Ближний бой. ЦРУ против СССР
Шрифт:
Придя к власти, президент Кеннеди не сразу воссоздал совет, но с большой поспешностью сделал это после катастрофы в заливе Кочинос. Первым председателем нового совета он также назначил доктора Киллиана, и, когда Киллиан в 1963 году ушел в отставку по личным причинам, он передал пост председателя совета Кларку Клиффорду, бывшему помощнику президента Трумэна и выдающемуся вашингтонскому адвокату. В состав нового совета также входили видные американские деятели: генерал Дулиттл, бывший заместитель государственного секретаря Роберт Мэрфи, бывший директор Бюджетного бюро и министр армии Франк Пейс, бывший помощник президента по вопросам национальной безопасности и министр армии Гордон Грей, занимавший ранее пост помощника директора ЦРУ Уильям Лангер, вице-президент
В соответствии с предписаниями президента Кеннеди, подтвержденными президентом Джонсоном, совет заседал раз в месяц в течение 1–2 дней, после чего, как правило, представлял доклад президенту.
Мой аппарат в ЦРУ являлся основным подразделением, в котором решались все вопросы взаимоотношений между Управлением и советом при президенте; аппарату генерального инспектора ЦРУ также вменялось в обязанность отвечать на все другие запросы о предоставлении информации и освещении состояния дел. Входившие в состав совета обычно сильно занятые деятели нашей страны ежемесячно, помимо 1–2-дневных заседаний совета, уделяли несколько дней для выполнения своих обязанностей в отношении разведывательной системы, а также для того, чтобы быть в курсе всего, что происходит в ЦРУ, чтобы иметь возможность доложить президенту свои точки зрения. Я всегда считал, что их работа носит конструктивный характер и весьма полезна. Но, справедливости ради, я не могу утверждать, что рекомендации совета всегда встречались с удовольствием или пониманием разведывательными органами.
Одна из самых тяжелых моих обязанностей в качестве мастера на все руки при мистере Даллесе заключалась в ведении дел с организацией, созданной во время второй мировой войны и конкурировавшей с УСС. Генерал Джордж Стронг, занимавший в 1942 году пост начальника разведывательного управления министерства армии США, настолько возненавидел УСС (а впоследствии ЦРУ), что поклялся никогда не прибегать к услугам этой организации, создав свою собственную разведывательную систему в 1942 году. В результате возникла одна из самых необычных организаций в истории федерального правительства. Она была создана совершенно вне рамок нормальной государственной структуры, пользовалась всеми прикрытиями и средствами связи, которые обычно используются разведывательными службами, и тем не менее никогда не контролировалась Вашингтоном.
Когда в 1947 году создавалось ЦРУ, руководители этой армейской организации, ведя соответствующую обработку членов конгресса, делали все возможное, чтобы уничтожить в зародыше сам замысел о создании ЦРУ. Когда же им это не удалось, они пытались повлиять на назначение директора Управления. Организация Стронга субсидировалась другими правительственными ведомствами. Когда директором ЦРУ стал генерал Смит, руководители армейской организации сообщили, что хотят работать совместно с ЦРУ и для ЦРУ. Генерал Смит попросил Даллеса изучить деятельность этой внешней организации и дать рекомендации. Даллес привлек и меня к этому делу. После длительного изучения было решено субсидировать эту группу, чтобы посмотреть, что полезного она может сделать. Во взаимоотношениях с ними мы сталкивались со многими трудностями. Они настаивали на том, чтобы мы, получая их разведывательные сводки, не требовали раскрытия источника информации по той причине, что в ЦРУ якобы не обеспечена безопасность. Более того, они постоянно меняли мнимый адрес указываемых источников, их характеристику, полагая, что в противном случае мы сможем обнаружить подлинный источник. Когда наши специалисты при редактировании уничтожали или изменяли какую-нибудь сводку этой организации, их обвиняли либо в политической неблагонадежности, либо некомпетентности. В течение года, до того как я попал в госпиталь, занимаясь налаживанием взаимоотношений с организацией Стронга, я дважды менял метод подхода к ней. При этом я постоянно подвергался нападкам извне за те ошибки, которые, по их мнению, совершало ЦРУ, и изнутри — за терпимое отношение
Вернувшись после болезни и заняв пост генерального инспектора, я обнаружил, что взаимоотношения между ЦРУ и этой вспомогательной организацией были крайне напряженными. Ни один из сотрудников ЦРУ не мог сказать доброго слова в адрес этой организации, которая в свою очередь отвечала на это всевозможными обвинениями и категорическим отказом сотрудничать. Руководителям этой внешней организации и этого оказалось мало, и они решили перенести борьбу в конгресс. Нам пришлось защищать ЦРУ против организации, которая полностью зависела от поддержки нашего Управления.
Даллеса подвергли в конгрессе интенсивному допросу, и ему пришлось выслушать весьма нелестные замечания со стороны некоторых сенаторов, односторонне информированных шефом этой вспомогательной организации. Сенаторы даже не удосужились проверить факты перед заседанием комиссии.
Даллес вновь попросил меня взять на себя обязанности по поддержанию связи с этой организацией. На этот раз я ввел систему тщательной перепроверки всех представляемых этой службой разведданных на основе всей другой информации, получаемой из других источников. Я приказал подразделению, занимавшемуся обработкой сводок, печатать все имеющее ценность из материалов этой организации и регулярно сообщать мне о качестве получаемых от нее сводок.
Вскоре руководители данной организации внесли ряд предложений, казавшихся им конструктивными, для осуществления которых они планировали получить значительные суммы. Их гневу не было границ, когда ЦРУ отказало им в денежных средствах. Мне пришло в голову привлечь в качестве посредника в этом деле одного армейского генерала, служившего в то время в ЦРУ и, как было хорошо известно, пользовавшегося в этой организации большим авторитетом. Генерал прекрасно справился с возложенной на него миссией, доказав, что предложения, поступившие оттуда, не представляют большой ценности. Нашим друзьям было сказано, что впредь мы не будет финансировать их, после чего мы вновь подверглись резким нападкам.
Сенатор Маккарти, находившийся в то время в зените своей карьеры демагога, вызвал к себе Даллеса и передал ему список 12 человек, которые, по его словам, работая в ЦРУ, представляют собой угрозу безопасности. Даллес принес эту бумажку в Управление, передал ее мне и поручил разобраться. Я тщательно проверил указанные в списке фамилии по личным делам и выяснил, что два человека действительно служат в Управлении, два других когда-то работали в нем ранее, об остальных же мы вообще никогда даже не слышали!
Выполняя поручение Даллеса, служба безопасности заново перепроверила тех двоих, которые работали в Управлении. Изучая фамилии в списке, и особенно то, что о них было сказано, я все больше убеждался, что где-то прежде уже читал нечто подобное. Имелось какое-то сходство в формулировках, а обе фамилии, как мне показалось, уже упоминала наша вспомогательная организация. Мы проверили архивы, и, конечно же, формулировки обвинений оказались полностью идентичными с так называемыми докладами, «перетряхивавшими грязное белье», которые вспомогательная организация подсовывала нам о наших собственных служащих, а большинство фамилий в списке принадлежало тем же самым «зловещим людям».
Я решил, поступив, возможно, глупо, взять дело в свои руки и назначил в одном вашингтонском отеле встречу с представителями нашей вспомогательной организации. Я отравился Один на встречу, захватив с собой копию записки сенатора Маккарти. Там я вручил ее шефу подразделения, которое, как предполагалось, «работает на нас», и обвинил его в том, что это он передал записку сенатору Маккарти. Немного пошумев, он признался, что сделал это, но стал утверждать, что это не только его прямое право, но и обязанность. Далее он сказал, что предлагал сенатору Маккарти, чтобы вся его организация работала на сенатора, не занимаясь ничем другим, кроме расследования в отношении служащих государственного аппарата США.