Базар житейской суеты. Часть 1
Шрифт:
Шумно и весело было въ Королевскомъ Саду. Сотни тысячъ лампъ горли на огромномъ пространств разноцвтными огнями; скрипачи разыгрывали очаровательныя мелодіи въ фантастической бесдк среди сада; народные пвцы и пвицы, образуя стройный хоръ, услаждали слухъ своихъ зрителей сентиментальными и нжными балладами; граждане и гражданки великого города прыгали до упада на зеленомъ лугу, выдлывая самые эксцентрическіе па; мадамъ Саки порхала какъ ласточка на длинномъ канат, повертывая во вс стороны огромнымъ шестомъ; степенный пустынникъ величаво засдалъ въ своей иллюминованной палатк, и съ важностью разршалъ завтныя тайны гризеткамъ и кухаркамъ,
Молча и повсивъ голову, ходилъ онъ взадъ и впередъ, леля подъ своей рукою блыя кашмировыя шали. Изъ всхъ музыкальныхъ мелодій, особенное вниманіе его обратила на себя какая-то дикая кантата, гд разбивался въ прахъ корсиканскій выскочка, занимавшій въ ту пору политическія головы праздной толпы; мистеръ Доббинъ остановился передъ вызолоченной палаткой и замурлыкалъ самъ что-то похожее на героическую псню.
Но вдругъ онъ захохоталъ надъ самимъ-собою, да и какъ не захохотать? Онъ плъ; ршительно, не лучше какой-нибудь совы.
Дв юныя четы, при вход въ садъ, какъ и водится, дали другъ другу торжественныя общанія не разставаться во весь вечеръ; но, не дале какъ черезъ десять минутъ, он совсмъ разошлись въ разныя стороны и уже нисколько не заботились другъ о друг. Это ужь такъ заведено: воксальныя пары сходятся вмст только за ужинымъ, чтобы поболтать о взаимныхъ удовольствіяхъ и приключеніяхъ этого вечера.
Въ чемъ состояли приключенія мистера Осборна и миссъ Амеліи, покрыто мракомъ неизвстности; но то не подлежитъ ни малйшему сомннію, что они были совершенно счастливы и вели себя прилично въ отношеніи другъ къ другу. Они жили дружно въ продолженіе пятнадцати лтъ, и мистеръ Осборнъ не находилъ никакихъ тайнъ для сообщенія своей невст.
Но когда миссъ Ребекка Шарпъ и неуклюжій ея кавалеръ потерялись въ уединенной прогулк между сотнями счастливыхъ и несчастныхъ паръ, оба они живо почувствовали, что ихъ положеніе иметъ, въ нкоторомъ род, критическій характеръ. Ребекка расчитывала очень справедливо, что теперь или никогда наступила роковая минута вынудить ршительную декларацію, которая уже давно трепетала на робкихъ губахъ мистера Джозефа Седли. Они заглянули напередъ въ панораму Москвы, гд какой-то грубый нахалъ наступилъ на ногу миссъ Шарпъ, отчего она вскрикнула и бросилась въ объятія своего кавалера. Это невинное обстоятельство значительнымъ образомъ увеличило ихъ взаимную нжность, и вмст развязало языкъ мистера Джозефа до такой степени, что онъ расказалъ своей спутниц множество забавныхъ анекдотовъ, выслушанныхъ имъ на берегахъ Ганга.
— Ахъ, какъ бы мн хотлось видть Индію! воскликнула Ребекка, одушевленная неподдльнымъ восторгомъ.
— Неужъ-то! воскликнулъ Джозефъ съ зажигательною нжностью; и нтъ сомннія, вопросы съ его стороны приняли бы боле серьёзный характеръ, еслибъ въ эту минуту, — о злосчастная судьба! не раздался пронзительный звонокъ, возвщавшій о наступленіи великолпного фейерверка.
Вс засуетились и поспшили занять въ ложахъ свой мста, и робкіе любовники были также увлечены общимъ потокомъ въ этой суматох. Черезъ нсколько минутъ они соединились въ лож съ своими друзьями, и мистеръ Джозефъ, подозвавъ буфетчика, отдалъ нужныя приказанія относительно ужина, который долженъ
Кептенъ Доббинъ сначала тоже имлъ нкоторую идею на счетъ участія въ общемъ ужин; но онъ напрасно рисовался передъ ложей, гд соединились теперь об разрозненныя пары. Никто его не замчалъ, никто не обращалъ на него никакого вниманія; счастливыя четы разговаривали беззаботно и; повидимому, совсмъ забыли, что существуетъ на свт кептенъ Доббинъ. Онъ понялъ, что ему нечего длать въ этомъ счастливомъ кругу, и пошолъ опять куда глаза глядятъ.
Разговоръ въ лож становился интересне и одушевленне съ минуты на минуту. Джозефъ сіялъ во всей своей слав и величественно отдавалъ приказанія оффиціантамъ. Онъ самъ приготовлялъ саладъ, откупоривалъ шампанское, рзалъ цыплятъ, кушалъ и пилъ съ величайшимъ усердіемъ все, что стояло на стол. Наконецъ, мистеръ Джозефъ потребовалъ огромную порцію пунша.
— Эй, малый! аракского пунша съ лимономъ и мускатными орхами, живй!
Этотъ пуншъ изъ арака съ лимономъ и мускатными орхами имлъ чрезвычайно важныя послдствія. Что жь тутъ удивительного? Доказано продолжительнымъ рядомъ наблюденій и вковъ, что пуншъ во всеобщей исторіи человчества играетъ необыкновенно важную роль. Отчего, напримръ, прекрасная Розамунда удалилась отъ міра? отъ пунша. А если вы потрудитесь перелистовать или припомнить исторію древнихъ Персовъ, то, конечно, увидите на каждой страниц чудныя дйствія этого гуманного напитка.
Молодыя леди не пили пунша, Осборнъ тоже; слдовательно, вся порція арака досталась на долю мистера Джозефа, и потому нтъ ничего удивительного, если мистеръ Джозефъ, опорожнивъ послдній стаканъ, разъярился какъ бенгальскій левъ отъ полноты душевного восторга. Сначала, онъ только смялся и кричалъ; но подъ-конецъ затянулъ во весь голосъ такую неистовую балладу, что обратилъ на себя вниманіе всего воксала, не исключая хора музыкантовъ, которые, побросавъ свой инструменты, обступили ложу молодыхъ людей съ безчисленной толпой.
— Браво, толстякъ, браво! забасилъ голосъ изъ толпы. Еще, верзила, еще! закричалъ другой голосъ. Какъ бы хорошо было заставить этого чучелу поплясать на канат! подхватилъ какой-то острякъ, къ величайшей досад мистера Осборна.
— Перестань, Джозефъ, ради Бога! вскричалъ Осборнъ. Вставай, и пойдемъ домой.
Молодыя двицы поднялись съ своихъ мстъ.
— Погодите… еще минутку, ду-ду-шенька, душка, раздуханчикъ! заревлъ во все горло мистеръ Джозефъ, ухватившись за талію Ребекки.
Миссъ Шарпъ отскочила, но не могла освободить своей руки. Оглушительный хохотъ раздался по всей зал. Джозефъ продолжалъ пить, объясняться въ любви и кричать; наконецъ, къ довершенію дивертиссемента, заморгавъ неистово глазами, и еще неистове размахивая стаканомъ пунша, онъ началъ приглашать почтеннйшую публику принять участіе въ его угощеніи.
Уже мистеръ Осборнъ собирался дать толчокъ какому-то джентльмену въ огромныхъ ботфортахъ, принявшему обязательное приглашеніе мистера Джозефа, уже суматоха, гвалтъ и ссора становились неизбжными, какъ вдругъ, въ эту критическую минуту, явился капитанъ Доббинъ, окончившій свою уединенную прогулку въ саду воксала.
— Прочь, глупцы! закричалъ капитанъ, раздвигая во вс стороны праздную толпу, которая мгновенно разступилась передъ его марсовскимъ видомъ.
Взбшонный и встревоженный, мистеръ Доббинъ свободно вошолъ въ ложу.