Бесовский Вестник
Шрифт:
– Повозку с кувалдой утром заберем…
Парфен продолжал бессмысленно пялиться в стену. Только слабо дрогнувший кончик уса позволил сделать вывод, что где-то на краю сознания смысл сказанного до него дошел…
СОВЕТЫ ЭКСПЕРТА, 3 июля, Борис Востриков, дом проф. А.Н. Фролова;
Приветствую наших дорогих подписчиков, с вами Борис Востриков, постоянный автор рубрики. Сегодня мы в гостях у человека, широко известного в научных кругах, человека, чье имя знакомо жителям северной столицы по монументальному труду «Полное
Добрый день.
Предыдущий номер нашего журнала завершился письмом от жителя села Межевое. Цель нашей с вами встречи обсудить необычные детали той истории, читателям интересно было бы услышать ваше мнение и выводы, к которым вы пришли после ее прочтения.
Ну что ж, предыдущий номер читал, кроме того, получил по почте собственно текст письма. Отдельно порадовал вложенный в конверт сувенир в форме рогатого черта (улыбается). Честно признаюсь, от вашей редакции просьбы о встрече не ожидал.
(С улыбкой) Рано или поздно встреча должна была состояться. Нам известно, что вы как раньше не верили, так не верите и сейчас в существование нечистой силы. По правде сказать, надеялся в нашей беседе затронуть и этот вопрос. Ваши работы по-прежнему пользуются популярностью, и нам иногда приходят письма с вопросами. Люди недоумевают: с одной стороны, по всей стране строятся остроги, число скептиков с каждым годом тает на глазах; с другой стороны – ваш авторитет и по большей части молчание со стороны ученого мира. Помогите разобраться в конфликте, разъясните людям причины вашего скепсиса.
То, что сегодня вы называете скепсисом, вчера с той же легкостью могло зваться здравым смыслом, и наоборот. Предлагаю мой «скепсис» пока отложить в сторону и поговорить о таком явлении, как внушаемость масс. Расследуя любой прецедент перемены общественных представлений, вы первым делом пытаетесь нащупать ключевые узлы, так называемые точки надлома. В нашем случае таких точек я вижу две.
Первый тревожный звоночек поступил много лет назад, с выходом в свет одной работы. В ней автор совершенно серьезно начинает рассуждать о расположении загробного мира. То есть, вы понимаете, мифологическое и фольклорное явление вот так запросто берется и преподносится автором как реальный факт. Ни с того ни с сего ученый муж, уважаемый профессор, вдруг предлагает нам воспринимать нечистую силу как данность. Без каких-либо доказательств.
Вы имеете в виду монографию профессора Ирвинского? Если память не изменяет: «Мир людей и мир, параллельный ему»?
Я имею в виду фантастическую повесть профессора Ирвинского. Как вы, наверное, помните, в ней автор нас убеждает, что на самом деле потусторонний мир имеет абсолютно те же географические координаты, что и мир живых. Различаются лишь четырехмерные координаты, которые плавают, в силу чего автор не исключает случайных полных их совмещений. А с развитием науки прогнозирует и возможность
Чуть ли не единственные аргументы, – если их можно так назвать, – до которых снизошел автор – это историческая и географическая проблема топонимов. Речь идет о необъяснимых исторических переименованиях. На старых картах наш родной Верхний Северск значился то Нижним, то опять Верхним, город на холме указан то закономерным Нагорье, то неуместным Подгорье. Приводится ряд названий с префиксами «пред» – «за», «над» – «под», «верхне» – «нижне», не оправданных в географических реалиях.
Проблема антонимичных названий известна исторической науке давно, господин Ирвинский предложил нам свое решение. По его мнению, уж предки-то знали, как на самом деле обстоят дела. Для них не имело значения, каким из двух названий обозначать тот или иной город, потому что это одно и то же место! Его зеркальное отражение, если хотите, со сдвигом по оси времени.
Поймите всю нелепость ситуации. В научной среде делается заявление, граничащее с безумием. Голословное, не подкрепленное ничем. Разумеется, я не счел нужным снизойти хоть до какого-то комментария. Так же рассудили и мои коллеги. Это была наша первая ошибка.
Так совпало, выход монографии был приурочен к началу строительства первого острога. Тема, что говорится, закипала в общественном котле. Ученый, пользующийся на тот момент доверием, плеснул доброе ведро масла в огонь под котлом. Народ падок на сенсации, вы знаете, не успели мы оглянуться, многими труд уже воспринимался как святое писание, которое стоит над всякой критикой.
Запоздалая реакция обошлась нам с коллегами дорого. Огромных трудов стоило развенчать сей опус. Со временем нам удалось если не переломить общественное мнение, то хотя бы посеять зерно сомнения.
Я был студентом, когда вышла монография. Помню, она взбудоражила воображение всего курса. Но вы правы, благодаря вашим усилиям многие сторонники теории вскоре стыдливо помалкивали о былом увлечении. Как думаете, зачем профессору понадобилось писать такую работу? Нет ли здесь стремления к славе в любом ее проявлении?
Ну что вы, нет, не думаю. Профессор Ирвинский, как и я, всю жизнь занимался мифологией. Наука наша, скажем прямо, специфическая, в отличие от наук естественных, мы всегда вынуждены ссылаться на чьи-то слова, на чью-то точку зрения. Отсюда и возможность, и соблазн воспользоваться всяческими лазейками. Дальше за дело берется азарт первооткрывателя. А если в один прекрасный момент вы вдруг обнаружите себя в непролазных дебрях, нежелание признать ошибки уже вряд ли позволит вам остановиться.
Нечто подобное, я думаю, и произошло с профессором. Все мы помним, к чему привел этот внутренний конфликт, профессор окончил жизнь в Верхнесеверской окружной лечебнице.
Печальный конец.
И зловещее предостережение, о котором, к сожалению, сегодня никто не вспоминает.
Хорошо, с монографией понятно. Позвольте угадать вторую «точку надлома», о которой вы говорили. Диссертация доктора Свиридова?
Совершенно верно. К сожалению, сегодня мы вынуждены величать его именно так, «доктором».