Боевой разум
Шрифт:
— Наблюдатель, — вызвала она, открыв командную частоту. — Говорит «Острие». Вы это получаете?
— Смотрим прямо через ваше плечо, капитан, — ответил женский голос в ее сознании. — У нас хорошая передача от всех вас. Дайте нам десять минут там, если сможете!
— Постараемся продержаться, — ответила Кара, сарказм придал ее голосу резкость. Внезапный натиск начался с ее фронта, и она развернула свою пушку частиц, чтобы прикрыть его, выпустив громоподобный шквал рукотворных молний, которые осветили темнеющую поверхность мира дико стробирующими, актиничными вспышками. Продолжая стрелять из ЧЭ-пушки, она послала мысленную команду своему ИИ, разворачивая скорострельную роторную пушку с борта и приводя ее в действие с визгом
Однако, как бы быстро она их ни уничтожала, сзади напирали все новые. У нее сложилось впечатление, что эти подземные туннели, должно быть, извергали новые машины на поверхность быстрее, чем «Фантомы» могли их уничтожать.
— Их слишком много, — предупредил Хохштадер. Она видела его на увеличенном изображении на своем экране. Его страйдер, напротив страйдера Кары по периметру и в десяти километрах от нее, раскрывался, как чернолепестковый цветок, обнажая смертоносный арсенал внутри. — Они сомнут нас за секунды!
— Спокойно, Пел, — ответила она по их личному каналу. — Сосредоточься на работе.
Они продолжали стрелять.
Машины…
Слово было смехотворно неадекватным. Устройства, собиравшиеся в тенях жутких и кошмарно выросших башен вокруг них, были механизмами, да, выращенными из металла, пластика или полимерно-керамических композитов, но само разнообразие форм, размеров и очевидных функций бросало вызов любой рациональной попытке каталогизации или идентификации. Когда первые устройства Сети устремились к человеческой линии, ее преобладающим впечатлением был причудливый и дико разнообразный зоопарк насекомых — блестящие, граненые формы с сочлененными телами и шипастыми или хлыстообразными антеннами. Некоторые щетинились, как дикобразы, некоторые были четко угловатыми, в то время как другие были гладкими и голыми, как яйца. Большинство были маленькими, некоторые буквально размером с насекомых, другие размером с голову Кары, с вкраплениями нескольких настоящих монстров размером с ее страйдер или больше. У многих были ноги, числом от двух до бесчисленных волн на длинных, плоских телах, похожих на сороконожек, но другие левитировали на мощных магнитных полях или летали другими способами, которые человеческая команда не могла идентифицировать.
До сих пор ни военным, ни софонтологам человечества не удавалось классифицировать боевые машины Сети или выяснить, чего они хотят. Военный жаргон Конфедерации просто называл их «кикерами», от японского слова кикай, «машина».
Они, казалось, использовали нанотехнологии, как и Человек, буквально выращивая отдельные компоненты молекула за молекулой. Это давало им высокую степень гибкости в конструкции; боевая машина могла летать в космосе, ходить или ползать на блестящих металлических щупальцах, или она могла делать все три… или она могла менять свою форму, чтобы соответствовать изменениям в окружающей среде.
Технология страйдеров, размышляла Кара, продолжая отстреливать передовые элементы атаки Сети, прежде чем они успевали подойти ближе, заимствовала эту философию у Сети, а до них — у Нага, с боевыми машинами, которые могли менять облик и форму, цвет и вооружение, чтобы соответствовать меняющимся условиям боя… но машины Сети все еще оставались неоспоримыми мастерами этой техники. Машины, казалось, целенаправленно выращивались в течение секунд после возникновения предполагаемой потребности; существующие машины демонстрировали странно меняющийся полиморфизм, словно они были способны каким-то образом переваривать и переращивать субстанцию своих тел в новые формы прямо на месте.
Некоторые из этих форм были причудливы почти до невероятия. Справа от нее нечто, похожее на небольшое море ртути, текло по неровной земле к периметру роты. Это выглядело как ожившая лужа жидкой ртути, ее поверхность была металлического
Затем, с разрушительной внезапностью, лужа ртути взорвалась огромными нитями блестящего металла, взметнувшимися высоко в воздух, а затем изогнувшимися вниз. Страйдеры Керни и Притчарда попали в сеть, наброшенную на их машины. Оба открыли огонь, лазеры и пучки частиц скользили по и сквозь кажущийся жидким, но связным металл взрывными клубами пара… но жидкость восстанавливалась и разбрасывала новые петляющие дуги. Там, где она касалась корпусов Нага страйдеров, металл корпуса детонировал огненными вспышками и дымящимися облаками маслянистого черного дыма, смертельное прикосновение растворяло керампласт и нанофлажное покрытие в белом пламени.
Сенсоры Кары улавливали впереди мощные, смещающиеся магнитные поля, поля, оживляющие жидкий металл. Синяя молния заиграла по поверхности, а затем разряд сине-белого огня пронзил протестующую атмосферу, ударив страйдер Керни с разрушительным сотрясением и брызгами расплавленного металла корпуса. Кара развернула свою машину вправо, открыв огонь из всего арсенала своего страйдера, всадив визжащий рой ракет М-310 в самую гущу ртутной лужи, нанося удары и рассекая лазерами, пучками частиц и скорострельной пушкой. Взрывы разрывали жидкий металл, разбрасывая его блестящими брызгами. Страйдер Керни был выведен из строя, неподвижен; индикатор в кабине Кары показывал нулевую функциональность, системы отключены. Страйдер Притчарда все еще сражался, часть его оружия, очевидно, была выведена из строя, но лазеры и одна скорострельная пушка все еще действовали, паля вовсю, пока серебряные щупальца хлестали и искрились в ослепительных проявлениях энергии.
Керни погиб… а также Дэндридж и Фонтейн, их страйдеры больше не отображались как активные на ее тактическом дисплее. Все больше «кикеров» появлялось на ее тактическом дисплее каждую секунду; проклятые твари, казалось, вырывались из-под земли. Другие спускались из космоса, привлеченные к этому бесплодному миру из других мест Галактического Ядра.
— Сужаем периметр, народ! — крикнула она. Круг, однако, уже сжимался, поскольку оставшиеся страйдеры меняли позиции, чтобы лучше поддерживать друг друга. Она слышала, как другие бойцы роты перекликались по тактическим каналам.
— Они почти у периметра здесь! Кто-нибудь, помогите!
— Джорди, осторожно! Справа от тебя на ноль-один-пять!
— У меня еще в секторе три.
— Кусо! Они лезут из-под земли!
— Вся эта планета — какая-то чертова фабрика!
— Держись, Син! Я займусь!
— Меня подбили! Подбили! Кусо! Их слишком до хрена!
ИИ Кары прохрипел предупреждение… слишком поздно. Что-то ударило ее страйдер, дикий, сотрясающий удар, вырвавший килограмм или два корпуса Нага с ее дорсально-левой поверхности и оставивший ее хайвел-пушку бесполезным, частично выпотрошенным обломком. Она не почувствовала боли как таковой от удара — биоэлектронная связь между ее мозгом и искусственным интеллектом страйдера не была предназначена для передачи боли — но шок, тем не менее, был сотрясающим, как физически, так и эмоционально. Он ошеломил ее, отбросив назад, на ноги и магнитные системы одновременно. Пока каскад предупредительных огней заливал обзорный экран, открывшийся в ее сознании, она решила, что способность отдельных машин Сети к саморемонту была бы чертовски полезной; ее хайвел-пушка была мертва, а вместе с ней и три важные подсети в ее системе управления огнем. Сегменты Нага, составлявшие часть ее корпуса и рабочих систем, обладали ограниченной способностью к саморемонту, включая восстановление поврежденных электронных схем, но это было за пределами их возможностей.