в руках.
«Словно водевиль какой-то!» — успел подумать.
— Проскурин! — зло прошептал, оглядываясь на дверь комнаты. — Какого черта? Ты в своем уме?
— Да ты не волнуйся, Коста! — Проскурин присел на стул, стал натягивать сапоги.
— Как это не волнуйся?! А, если…
— Да, ни хрена бы он не заметил! — Проскурин понимал причину моего беспокойства. — Я видел, как он к тебе шел. Чуть подождал. С сестрой твоей договорился. И когда она чашку с чаем несла, сапоги снял и проскользнул в комнату Адонии. И к тебе залез, как только убедился, что он сел в дрожки.