Blue Strawberry
Шрифт:
– Эти вечно-бесящие партнеры, поставщики, клиенты, шефы, персонал… – Картинно пожаловался «ресторанный магнат». – У меня всего два часа на перерыв, детка, и я просто вынужден делать все быстро и по первому классу. – Его ультрасексуальная улыбка выбила почву из-под ее ног, но ловкий Эспада успел подхватить ее на руки и живо зашагал в спальню.
Уложив Куросаки бережно, точно драгоценную жемчужину, на их белоснежную постель он не сумел устоять, чтобы не залюбоваться ею. Быстро отраставшие волосы уже достигали длины ниже плеч и удивительно мило обрамляли ее прежде воинственное лицо. Теперь она походила на ребенка, с этим ее извечно-стыдливым румянцем на щеках и испуганно-занятным
– Не-а, не верю, – Пантера хмыкнул под нос и хищно улыбнулся: после потери сил Ичиго нашла иную арену для демонстрации своего превосходства и теперь всегда начинала игру, прикидываясь несчастной овечкой, чтобы, усыпив бдительность врага, выпустить своего волка в самый неожиданный момент.
Куросаки прочитала его мысли: не прошло и месяца, как он приловчился к ее тактике. Эх, а ведь у нее все так хорошо получалось! Рыжеволосая переменилась в лице и хитро усмехнулась любимому сопернику:
– Очередной реванш, Гриммджоу? – Пропела она сладким голоском, а потом выпустила огоньки в карамель: – И не мечтай, что выйдешь победителем из этой схватки…
– Хех… – Довольно оскалился Джагерджак. – Я принимаю вызов, Кур-р-росаки Ичиго!
Девушка ожидала, что Король Пантер тут же набросится на ее иступленное желанием тело, которое приходило в неистовое вожделение от одного его мурлыкающего голоса. Поборовшись, ради приличия, с ним несколько минут, она потом с превеликой радостью сдалась бы на волю победителя, чтобы насладиться своим утешительным призом в виде «блаженства на седьмом небе» от счастья и близости с любимым арранкаром. Но не тут-то было… По лицу Сексты стало вдруг понятно: он явно что-то задумал и, заинтригованная, Куросаки сузила в нетерпении глаза.
Гриммджоу поднялся и остановился перед их огромной двуспальной кроватью, коварно улыбаясь. Его пальцы медленно потянули бело-бирюзовый в полоску галстук за подушечку, расслабляя ворот своей черной рубашки. Вслед за этими началось томное расстегивание пуговиц, освобождение от каждой из которых приоткрывало занавес скрытого от посторонних глаз волнующего мускулистого тела…
Куросаки никак не могла привыкнуть к этому его новому стилю делового человека. В глазах прочно засел образ раскрепощенного сексуального арранкара, кичившегося своими идеальными атлетическими параметрами и запредельным эротизмом. Теперь, в мире людей, став владельцем сети успешных ресторанов, он старался держать марку, установленную деловым этикетом и светскими обязательствами: дорогие костюмы известных дизайнеров, шикарные автомобили, безупречный внешний вид. Кажется, это ему самому нравилось, тогда как Ичиго импонировало то, что непременно во всем Джагерджак упорно следовал своей излюбленной цветовой гамме: белый, черный, голубой. Они стали автоматически ассоциироваться с Секстой Эспада, засев в ее подсознании с момента их первой встречи. А ведь в то далекое время, люто ненавидя своего новоявленного врага, Ичиго даже не подозревала, что ее интуиция в предчувствуемой хватке цеплялась за образы еще не наступившего будущего, которое упорно преследовалось именно этими тремя цветами. Голубоглазый Гриммджоу. Черноволосый Улькиорра. Пугающе белый Айзен…
Рыжая невольно вздрогнула и опустила голову на грудь, зарываясь рукой в волосы: последний, ее непобедимый враг, никак не отпускал ее. Являлся во сны витиеватым видением, порой напоминал о своем присутствии призрачным образом, слетал криком с ее губ в ночи, а в ушах раздавался злорадным хохотом.
– Айз-з-зен… – Прошептала Ичиго
Ичиго быстро и испуганно подняла глаза на любимого – полуобнаженный Гриммджоу уже сидел перед ней, держа за руку. Возвращавшиеся в ее сны кошмары из прошлых воспоминаний не на шутку тревожили его, хоть он, в привычку своей жесткости, старался не подавать этому вида.
– Куросаки, ну, ты опять все испортила, – недовольно протянул он свою избитую фразу, но тут же приласкал ее лицо нежным сочувствием голубых глаз и лизнул в губы.
– Прости… – Рассеянно проронила бывшая синигами и виновато поджала губы.
– За что? – Непонимающе Секста заглянул ей в лицо: обычно она не реагировала на этот его упрек.
– За поломанную душу, которая тебе досталась…
В его любимых теплых карамельных глазах сверкнули просящиеся наружу слезы, но его девушка вопреки всему оставалась сильной и стойкой: она с силой закачала головой, пытаясь высушить этим собравшуюся влагу в ресницах.
От столь энергичных движений ее мягкие волосы распушились в львиную гриву, что вызвало в нем умиление. Гриммджоу протянул к ней руку и заправил за ухо несколько прядок. Ичиго же приласкалась к родной руке щекой и остановила на растерявшемся лице всегда сильного арранкара свой озадаченный взгляд. «Почему он любил ее? Такую неуравновешенную, такую переменчивую, такую интровертную?» Секста Эспада со своей полномасштабной, неуемной и вездесущей харизмой выступал полной ее противоположностью.
Джагерджак ничего не ответил на немой вопрос в ее взгляде, а просто приблизился к ней и подарил самый заботливый и все понимающий поцелуй. Куросаки была всегда благодарна ему за это, как и за то, что он терпел ее ценой собственных ущемленных интересов и желаний. Она опять поступала с ним несправедливо, опять привносила в его оптимизм толику грусти, опять пресекала желание и боялась отдаться беззаботному счастью и наслаждению. Но ведь...
Ичиго задумалась: теперь, когда она лишилась грубой мужской силы и перестраивала свою жизнь и умения на иной лад, возможно, ей удастся с помощью женской хитрости вернуть утраченный момент? Все же ей, в свою очередь, также было невыносимо смотреть на щемящее душу беспокойство тогда, как преданный арранкар заслуживал совсем иных чувств, эмоций и ощущений…
Девушка, сделав жалобное лицо, потянулась и коснулась губ Гриммджоу осторожно и умоляюще. Пантера не возражал: его ослабевшей синигами нужно было выплеснуть боль и заполнить ее чем-то приятным и безболезненным. Он обнял ее за талию, помогая хрупкому телу, усесться на свои колени. Ичиго запустила пальцы в аккуратно уложенную голубую шевелюру, растрепывая ее и возвращая себе любимого несдержанного Сексту Эспада, у которого даже волосы были непослушными. Улыбнувшись в поцелуй, тот потянул Куросаки за собой, укладываясь с ней на постель и предоставляя ей полную возможность оторваться самой, используя для разрядки его тело…
«Самой?..» – Вспыхнуло это слово некоторой далекой догадкой в голове Пантеры, мигом вспомнившего и про вызов, и про игру, и про реванш... Он с досадой распахнул глаза и увидел уже ликующее лицо Куросаки, победоносно восседавшей на нем.
– Ах, ты… маленькая вруш-ш-шка… – Прошипел арранкар, обнажая клыки в улыбке.
– На войне все средства хороши… – Пожала она плечиками и, приблизившись, постучала пальчиком по его лбу в такт каждому своему дальнейшему слову: – Я же говорила тебе: не меч-тай, что по-бе-дишь се-год-ня…