Бегущий по лезвию бритвы
Шрифт:
Страх, давно уже сидевший в нем, стремительно распухал, превращаясь в неудержимый ужас.
Все это не лезло ни в какие ворота, а главное — голос, который он слышал — совершенно точно, слышал — в трубке видеофона...
— Радиация,— сказал фон Фогельзанг.— Это похоже на последствия сильного радиационного облучения. Чрезвычайно высокая доза радиации, говорю вам совершенно ответственно.
— Ее убило тем взрывом,— сказал Джо.— Тем самым, что и Рансайтера...— Радиоактивный кобальт, подумал он, частицы кобальта, горячая пыль, осевшая в легких. Значит, всех нас ждет
Вот почему Холлис позволил нам улететь. Впрочем...
Да, это объясняло высыхание сигарет и смерть Венди. Но не голос в трубке, не устаревшие монеты и не кофе с плесенью. Главное — голос, который пропал, когда его попытался услышать кто-то другой...
В Нью-Йорк, причем немедленно, подумал Джо. Встретиться там с теми, кто пережил взрыв. Обсудить все, что происходит. Успеть раньше, чем мы все по очереди превратимся в мумии — как Венди. Если не случится чего похуже...
— Вы не могли бы добыть у управляющего простой пластиковый пакет? — попросил Джо Фогельзанга.— Я заберу останки в Нью-Йорк.
— Мне кажется, следует дать знать полиции,— сказал фон Фогельзанг,— Такое кошмарное убийство.
— Добудьте пакет,— повторил Джо.
— Как хотите. Это ваша служащая,— фон Фогельзанг повернулся и вышел.
— Однажды она попыталась мне услужить,—тихо сказал Джо,—И все...—Ты была первая, Венди, подумал он. Может быть, это и к лучшему. Венди, мы едем домой. Я забираю тебя с собой...
Маленькая Венди.
Я так хотел забрать тебя с собой — по-настоящему...
Все сидели вокруг массивного дубового стола и молчали. Эл Хэммонд посмотрел на часы. Казалось, часы стоят.
— Джо прилетит с минуты на минуту,— сказал он, только чтобы нарушить тяжелое сосредоточенное молчание.
— Давайте пока посмотрим полуденные новости,— сказала Пат,— В фирме Холлиса тоже случаются утечки информации...
— В газетах не было ничего,— сказала Эди Дорн.
— ТВ всегда успевает раньше,— сказала Пат. Она подала Элу монету в пятьдесят центов, чтобы включить телевизор, стоящий в дальнем углу кабинета. Этот наиновейший полифонический, с объемным изображением аппарат тоже был предметом гордости Рансайтера.
— Хотите, я включу? — Сэмми Мэндо в нетерпении потянулся за монеткой.
— Валяй,—сказал Эл.
Уолтер У. Уэйлис, адвокат Рансайтера, беспокойно ворочался в кресле. Его тонкие пальцы терзали замочек кейса.
— Вам не следовало оставлять мистера Чипа в Цюрихе,— сказал наконец он.— До его возвращения мы не можем ничего предпринять, а неотложных вопросов множество.
— Вы читали завещание,— сказал Эл.— Джо его тоже читал. Мы знаем, кого Рансайтер хотел видеть во главе фирмы.
— Но формальности должны быть соблюдены!
— Ждать уже недолго,— сказал Эл.
Чтобы отвлечься, он стал рисовать орнамент на листке бумаги, лежащем перед ним. Какое-то время он был погружен в это занятие. Потом отложил ручку и перечитал то, что было написано на листке.
ИСТЛЕВШИЕ
УСТАРЕВШАЯ ТЕЛЕФОННАЯ КНИГА
НЕ ИМЕЮЩИЕ ХОЖДЕНИЯ МОНЕТЫ
ИСПОРЧЕННАЯ ПИЩА
НАДПИСЬ НА СПИЧЕЧНОЙ КОРОБКЕ
— Давайте попробуем еще раз,— сказал Эл.— Может быть, удастся сообразить, что объединяет эти пять... называйте их как угодно. Пять этих самых...— он махнул рукой.
— Глюков,— подсказал Йон Илд.
— Четыре первых объединить легко,— сказала Пат.— Но спички сюда не помещаются. Выпадают.
— Дайте-ка еще посмотреть на эту коробку,— попросил Эл, протягивая руку. Пат подала ему спички. Эл в который раз перечитал рекламу:
ИЗУМИТЕЛЬНАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ РАЗБОГАТЕТЬ
ДЛЯ ВСЕХ, КТО ПОЙМЕТ СУТЬ ДЕЛА!
М-р Глен Рансайтер из Мораториума Возлюбленных Собратьев, Цюрих, удвоил за неделю свой доход — как только получил наши бесплатные выкройки и описания, как изготовить и продать ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЕ МОКАСИНЫ ИЗ ИСКУССТВЕННОЙ КОЖИ!!! Хотя м-р Рансайтер ЗАМОРОЖЕН — он заработал четыреста...
Эл не стал читать дальше. Постукивая по зубам ногтем большого пальца, он глубоко задумался. Да, эта рекламка из другой области. Там были распад и тлен, а здесь...
— Интересно,— сказал он наконец,— а если нам попробовать написать этим,— он встряхнул коробку,— Почтовый ящик такой-то, Де-Мойн, Айова.
— Получим бесплатные выкройки и инструкции, как самим изготовить и продать замечательные...— начала Пат, но Эл перебил ее:
— Я думаю, что таким образом мы смогли бы вступить в контакт с мистером Рансайтером.— Все, включая адвоката, уставились на Эла.— Я абсолютно серьезен. Держи,— он подал коробку Типпи Джексон.— Напиши им экспресс-письмо.
— А что написать?
— Наш адрес. Эди,— Эл повернулся к Эди Дорн,— ты уверена, что купила эти спички на прошлой неделе? Не могла коробка попасть к тебе сегодня?
— В прошлую среду я купила несколько коробок и бросила их в сумку. А утром по дороге сюда мне захотелось выкурить сигарету. И я увидела это... Эл, я ведь все это уже говорила. Коробка лежала в моей сумке с прошлой недели, я купила ее задолго до нашего полета на Луну.
— С этой самой рекламкой? — спросил Эл.
— Никогда не обращала внимания на то, что пишут на спичках. Заметила я это только сегодня, а было ли написано раньше — не знаю. Да и может ли кто знать?
— Никто не может,— сказал Дон Денни.— Слушай, Эл, а вдруг это какие-то шуточки Рансайтера? Взял и напечатал зачем-то? Или — Холлиса? Этакая бравада — он ведь знал, что готовит ловушку для Рансайтера. Намек: через пару дней Рансайтер будет лежать в цюрихском рефрижераторе.
— А как он мог узнать, что мы поместим Рансайтера в цюрихский мораториум? А не в нью-йоркский? — спросил Тито Апостос.
— Там Элла,— сказал Дон.
Сэмми Мэндо, стоя около телевизора, молча рассматривал монету, которую ему дал Эл. Узенький его лобик был весь сморщен от умственных усилий.