Ближний бой. ЦРУ против СССР
Шрифт:
Не раз бывали и дела посложнее. Некоторые люди не выдерживали напряжения, связанного с режимом секретности в работе Управления; это напряжение оказывалось чересчур сильным и вызывало психические расстройства. На этот случай Управление постоянно держало в штате хороших психиатров, регулярно проверявших эмоциональную устойчивость сотрудников, а также лиц, желающих поступить в Управление. Однако эта работа одним медикам была не по силам.
Поэтому мы настойчиво обращали внимание начальников на важность каждодневной проверки состояния их сотрудников и своевременного предупреждения соответствующих подразделений Управления в тех случаях, когда заметят, что кто-то из их сотрудников переживает трудности.
Однажды мне позвонил начальник одного из управлений и спросил, не может ли он немедленно встретиться со мной, чтобы обсудить вопрос о подозрительном поведении одного из его сотрудников. Человек этот служил в управлении исследований, и, если не считать, что информация, которую он иногда обрабатывал, содержала секретные сведения,
Мы тут же связались с медицинской службой и службой безопасности, затем разыскали этого человека и попросили его зайти ко мне. При нем действительно был пистолет, и он был серьезно болен. Нам удалось убедить его отдать пистолет. С помощью его жены и отца он был госпитализирован. Болезнь его зашла настолько далеко, что до того как его поместили в госпиталь, он успел обвинить меня, моих сотрудников, медицинскую службу и службу безопасности в том, что все мы — коммунисты.
Мы никогда не узнаем, что явилось причиной его болезни: напряженная работа в ЦРУ или тяжелое ранение, полученное им при выходе из немецкого окружения во время второй мировой войны, или оба эти обстоятельства вместе взятые. Во всяком случае, здоровье его поправилось, и он смог получить работу в другом месте. К счастью, в ЦРУ благодаря большому вниманию к состоянию здоровья сотрудников подобные случаи были сведены к минимуму. Поскольку этот человек утверждал, что к его материалам относятся предвзято, инспектора проверили соответствующие материалы и проконсультировались с группой экспертов из другого ведомства. Утверждения о дискриминации оказались просто одним из проявлений болезни этого несчастного человека.
Помимо выполнения обязанностей генерального инспектора, я привлекался к участию во многих других видах деятельности ЦРУ, особенно связанных с кадровыми вопросами и подготовкой личного состава. Вскоре после моего возвращения на службу в 1953 году мне предложили занять пост председателя Совета профессионального кадрового состава ЦРУ. В состав этого органа входили старшие чиновники, представляющие все основные звенья ЦРУ. Его обязанность заключалась в том, чтобы разработать и обеспечить осуществление программы постоянной кадровой службы. Этот совет являлся преемником органа, созданного еще генералом Смитом и постоянно испытывавшего серьезные затруднения в развертывании работы вследствие сопротивления, оказываемого некоторыми управлениями, добивавшимися для себя полной автономии и самостоятельности. Попросту говоря, эти управления хотели пользоваться всеми благами, вытекающими из того, что они являлись составной частью ЦРУ, но при этом не желали нести никаких обязанностей.
Я собрал членов Совета профессиональной кадровой службы и сказал им, что мы будем заседать каждую неделю, пока не наладим осуществление программы постоянной кадровой службы. Благодаря нашим стараниям в ЦРУ была осуществлена программа медицинского обслуживания и страхования жизни, которая почти на пять лет опередила соответствующие мероприятия федерального правительства в этой области. Мы не только заключили с одной большой группой компаний по страхованию жизни ряд привлекательных для наших служащих соглашений, но и активно провели разъяснительную работу среди наших людей, убедив многих из них воспользоваться для собственного блага этой программой. Я помню, например, как один молодой человек, недавно вернувшийся из заграничной командировки и отказавшийся от всех страховок, свалился замертво во время игры в бейсбол на стадионе в Вашингтоне. Он оставил жену и двух детей фактически без гроша. Но он был исключением, ибо наша кампания проходила успешно.
Совет занялся разработкой положения о порядке выхода в отставку, специально приспособленного к потребностям Управления, и к 1954 году был подготовлен соответствующий законопроект. Только в 1964 году конгресс наконец принял этот закон благодаря упорным усилиям Джона Маккоуна, тогдашнего директора ЦРУ. Для принятия этого закона потребовалась поддержка на самом высшем уровне.
Наш совет занимался также анализом конкурентной системы продвижения по службе, подготовкой аттестаций о соответствии сотрудников занимаемым должностям (это всегда очень трудная задача в государственном аппарате), выявлением некомпетентных и не справляющихся с установленными требованиями служащих и всеми другими вопросами, связанными с правильной кадровой политикой. К июлю 1954 года мы разработали программу постоянной кадровой службы, и Аллен Даллес согласился официально объявить о ее вступлении в силу на собрании, состоявшемся в большом зале министерства сельского хозяйства, на котором присутствовало большинство старшего руководящего состава ЦРУ. Нам программа казалась разумной, но было бы самообольщением сказать, что она являлась идеальной и что ей не были присущи некоторые недостатки. Тем
Даллес обязал аппарат генерального инспектора заниматься также всеми вопросами, связанными с проверкой деятельности Управления внешними органами. В эти годы мы оказывали всяческое содействие внешним Организациям, которые постоянно интересовались теми или иными аспектами работы ЦРУ. Общественность не представляет себе, насколько часто правительственные органы подвергают всевозможным проверкам специальные органы.
Через Центральное разведывательное управление прошло великое множество инспекционных групп и комиссий, но по-прежнему мы слышим шумные требования новых и новых проверок. Хотя я являюсь убежденным сторонником хорошей системы инспекций и считаю, что периодический контроль, проводимый извне объективной группой, идет на пользу любой организации, все это хорошо до определенного предела. Я не намерен критиковать какую-то конкретную группу, занимавшуюся проверкой ЦРУ, а хочу просто отметить, что деятельность только одной группы инспекторов обошлась однажды федеральному правительству почти в миллион долларов: заработная плата членов инспекционной комиссии, дорожные расходы, время, затраченное сотрудниками на письменные и устные ответы по поставленным вопросам, и другие косвенные расходы. Со всей достоверностью могу сказать, что чистая отдача правительству и налогоплательщикам от этих расходов близка к нулю. Хотя составленный этой комиссией доклад был прочитан многими авторитетными людьми, его быстро положили под сукно, и очень немногие содержавшиеся в нем рекомендации были реализованы.
Как мы уже упоминали выше, в 1947 году президент Трумэн создал для изучения оперативной деятельности ЦРУ специальную группу в составе трех человек: Аллена Даллеса, Уильяма Джексона и Маттиаса Корреа.
В составе первой и второй комиссий Гувера действовали две специальные группы по вопросам безопасности и разведки. Первая комиссия, так называемая специальная группа Эберштадта по вопросам обороны, была создана в 1948 году. Она в общих чертах познакомилась с состоянием разведывательной системы в США и сделала ряд рекомендаций об усилении ЦРУ, о необходимости уделить больше внимания научной разведке. Вторая комиссия действовала в 1954–1955 годах во главе с генералом Марком Уэйном Кларком. Она гораздо шире и детальнее изучила состояние разведывательной системы и деятельность ЦРУ.
В 1954 году генерал Джеймс Дулиттл возглавил специальную инспекторскую группу, в состав которой входили такие выдающиеся деятели, как Уильям Френк, впоследствии министр военно-морского флота, посол Уильям Поули и Моррис Хедли. Эта группа интенсивно работала в течение ряда месяцев, также сосредотачивая свое внимание прежде всего на оперативных аспектах деятельности ЦРУ. Она сделала целый ряд важных основополагающих рекомендаций.
B 1956 году президент Эйзенхауэр учредил постоянный орган, Совет консультантов по вопросам внешней разведки при президенте, который должен был периодически докладывать ему о деятельности разведывательных служб, особенно ЦРУ. В состав совета президент Эйзенхауэр назначил ряд крупнейших деятелей страны: Роберта Ловетта, бывшего министра обороны и заместителя государственного секретаря; Бенджамина Фэйрлеса и Эдварда Райерсона, руководителей крупных сталелитейных компаний; трех отставных военных — по одному от каждого вида вооруженных сил: бывшего главнокомандующего вооруженными силами США на Дальнем Востоке генерала Джона Хэлла, ныне покойного вице-адмирала Ричарда Коннели, последний военный пост которого — президент военно-морского колледжа, и генерала Дулиттла. Первым председателем совета был назначен доктор Джеймс Киллиан, президент Массачусетского технологического института. По мысли Эйзенхауэра, этот орган должен был быть надпартийным, в связи с чем в его состав всегда входил один представитель демократической партии. Первоначально им являлся посол Джозеф Кеннеди, вышедший из совета во время съезда демократической партии в 1956 году, когда его сын выдвинул свою кандидатуру на пост вице-президента; затем Дэвид Брюс, который вышел из совета, чтобы стать послом в Германии, и, наконец, Колгейт Дарден, шесть раз избиравшийся в Конгресс от штата Виргиния, бывший губернатор штата Виргиния и бывший канцлер Виргинского университета.
На первой встрече с членами совета работники ЦРУ, вводя их в курс дела, буквально уморили их: беседа продолжалась около восьми часов и членов совета до предела напичкали данными о работе ЦРУ. К счастью, совет быстро оправился после такого «крещения» и выработал регламент работы, который предусматривал встречу членов совета с руководством ЦРУ примерно раз в месяц на 1–2 дня для изучения наиболее важных проблем, затрагивающих ЦРУ и другие разведывательные органы. Совет создал постоянно действующий секретариат, первоначально возглавлявшийся бригадным генералом Джоном Кассиди, который затем стал заместителем коменданта солдатского клуба в Вашингтоне, федеральный округ Колумбия. Затем секретариат возглавил Патрик Койн, долгое время работавший в ФБР и являвшийся советником по вопросам безопасности при Совете национальной безопасности с момента его создания. Совет сделал немало фундаментальных рекомендаций президенту, который, получая от совета объективное мнение о том, насколько хороша его разведывательная система, имел полное представление о деятельности ЦРУ.