Бегущий по лезвию бритвы
Шрифт:
— И все же кое-что нам известно. Факт представляется мне любопытным. На борту корабля Элдрича находилась — и находится поныне — культура экзотического лишайника, очень похожего на те лишайники Титана, из которых вырабатывают Кэн-Ди. Полагаю, в связи с инцидентом...— Блау выразительно кашлянул и замолчал.
— Можно ли уничтожить проклятый лишайник? — выпалил Булеро, сраженный последним известием наповал.
— К сожалению, люди Элдрича уже прибыли на место аварии. Я думаю, они будут активно противодействовать любому вмешательству извне,— Блау, похоже,
— И все-таки попробуйте! — рявкнул Булеро, прекрасно понимавший, что из этой затеи, скорее всего, ничего не выйдет.— Кстати, о силовом решении. Разве один из основных декретов ООН не запрещает ввоз каких бы то ни было форм жизни из других систем?
«Неплохо, если бы ооновские генералы решили разбомбить останки корабля Элдрича»,— подумал про себя Булеро и сделал в блокноте пометку: «Поговорить с юристами. Известить ООН о ввозе в систему лишайника».
— Я свяжусь с вами попозже, — сказал он и отключил свой видеофон. Медлить в этой ситуации опасно. Уже в следующую минуту Лео вознамерился выйти на руководство ООН напрямую, минуя посредничество юристов. Он вызвал на связь свою секретаршу и распорядился:
— Руководство ООН, Нью-Йорк. Генерального секретаря Хепберн-Г ильберта.
Через мгновение на экране видеофона появилась улыбающаяся физиономия хитроумного индийского политикана, занявшего год назад пост Генерального секретаря ООН.
— Ах, это вы, господин Булеро! Хотите опротестовать захват корабля, груженного Кэн-Ди...
— Впервые об этом слышу! — усмехнулся Лео.— Я звоню вам совсем по другому поводу. Вы знаете, что сделал Палмер Элдрич? Он привез с собой лишайник! Нисколько не удивлюсь, если нас поразит эпидемия, наподобие той, что была в девяносто восьмом.
— Мы в курсе. Люди Элдрича, однако, утверждают, что лишайник этот был взят Палмером Элдричем с Земли. Если верить им, растение служило экипажу источником протеина,— Индиец широко улыбнулся, блеснув своими белоснежными зубами. Похоже, это объяснение немало забавило его.
— И вы им верите?
— Разумеется, нет,— Улыбка Хепберна-Гильберта стала еще шире.— Я никак не могу понять, отчего вас так занимает эта проблема? У вас что — страсть к лишайникам?
— Я — гражданин Солнечной системы и потому не могу оставаться безучастным, глядя, что происходит с моей родиной! Я вправе требовать от вас конкретных действий!
— Вы зря считаете, что мы сидим сложа руки,— ответил Хепберн-Гильберт,—расследование этого дела уже началось. Его ведет небезызвестный вам господин Ларк. Вас удовлетворяет такой ответ?
Дальше продолжать разговор было бессмысленно. Лео повесил трубку, чувствуя себя последним идиотом и кляня политиков на чем свет стоит. Они могли предпринимать решительные шаги, если речь шла о нем самом. В отношении же Палмера Элдрича подобные действия исключались...
— Видите ли, мистер Булеро, это дело щекотливое...— передразнил он Генерального секретаря.
Ларка,
Все переговоры с ООН неизбежно кончаются одним и тем же. Виной всему — чертова афро-азиатская политика. Болото сплошное. Куда ни плюнь, кругом иностранцы. Лео посмотрел на пустой экран видеофона.
Тягостные раздумья прервал звонок секретарши, мисс Глисон.
— Господин Булеро, в приемной мистер Майерсон. Он хотел бы переговорить с вами.
— Пусть войдет.
В следующее мгновение в кабинет вошел хмурый, сердитый консультант, отслеживавший изменения моды и, соответственно, спроса на те или иные товары. Барни Майерсон сел напротив шефа и уставился на него долгим немигающим взглядом.
— Что тебя так расстроило, Майерсон? — спросил Лео.— Говори мне все. Именно для этого я здесь и сижу! Если кто-то и сможет поддержать тебя, так это я! — последние слова он произнес еле слышно.
— Я хотел поговорить с вами о моей ассистентке, мисс Фьюгейт.
— Ах, да! Говорят, что ты уже успел переспать с нею! Это правда?
— Я хотел поговорить не об этом.
— Все понятно,— кивнул Лео.— Действительно, чего о таких пустяках болтать!
— Я пришел сюда, чтобы обсудить совершенно иной аспект ее поведения, господин Булеро! Только что мы разошлись во мнениях. Торговец...
— Ты что-то отклонил, а она с тобой не согласилась? — перебил Лео.
— Да.
— Ох, что мне с вами, скоперами, делать... Если я правильно тебя понял, надо приказать мисс Фьюгейт впредь тебе не перечить. Так?
Барни смущенно кивнул:
— Примерно. Видите ли, она прикреплена ко мне в качестве ассистентки. Это значит, она должна следовать моим указаниям. По крайней мере, сам я понимаю ее роль именно так.
— Да-с... Одно твое указание она уже выполнила. Я имею в виду сегодняшнюю ночь.— Лео довольно ухмыльнулся.— Что до этой истории, то ей, конечно же, не следовало спорить с тобой в присутствии посторонних. Она могла бы сделать это и попозже.
— Такой вариант меня тоже не устраивает,— еще больше насупился Майерсон.
— Ты знаешь, после того как я стал принимать сеансы Э-те-рапии, у меня чрезвычайно развились фронтальные отделы мозга. Я так в этом деле насобачился, что сам превратился в скопера! Этот торговец предлагал тебе горшочки? Керамические горшочки и вазочки?
Барни нехотя кивнул.
— Их делала твоя бывшая супруга,— сообщил Лео. Керамика Эмили имела спрос. Он видел в газетах объявления о розничной продаже ее работ в престижных салонах Нью-Орлеана, Восточного побережья и Сан-Франциско.