Безымянные боги

Жеребилов Иван

Ждан, слушая бандитов, мысленно поблагодарил странную говорящую собаку и вновь погрузился в мрачные размышления.

Конечно, уже к середине ночи, когда выяснилось, что весёлые скоморохи и наёмные душегубы — суть одна и та же шайка, стражники кинулись к торгу, но скоморошьего табора и след простыл. Выручать товарищей, бандиты, похоже, не собирались, а схваченные, понимая, что за нападение на воинов государевых, они розгами не отделаются, рассказывали много и охотно. В том числе и про то, где шайка хоронится, сколько в ней осталось человек и не балуется ли кто тёмной волшбой.

Ждана

это уже мало интересовало. Не собирался он по лесам да полям за душегубами бегать, этим пусть разбойный приказ занимается. Интереснее другое: тот, кто заплатил за их с Томицей убийство сейчас здесь в крепости, и поймать его, скорее всего, не удастся, а значит, надо постоянно ждать новых нападений — не зарежут, так отравят, не отравят, так удавят или притопят. Кто? А поди найди виновника… Наверняка тот же самый, кто им смертельную ловушку в горах устроил.

А о чём они там с Томицей вечером говорили? А о том, что перед их уходом за стену, только дядька Аким, который провизией в детинце ведает, знал, каким путём они пойдут. Значит, надо как-то к этому Акиму подобраться, пока к нему самому не подобрались.

В пользу того, чтобы за Акимом последить, говорит и то, что сам заказчик бандитам жгучий порошок передал. А кому проще такую специю прикупить, чем тиуну?

На мгновение Ждан задумался, не рассказать ли о своих догадках страже, но потом отмёл эту мысль. Прав был Томица покойный — тиун это тебе не крестьянин сиволапый, он рядом с князем-воеводой сидит, так просто его не спеленаешь, а коли он прознает, что его ищут, то самому десятнику недолго останется живым ходить.

Вместо стражи, Ждан решил обратиться к кое-кому другому.

[1] Полушка — мелкая монета, весом 0,17 гр

[2] Тиун — привилегированный слуга, ведающий хозяйством, приказчик.

[3] Тать — разбойник(устар.)

Глава 6

— Это сколько же их тут! — сквозь зубы прошипел Ахмыл, отползая от края.

Цветава ничего не ответила, только шевелила губами, пересчитывая выбирающихся из шатров упырей. Она постоянно сбивалась, но всё равно выходило никак не меньше полутора сотен.

— Уходим, — наконец прошептала она и бесшумно поползла прочь от обрыва.

Ахмыл не отставал, хоть и был, судя по всему, недоволен. Ну да, ему только дай волю, так побежит в одиночку хоть упырей рубить, хоть волкодлаков кулаками молотить. Молодой ещё, смелости много ума мало.

От этих мыслей Цветава криво ухмыльнулась, нашлась тоже старуха, ей-то самой только-только стукнет восемнадцать, а выглядит так ещё младше — худая, жилистая и совсем низкорослая для девушки из чуди, едва выше обычного мужа. Но опыта в сшибках с нечистью ей не занимать, так что сейчас, когда в разведку пошли, десятник её старшей поставил. Ахмыл, конечно, надулся, но спорить не стал и даже сообразил не ворчать о том, где бабье место. Не забыл, выходит, прошлого урока.

Когда отползли подальше, поднялись на ноги и пошли бесшумно, следя внимательно не только

за тем, чтобы камешки под ногами не хрустели, но, и чтобы травинок не ломать. Идти так получалось медленно, зато если следопыта пустят, то придётся ему покрутиться, пока хоть что-то обнаружит, а чем больше времени враг на поиски потратит, тем больше времени у них будет, чтобы к встрече подготовиться.

— Что скажешь? — не выдержал первым Ахмыл.

— Слишком много, — ответила Цветава и задумчиво пробормотала: —Не понимаю…

— Чего ещё ты не понимаешь? — вскинулся парень, но она только сердито мотнула головой и не подумав отвечать.

Десяток ждал за грядой, но если не знать, то и не поймёшь, что восемь человек, из них трое богатырей из чуди на привал расположились. Цветава затрещала сорокой, ей ответил скворец. Три крика, значит, хорошо всё. Тихо.

— Как там? — спросил десятник Витомир, когда они подошли к днёвке.

— Ещё почти две сотни, — ответила Цветава.

Десятник выругался и достал карту с пометками, сделанными совсем недавно.

— Это которые?

— Уже четвёртые. Что будем делать?

— Идти, куда идём, смотреть, скрываться, боя избегать, пока можем. Наше дело — наблюдать.

— е понимаю, — повторила Цветава, Ахмыл покосился на неё, но ничего не сказал, зато спросил десятник:

— Чего ты не понимаешь?

— Почему они к Хорони идут?

— А куда ещё?

— Для нападения Вежа больше подходит — людей меньше, стены ниже, столп не такой яркий…

От таких рассуждений воины недовольно заворчали, но десятник только шикнул на них. Не время сейчас споры разводить, какая из крепостей лучше. Девчонка правильно думает. Будь он сам на месте упырей, пошёл бы именно к Веже. Конечно, крепость им никак не взять — сгорят и вся недолга, но бросать почти тысячу воинов к палящей светом Хорони — это верх глупости. А глупостей твари из Гнилых гор с каждым годом делали всё меньше и меньше.

— Что предлагаешь?

— Не знаю, пока, — Цветава покусала губы и продолжила. — Надо покрутиться тут. Если они что-то задумали, должны быть ещё отряды.

Ответ девчонки десятника удивил. Она вообще часто удивляла этими своими рассуждениями, и почти всегда оказывалась права. Странная, тихая, голоса никогда не повышает, что для её племени вообще редкость, но врага будто насквозь видит. Два года в одном десятке с ней ходит Витомир и ни разу не ошиблась. Сколько лихих да могучих парней полегло, а эта щепка сухая, как бегала, так и бегает.