Базар житейской суеты. Часть 1
Шрифт:
— Баста, лежачого не бьютъ! сказалъ наконецъ Доббинъ, отступая отъ своего противника, валявшагося передъ уиккетомъ на зеленой трав. Пусть это будетъ для него урокомъ на всякой случай; а ты, Осборнъ, останешься навсегда подъ моимъ покровительствомъ и надзоромъ.
Площадь огласилась крикомъ, и вс привтствовали побдоносного Доббина. Сильный гвалтъ на заднемъ двор пробудилъ, наконецъ, вниманіе самого доктора Свиштеля, и онъ вышолъ изъ своего кабинета развдать, что это за суматоха. Одинъ взглядъ на поле битвы объяснилъ ему сущность дла. Первымъ его дломъ было дать строжайшій выговоръ всмъ вообще и каждому порознь; вторымъ приказать принести розги для наказанія Доббина; уличонного въ буйств. Но мистеръ Коффъ, успвшій между-тмъ подняться на ноги, подошолъ къ доктору Свиштелю, и сказалъ:
— Виноватъ во всемъ я одинъ, милостивый государь: Доббинъ
Этой великодушной рчью мистеръ Каффъ не только спасъ своего побдителя отъ розогъ; но и возстановилъ совершеннйшимъ образомъ свою репутацію въ заведеніи доктора Свиштеля.
Въ этотъ же день, юный Осборнъ отправилъ въ родительскій домъ письмо слдующаго содержанія:
5-го марта 18… Мамашенька,
«Надюсь, что ты совсмъ здорова, милая мамаша, и премного одолжишь меня, если пришлешь сюда круглый пирожокъ съ изюмомъ и пять шиллинговъ, которые мн очень нужны. А у насъ было сраженіе между Коффомъ и Доббиномъ. Ты, вдь, знаешь, мамаша, что Коффъ былъ Птухомъ въ нашемъ пансіон. Они схватывались тринадцать разъ и Доббинъ совсмъ заклевалъ Коффа. Поэтому онъ будетъ теперь ужь вторымъ Птухомъ; а первымъ Доббинъ. Они сражались изъ-за меня. Коффъ началъ было куксить меня за то, что я разбилъ у него кружку съ молокомъ, а Доббинъ не выдержалъ и подцпилъ его на буксиръ. Кукушка, то есть, такъ мы до сихъ поръ называли Доббина, потому-что отецъ его торгуетъ по мелочамъ въ Сити на Великорцкой улиц. Маменька, ты ужь прикажи папаш закупать чай и сахаръ у его отца, потому-что Кукушка сражался изъ-за меня. Коффъ узжаетъ домой каждую субботу, но нынче не подетъ; потому-что у него сизые голуби подъ обоими глазами. За нимъ прізжаетъ грумъ въ полосатой ливре и приводитъ для него маленькую, блую лошадку Пони. Уговори папашу и для меня купить Пони. а я останусь навсегда
вашимъ покорнйшимъ сыномъ,
Джорджъ Седли Осборнъ. «
«P. S. Поцалуй за меня маленькую Эмми. Я вырзалъ для нея чудесную колясочку изъ карточной бумаги. «
Посл этой побды, Вилльямъ Доббинъ вдругъ поднялся въ глазахъ своихъ товарищей, и каждый отзывался не иначе какъ съ величайшимъ почтеніемъ о его побд. Титулъ Кукушки попрежнему остался за нимъ; но это уже было прозваніе, получившее одинаковое значеніе съ Птухомъ.
— Послушайте, братцы, вдь если разсудить хорошенько; Доббинъ совсмъ не виноватъ, что его отецъ торгуетъ въ мелочной лавк, сказалъ Джорджъ Осборнъ, да и какая намъ нужда? Пусть его торгуетъ.
— Что правда, то правда, я давно былъ этого мннія; замтилъ одинъ изъ школьниковъ, и съ этого времени уже никто не смлъ издваться надъ Кукушкой.
Съ этою перемною обстоятельствъ, измнились къ-лучшему и душевныя способности Вилльяма Доббина. Въ короткое время онъ сдлалъ быстрйшіе успхи. Самъ мистеръ Коффъ, теперь снисходительный и обязательный, помогалъ ему доискиваться смысла въ латинскихъ стихахъ, объясняя составъ іероглифического синтаксиса въ рекреаціонные часы. Онъ пособилъ ему перебраться изъ низшаго класса въ средній, гд онъ занялъ уже далеко не послднее мсто. При довольно слабомъ пониманіи древнихъ языковъ, Вилльямъ Доббинъ обнаружилъ, однакожь, необыкновенныя способности къ математическимъ наукамъ. Къ общему удовольствію онъ сдлался третьимъ ученикомъ по алгебр, и на публичномъ экзамен передъ каникулами получилъ въ подарокъ французскую книгу. Съ какимъ восторгомъ лавочница мать смотрла на своего возлюбленного сына, когда онъ, передъ глазами многочисленной и блистательной публики, принялъ изъ докторскихъ рукъ «Les Aventures de Tel'emaque» съ надписью: «Domino Gulielmo Dobbino!» Товарищи поздравляли счастливца съ дружескимъ участіемъ, и отъ всего сердца желали ему всхъ возможныхъ удовольствій. Въ эти блаженныя минуты КукушкаДоббинъ не видлъ земли подъ собою, и споткнулся по крайней мр двадцать разъ, прежде чмъ окончательно добрался до своего мста, Батюшка его, старикъ Доббинъ, впервые получившій теперь высокое мнніе о своемъ сын, далъ ему при всхъ дв гинеи, изъ которыхъ въ тотъ же день юный Доббинъ устроилъ прощальный пиръ для своихъ друзей. Посл каникулъ, онъ возвратился въ школу въ блистательномъ фрак новйшого фасона.
При всемъ томъ, юноша скромный и застнчивый, Вилльямъ Доббинъ былъ слишкомъ далекъ отъ мысли, чтобъ приписать собственному генію такую счастливую перемну въ обстоятельствахъ своей школьной жизни; ему показалось, напротивъ,
–
Въ тотъ самый день, когда молодыя двушки въ сопровожденіи своихъ кавалеровъ должны были отправиться въ воксалъ, поручикъ Осборнъ, явившись на Россель-Сквер, обратился къ дамамъ съ такою рчью:
— Мистриссъ Седли, въ вашей гостиной, я надюсь, найдется мсто для моего друга. Я встртилъ сегодня Доббина, и отъ вашего имени попросилъ его обдать съ нами на Россель-Сквер. Это будетъ превосходный кавалеръ для нашихъ дамъ: онъ почти такъ же скроменъ, какъ Джозефъ.
— Скроменъ, фи! Что за рекомендація! воскликнулъ индійскій набобъ, бросая побдоносный взглядъ на миссъ Шарпъ.
— Я не длаю сравненій, Седли; ты въ тысячу разъ граціозне моего друга, прибавилъ Осборнъ, улыбаясь; на дорог сюда я встртился съ нимъ въ Бедфорд, и сказалъ ему, что миссъ Амелія воротилась изъ пансіона. Онъ тотчасъ же общалъ хать съ нами въ воксалъ, если вы позволите, mesdames. Я уврилъ его, мистриссъ Седли, что вы уже давно простили его за фарфоровую чашку, которую разбилъ онъ у васъ на дтскомъ бал лтъ семь тому назадъ. Вы помните эту катастрофу?
— Какъ не помнить! Онъ еще испортилъ въ ту пору шолковое малиновое платье мистриссъ Фламинго, сказала мистриссъ Седли добродушнымъ тономъ; признаюсь, вашъ другъ порядочный тюлень, да и сестрицы его, кажется, не слишкомъ граціозны. Вчера вечеромъ леди Доббинъ была съ ними на вечер вмст съ нами, у Альдермена, въ Гайбери. Фигуры чрезвычайно неуклюжія!
— Альдерменъ, говорятъ, очень богатъ, сударыня? спросилъ мистеръ Осборнъ.
— Да, богатъ. Вамъ на что?
— Мн бы хотлось посвататься на одной изъ его дочерей.
— Вамъ съ вашимъ жолтымъ лицомъ? Желала бы я знать, кто за васъ пойдетъ.
— Будто я жолтъ въ самомъ дл?
— Какъ померанецъ.
— Интересно знать, что вы посл этого скажете о моемъ загадочномъ друг. Доббинъ три раза выдержалъ жолтую лихорадку: дважды въ Нассау, и одинъ разъ въ Сент-Киттс.
— Можете говорить, что хотите: языкъ безъ костей; только вы чистый померанецъ на наши глаза. Не правда ли, Эмми?
Вмсто отвта, миссъ Амелія улыбнулась и покраснла. Обративъ потомъ пристальный взглядъ на блдную, интересную физіономію мистера Джорджа Осборна, и на его прекрасные, чорные, густые, волнистые бакенбарды, она подумала въ своемъ маленькомъ сердц, что нтъ и не можетъ быть такого красавца въ цлой арміи трехъ соединенныхъ королевствъ.
— Какая мн надобность до физіономіи капитана Доббина, сказала миссъ Амелія Седли, будь онъ жолтъ или чоренъ, я всегда буду его любить.
Это ужь само собою разумется. Доббинъ былъ другъ я защитникъ Джорджа: какъ же его не любить?
— Прекрасный служака и чудесный товарищъ, хотя никто не назоветъ сто Адонисомъ, сказалъ мистеръ Осборнъ, мы вс его любимъ.
И, поглаживая бакенбарды, Джорджъ Осборнъ съ наивнымъ удовольствіемъ подошодъ къ зеркалу, любуясь на свою особу. Ребекка во все это время не спускала съ него глазъ.
— Je vous comprends, mon beau monsieur, je vous comprends! думала миссъ Шарпъ.
Взоры ихъ встртились, и они дйствительно поняли другъ друга.
Вечеромъ, когда Амелія, свжая какъ роза и веселая какъ жаворонокъ, рисовалась въ гостиной въ бломъ кисейномъ платьиц, приготовляясь къ будущимъ побдамъ въ воксал, высокій джентльменъ довольно непривлекательной наружности, съ большими руками и огромными ногами, сдлалъ ей весьма неловкій поклонъ, и отрекомендовался другомъ мистера Осборна. Онъ былъ въ мундир, со шпагою и въ треугольной шляп.