Бегство от любви

Линдсей Рэчел

— Нету у меня никаких воздыхателей, — осторожно сказала она и снова отпила глоток воды. — Вот теперь лучше, можно снова приниматься за еду.

За ужином они болтали о чем-то незначительном, и время от времени Лесли начинала напевать мелодии, доносившиеся из алькова, где стоял рояль.

— Хорошо он играет, правда? — сказала она наконец.

— Если у тебя есть любимые песни, я могу попросить его сыграть.

— Мне очень нравится Коул Портер.

— Прекрасно. И мне тоже. Пойдем, скажем

ему об этом.

Она встала из-за стола и проследовала вместе с ним к алькову, подождав, пока Филип разговаривал с пианистом, который понимающе кивнул, улыбнулся и заиграл "День и ночь". Филип снова обернулся к ней, и только теперь она заметила, с какой нежностью он глядел на нее. Горели неяркие светильники, и она почувствовала, как он обнимает ее за талию. Она ощутила дрожь во всем теле, но ничего не смогла с собой поделать, а он обнял ее еще крепче.

Он не разжал своих объятий даже когда музыка закончилась. Каждая новая мелодия казалась лучше предыдущей, и Лесли была как будто даже рада, когда Филип наконец отступил назад.

— Может быть пойдем и закончим ужин, — хрипло сказал он. — А потом еще потанцуем.

Снова оказавшись за столом, Лесли принялась с подозрением разглядывать десерт из ежевики, залитой вином и увенчанной сливками.

— Что тебя так беспокоит? — спросил он. — Это вполне безобидный десерт.

— Мне очень интересно, действительно ли это взбитые сливки?

Тогда он первым снял пробу.

— Ну и как, теперь ты довольна?

— Вполне, спасибо. — Она последовала его примеру. — Ты заказал замечательный ужин.

— Я очень рад, что тебе понравилось. Может быть еще чего-нибудь хочешь?

— Нет, что ты. Подумай о моей фигуре.

— Если бы я только мог ее забыть!

Воцарилось неловкое молчание, и Лесли отвела глаза, избегая встречаться с ним взглядом.

— Ты как будто чего-то стыдишься, — сказал он.

— Тебя это удивляет?

— Вообще-то нет. Извини.

— Ничего, все в порядке.

И снова наступила пауза, и тогда он вздохнул.

— Кажется вечер не слишком-то удачно, да?

— Что не слишком-то удачно?

— Наша попытка забыть обо всем и жить одним лишь этим моментом. — Он вытащил сигарету и закурил, мрачно глядя на дымящийся конец. — Я расстроил твои планы на вечер. Тебе следовало бы провести это вечер без меня: по крайней мере тогда ты бы лучше провела время.

Она натужно сглотнула.

— Вот как?

— Черт, что я говорю, нет! Конечно же нет. Тем более, что здесь не принято, чтобы по вечерам сюда приходили женщины без спутников. И тогда ты нарушила бы все правила приличия.

— Ну тогда не жалей, что пригласил меня.

— Я никогда не жалел об этом! — он взял ее за руку. — Пойдем, потанцуем?

Весь остаток вечера они провели

в замечательно настроении, которое для Лесли было несколько омрачено ее осознанием того, что всему хорошему когда-нибудь приходит конец.

Стрелки часов перевалили уже далеко за полночь, когда они вышли из ресторана и пошли вдоль одной из узких улочек по направлению к шоссе. Все проезжавшие мимо такси уже везли пассажиров, и Лесли вздрагивала всякий раз когда холодные снежные хлопья попадали ей в лицо.

— Лучше держись за меня, — посоветовал Филип, — а то еще поскользнешься. Такие дороги не приспособлены для того, чтобы на них ходили на высоких каблуках.

Он взял ее под руку и они продолжали медленно идти вперед. Она снова вздрогнула, и тогда он привлек ее поближе к себе.

— Извини, что так вышло. Я представить себе не мог, что мы не сможем сразу поймать такси. Может быть ты подождешь вот здесь, у двери магазина, пока я попытаюсь найти машину? — С этими словами он отошел в сторону и закричал, что было мочи. И практически тут же рядом с ним, у тротуара притормозило свободное такси, объезжавшее улицы в поисках пассажиров.

Когда они сидели на сидениях в темном салоне, он вздохнул с облегчением.

— Ну, слава богу! А то я уже начал было волноваться.

Она улыбнулась.

— Я бы не стала возражать, если бы здесь было еще и чуточку потеплее.

— Хочешь, я дам тебе свой шарф?

— Нет-нет, я не очень замерзла.

Но он уже успел развязать шарф, который был тут же обмотан у нее вокруг шеи. Она прижималась подбородком к мягкой шерсти, которая все еще хранила тепло его тела и снова не смогла сдержать дрожь.

— Ты уверена, что тебе уже удалось согреться? — обеспокоенно поинтересовался он.

— Да, я…, — у нее в горле стоял ком, Лесли изо всех сил старалась сдержать подступившие слезы, и не смогла больше выговорить ни слова.

Наверное некоторые из переживаемых ею ощущений передались и ему, у него тоже перехватило дыхание, и тогда он обнял ее за плечи, прижимая к себе.

— Так никуда не годится, — прошептал он. — Я хочу чтобы этого больше не было.

— Правда? — переспросила она.

— А ты что, не знаешь? — он говорил, и Лесли чувствовала щекой его теплое дыхание. — Разве ты не знаешь о моих чувствах?

— Я не была уверена, — прошептала она в ответ. — Ты целыми днями совсем не обращал на меня внимания. Я думала, что я просто нравлюсь тебе, но…

— Ты мне не просто нравишься, — резко перебил он. — Иначе все было бы намного проще! Но как еще мне вести себя, когда со всех сторон за нами следят сотни глаз! Ты что, думаешь, что мне хочется все время быть с тобой? Что я не сгораю от желания обнять тебя… прикоснуться к тебе?