Боярышня Евдокия 4

Меллер Юлия Викторовна

Железоплавильные печи остались позади, как и гончарные, а потом он увидел, как варится стекло. Конечно, боярич ничего не понял и его вскоре попросили уйти, но увиденное долго не отпускало его. Неожиданно для себя он сравнил мастеров с воинами, покоряющих стихию.

Евдокия дождалась новой партии баклажанов, приготовила икры и отправилась в Кремль, чтобы угостить княжескую семью и спросить, отпускают ли её в дмитровское княжество и когда будут готовы подорожные бумаги для неё и португальцев.

К Ивану Васильевичу

она попала только после того, как потратила на угощение княгини с боярынями тяжёленький горшочек икры и несколько чиабат. А уж сколько ей пришлось рассказывать о выращивании баклажанов через рассаду, объяснять, что такое теплица и во что обошлось это в серебре, не передать!

Но боярыни слушали её внимательно, посчитав баклажаны хорошей добавкой в постные дни. Этот овощ многим был знаком, хоть привозили его редко и стоил он дорого. Почему-то иноземцы считали баклажаны капризными плодами и мало кто брался за их выращивание. Дуня на это лишь пожала плечами.

Мало ли какие причины есть для нераспространения этих овощей! В конце концов, она сама не раз была свидетелем того, что востребованные в будущем вещи сейчас не замечают. Взять ту же петрушку или сладкие монастырские яблоки, или каменный уголь. При этом другие травы солят, если свежими не едят, вишню охотно рассаживают по всему княжеству, а для получения угля жгут деревья.

Но главное, что у неё к яблочному саду добавилась теплица для баклажан, зреет кочанная капуста, красуются новые сорта моркови и свеклы, зацвели садовые гвоздички и разросся куст марьиного корня, а там ещё что-нибудь полезное добавится. Тем более дядька Анисим тоже ищет всякие садовые интересности и обмен с ним налажен!

К князю Дуню провели во время обеда. Точнее, ей разрешили подойти, когда Иван Васильевич шёл к княгине отобедать.

Он на ходу велел ей уладить все дела с португальцем и оставить кота у брата. Дуня шла, приноравливаясь к шагу князя, кивала, пока не услышала про Пушка.

— Чего это оставить? — возмутилась она.

— Потому что он у тебя в оппозицию ушёл! Вот скажи, чем ему наши законы не нравятся?

— Так старые, что ещё со времен князя Ярослава, устарели, а те, что позже писали, так им тоже сто лет в обед!

Иван Васильевич остановился и, устало посмотрев на неё, произнес:

— Я уже взялся над составлением судебника и вынес первую часть на обсуждение в думе. Жди.

— Отличная новость! — она даже вскинула руку, сжимая пальцы в кулак.

Князь хмыкнул и продолжил путь. Дуня бросилась догонять и чуть забежав вперёд, заставляя его остановиться, спросила:

— Котика можно не высылать надолго?

Иван Васильевич сделал вид, что задумался и тогда она выдала суперидею, должную смягчить сердце князя:

— А что, если приставить летописца к розыскному свину? Так мы не одного зайца убьём, а сразу…

Князь поднял руку, останавливая её, тяжело

вздохнул … и Дуня поняла, что сейчас её будут ругать. Но Иван Васильевич вполне миролюбиво спросил:

— У меня иноземные послы спрашивают, по каким критериям мы берем на службу свиней. Как ты думаешь, они издеваются или серьёзно интересуются?

— Завидуют, — буркнула Дуня.

— Чему?

— Тому, что не умеют шутить и нестандартно мыслить.

— Так ты главе московского разбойного приказа подарила свинью ради шутки?

— Нет, конечно! Хрюндель уникален и полезен. Маша мне рассказала, что он уже несколько раз брал след и находил спрятанное татями добро. Не каждая собака на такое способна, а порося — пожалуйста!

— Хм.

— Я предложила Машке… кхм, Марии записывать, как шло следствие и передавать мне. Я из её записок сделаю хорошие очерки, прославляющее наше княжество! Словом и делом покажем всем, что мы радеем за безопасность. Раскроем трудовые будни нашего разбойного приказа и люди сами поймут, что во всём этом видна заслуга князя.

Иван Васильевич смотрел на неё с подозрением, но под конец всё же рассмеялся :

— Ишь, как всё вывернула!

— Так что насчет котика?

— Очерки сначала мне будешь показывать.

— Само собой.

— Коли ладно будет, то разрешу боярину Волку записать свина в разбойную службу и дам жалование за него.

— Ой, как хорошо! Княже, он не объест тебя! — радостно воскликнула Дуня, на всякий случай показывая размеры успешно делающего карьеру мини пига. — А котика? — с тревогой повторила вопрос она. — Нам бы с ним чин какой получить. Писательский там или ученую должность заиметь.

Князь озадаченно потёр переносицу и уточнил:

— За новгородского кота ты пишешь?

— Пока я, — закивала головой Дуня.

— Не слишком ли ты круто взялась за иноземцев? Уж больно они у тебя жадные да злючие каждый раз получаются.

— Так всё правда.

— На торгу правды не услышишь, — назидательно сказал ей князь, понимая, где боярышня черпает информацию, — так что не увлекайся. Про чин подумаю, но скорее всего он будет тайный. Или ты хочешь, чтобы все наверняка узнали, кто за кошачью шайку пишет?

— Нет, — поспешно ответила она.

— Во-о-от. Что касается твоей поездки в Дмитров. Дождись сопровождения и езжай.

— Так у меня свои сопровождающие есть.

— Твоих холопов хватит, чтобы сохранить в целости золото торгового гостя?

— Ой.

— На месте решишь, как лучше договор с португальцем исполнить.

— Княже, коли он в Новгород не поехал, то надобно его в Москву везти. В Дмитрове,поди, ничего из новых товаров нет, а в договоре о них шла речь.

— Значит, передашь тот товар, о котором шла речь в договоре, а потом проводишь его до Москвы и покажешь наш торг.