Бриллиантовое ожерелье
Шрифт:
Леди Эстасъ, во все время, проведенное ею въ дом? епископа, вела себя благоразумно и держалась очень скромно, поэтому не легко объяснить, за что вс? Эстасы чувствовали къ ней почти ненависть. Можно-бы думать, что они не любили ее только за то, что она постоянно выражала свое р?шительное нам?реніе не вступать ни въ какія близкія отношенія съ своей теткой, леди Линлитгау, тогда какъ имъ было изв?стно, что графиня употребляла вс? усилія, чтобы завоевать себ? дружбу своей племянницы еще въ то время, когда та была просто миссъ Лиззи Грейстокъ. Но такое объясненіе едва-ли было в?рно, поэтому настоящую причину сл?дуетъ искать въ чемъ-нибудь другомъ. Эстасы принадлежали къ т?мъ людямъ, которые могутъ оставаться благоразумными только до изв?стнаго пред?ла, но перейдя этотъ пред?лъ, способны совершать большія безразсудства. Леди Лиззи Эстасъ не подавала имъ никакого повода придраться къ ней за что-нибудь; она принуждала себя быть скромной и внимательной въ разговорахъ съ ними о разныхъ предметахъ, и очень осторожно выражала свои мн?нія; но она не ум?ла удерживать свой языкъ, когда разговоръ касался ея нам?реній въ будущемъ,-- и этого было довольно. Леди Лиззи, можетъ быть, несравненно чаще, ч?мъ сл?довало, заводила разговоръ о сильно занимающемъ ее вопрос?
– - о собственности, принадлежащей ей неразд?льно, и говорила объ этомъ не только съ самой мистрисъ Эстасъ, женою епископа, но даже и съ ея дочерьми.
– - Она слишкомъ ужъ часто твердитъ о своихъ деньгахъ, говорила м-съ Эстасъ.
– - Мн? кажется не больше, ч?мъ вс? говорятъ объ этомъ предмет?, отв?чалъ епископъ.
– - Тутъ что-нибудь не такъ, настаивала м-съ
Никто изъ Эстасовъ не любилъ Лиззи; она имъ платила тою-же монетой.
Шесть м?сяцевъ провела Лиззи въ дом? епископа, а потомъ у?хала въ свое им?ніе въ Шотландіи. М-съ Эстасъ весьма р?шительно сов?товала ей пригласить съ собой леди Линлитгау, но Лиззи также р?шительно настаивала на своемъ нежеланіи входить съ теткой въ близкія отношенія и отказалась на отр?зъ приглашать ее къ себ?. Смыслъ ея возраженій былъ тотъ, что она не забыла еще того времени, когда жила у леди Линлитгау посл? смерти отца до своего замужества: не мало натерп?лась она тогда отъ тетки. Теперь-же она см?етъ над?яться, что ей можно будетъ развлечься и насладиться многими хорошими вещами, въ чемъ прежде она встр?чала препятствія. Присутствіе-же въ ея дом? вдовствующей графини -- "колдуньи" -- ужь, конечно, не можетъ способствовать развлеченію и наслажденію. Въ чемъ же будутъ заключаться ея развлеченія, ч?мъ она будетъ наслаждаться,-- она еще и сама не составила пока опред?леннаго понятія и не пришла къ окончательному р?шенію. Она любитъ брилліанты. Ей нравится возбуждать удивленіе въ своей особ?. Она не прочь, чтобы поклонялись ей, хотя она будетъ обращаться очень надменно съ своими поклонниками. Она любитъ хорошо по?сть. Но кром? этого есть еще многое, что дорого ей. Такъ, она любила музыку,-- однакожъ, неизв?стно было, скажемъ мы отъ себя, любила-ли она сама играть и п?ть или только слушала игру и п?ніе другихъ, не отдавая себ? яснаго отчета въ ихъ достоинствахъ. Она любила чтеніе, въ особенности чтеніе стиховъ,-- но, прибавимъ мы отъ себя, въ этомъ случа? она тоже н?сколько преувеличивала; д?йствительно она обкладывала свой столъ и наполняла шкапы книгами, пріобр?тенными больше наугадъ; правда, она читала не мало, но безъ разбора; о внутреннемъ достоинств? книгъ не слишкомъ заботилась, ей нужно было главное, чтобы по наружности ее считали почитательницею литературы и высказывали удивленіе ея необыкновенному прилежанію и способности прочитывать такую массу книгъ. Что касается мечтаній о любви и привязанностяхъ, то, д?йствительно, она любила помечтать и строить воздушные замки: въ нихъ она вид?ла себя окруженной толпой друзей и влюбленныхъ въ нее, которыхъ она д?лала счастливыми, выказывая имъ знаки своего чистосердечнаго благоволенія. Ея теоретическій идеалъ жизни не былъ особенно дуренъ, но въ своемъ практическомъ прим?неніи онъ сводился къ самому эгоистическому наслажденію, когда предающіеся ему не разбираютъ -- страдаютъ-ли отъ этого наслажденія другіе люди или н?тъ, нравственно-ли оно въ высшемъ разумномъ значеніи этого слова или безнравственно, полезно оно или вредно.
Изъ словъ леди Эстасъ легко было составить себ? понятіе о томъ образ? жизни, какой она нам?рена вести въ будущемъ. Онъ послужилъ предметомъ самыхъ безпокойныхъ толковъ въ семейств? епископа. Конечно, если-бъ не малютка, насл?дникъ титуловъ и положенія сэра Флоріана Эстаса, они-бы не позволили себ? вм?шиваться въ распоряженія леди Эстасъ; но права этого малютки были такъ важны и серьезны, что почти невозможно было обойтись безъ вм?шательства. Но леди Эстасъ дала довольно ясно понять, что она не нам?рена допустить ничьего вм?шательства въ свои д?ла, и р?шительно не видитъ разумнаго основанія, почему она не можетъ быть свободна, какъ воздухъ. Но неужели она р?шается отправиться въ Портрэ-Кестль совс?мъ одна, т. е. только съ ребенкомъ и кормилицею? Посл? многихъ дебатовъ въ дом? декана (оба семейства были между собой въ большой дружб?) пришли къ окончательному соглашенію, что леди Эстасъ отправится въ свое им?ніе не одна, а въ сопровожденіи своей старшей кузины, Эллиноры Грейстокъ, которая была старше ея десятью годами. Трудно было найти бол?е добродушную и кроткую женщину, какъ Эллинора Грейстокъ. Ода р?шилась пожертвовать собою для фамиліи Эстасовъ и согласилась провести въ Портрэ-Кестл? три м?сяца. Уломать саму леди Эстасъ было гораздо трудн?е, но и она, посл? н?сколькихъ крупныхъ разговоровъ съ м-съ Эстасъ, женою епископа, приняла семейный ультиматумъ и вскор? у?хала въ Шотландію вм?ст? съ своею кузиною.
Об? кузины прожили скучно, хотя безъ ссоръ, три м?сяца своей насильственной совм?стной жизни. Молодая вдова не говорила ни слова кузин? о томъ, какъ она нам?рена устроить свою жизнь и д?лала все, что ей вздумается, ни въ чемъ не сов?туясь съ своею компаньонкой. Ребенокъ былъ еще слишкомъ малъ, чтобы могъ въ чемъ-нибудь ст?снить свою мать. Леди Эстасъ постоянно говорила съ кузиной о т?хъ книгахъ, которыхъ та не читала и же им?ла объ нихъ никакого понятія; она часто перем?шивала свою р?чь итальянскими словами, зная очень хорошо, что ея кузина не понимаетъ ни слова по-итальянски. Этой системы леди Эстасъ держалась все время, пока ея кузина жила съ нею, и, конечно, тутъ не могло быть и р?чи о взаимной привязанности. Прошло три м?сяца и миссъ Эллинора Грейстокъ по необходимости вернулась въ Бобсборо, хотя леди Эстасъ не гнала ее, но, разум?ется, не уговаривала и оставаться.
– - Я провела время далеко не весело, сказала миссъ Эллинора своей матеря, по возвращеніи изъ Шотландіи: -- я чувствовала себя тамъ какъ-то ст?сненной.
– - Моя милая, отв?чала мать,-- хорошо и то, что эти три м?сяца она провела подъ присмотромъ, на которые, и уменьшился двухъ-годовой періодъ опасности. По истеченіи двухъ л?тъ посл? смерти сэра Флоріана она можетъ снова выйдти замужъ.
Когда происходилъ этотъ разговоръ, вдовство Лиззи продолжалось уже около года, и во все это время она вообще вела себя скромно. Нельзя-же было считать нескромностью съ ея стороны, что она написала н?сколько легкомысленныхъ писемъ, преимущественно къ стряпчему фамиліи Эстасъ о доставшихся ей деньгахъ и им?ніи, или ставить ей въ упрекъ неосторожныя слова въ разговор? ея съ Эллинорой Грейстокъ, которой она сказала, что Портрэ-Кестль составляетъ ея неотъемлемую, в?чную собственность. Доставшаяся ей по зав?щанію сумма денегъ была отдана ей въ руки и она положила ее въ банкъ. Шотландское им?ніе приносило ей четыре тысячи фунтовъ въ годъ дохода, но для нея пока только одно было ясно, что этотъ доходъ она будетъ получать пожизненно. Фамильное брилліантовое ожерелье находилось у нея, и она ничего не отв?чала стряпчему на его письмо, въ которомъ былъ сд?ланъ намекъ на это фамильное ожерелье. Къ концу второго года своего вдовства, когда леди Лиззи пошелъ двадцать третій годъ, она, на зло пророчеству жены декана, все еще оставалась леди Эстасъ и никто не могъ ничего зам?тить насчетъ ея сердечной склонности. Наступила весна и она пере?хала въ свой собственный домъ въ Лондон?. Она открыто враждовала съ леди Линлитгау. Она неохотно выслушивала братскіе сов?ты Джона Эстаса, хотя, при этомъ и не заявляла положительнаго требованія, чтобы онъ превратилъ ихъ. Она уклончиво отв?чала на приглашенія епископа пос?тить его домъ вм?ст? съ своимъ малюткой сыномъ, но не ?хала туда. Вм?ст? съ т?мъ она заявила о своемъ р?шительномъ нам?реніи оставить брилліантовое ожерелье у себя, конечно, безъ всякаго вознагражденія. Ея покойный супругъ, говорила она, подарилъ ей эти брилліанты и она считаетъ себя вправ? влад?ть ими безразд?льно. Но такъ-какъ Эстасы настаивали на томъ, что эти брилліанты составляютъ собственность фамиліи Эстасовъ и стоятъ не мен?е десяти тысячъ фунтовъ, споръ становился серьезнымъ и могъ повести къ важнымъ посл?дствіямъ. Леди Лиззи твердила свое, что она знать ничего не хочетъ, но понимала, что рано или поздно придется этотъ споръ р?шить бол?е положительнымъ образомъ и доказать свое право фактически, а не отговариваться только незнаніемъ. Вообще она чувствовала, что ей необходимо съ к?мъ-нибудь посов?товаться; ей нужно было наконецъ узнать правду о настоящемъ положеніи ея д?лъ; она была н?сколько жадна и полагала, что, можетъ быть, возможно получать бол?е дохода съ ея капитала и им?ній, ч?мъ она получаетъ теперь. Ея молодой кузенъ, сынъ
Вскор? посл? того, какъ леди Лиззи устроилась въ своемъ маленькомъ лондонскомъ дом? въ Маунтъ-стрит?, вблизи парка, у нея образовался большой кругъ знакомства. Эстасы, Грейстоки и даже Линлитгау не совс?мъ еще повернули къ ней спину и продолжали пос?щать ее. Графиня, конечно, была язвительна, но ктоже не зналъ за ней этого достоинства. Деканъ и его жена, которые сильно хлопотали, чтобы навести Лиззи на путь благоразумія и вид?ли, что ихъ усилія не приводятъ ни къ чему, т?мъ не мен?е должны были сознаться, что они не им?ютъ серьезныхъ причинъ жаловаться на свою родственницу. Эстасы относились къ Лиззи крайне сдержанно и над?ялись, что все устроится въ лучшему.
– - Проклятое ожерелье! сказалъ какъ-то разъ Джонъ Эстасъ, но, къ его несчастію, это проклятіе услышалъ епископъ.
– - Джонъ, зам?тилъ прелатъ,-- мн? кажется, вы могли-бы выражать свое мн?ніе бол?е приличнымъ языкомъ.
– - Прошу извинить меня, ваше сіятельство, отв?тилъ Джонъ: -- я хот?лъ только сказать, что не зач?мъ намъ такъ много безпокоиться изъ-за какихъ-то каменьевъ.
Но стряпчій семейства Эстасовъ, м-ръ Кампердоунъ, иначе смотр?лъ на это д?ло. Однакожъ и онъ долженъ былъ согласиться вм?ст? съ ея родными, что молодая вдовушка начала свою кампанію несравненно благоразумн?е, ч?мъ можно было ожидать отъ нея.
Описавъ характеръ и приключенія Лиззи Грейстовъ, ставшей черезъ замужество леди Эстасъ, потомъ овдов?вшей и сд?лавшейся матерью, мы считаемъ необходимымъ заняться н?сколько наружностью и привычками Лиззи. Еще въ начал? нашего разсказа мы сказали, что она была очень мила и такъ очаровала сера Флоріана, что онъ находилъ ее вполн? прелестной. Она была небольшого роста, но казалась выше, потому-что ея формы были совершенно симметричны. Ея ноги и руки могли служить моделью для скульптора. Ея станъ былъ гибокъ, строенъ, вся ея фигура дышала н?жностью, въ походк? была легкость и плавность. Но многіе находили ее слишкомъ подвижной; они вид?ли что-то зм?иное въ гибкости ея стана и въ поворотахъ ея корпуса. Ея лицо было выразительно и на немъ отражались ея душевныя движенія. Н?тъ сомн?нія, она могла-бы сд?латься хорошей актрисой, еслибъ судьба бросила ее на этотъ путь и ей пришлось-бы поступить на сцену для зарабатыванія себ? насущнаго хл?ба. И ея голосъ вполн? годился для сцены. Онъ былъ силенъ и въ то-же время гибокъ и способенъ изм?няться на разные тоны сообразно съ чувствами, какія сл?довало изобразить имъ. Онъ звучалъ иногда точно шелестъ в?тра и наполнялъ сердце слушателя н?жностію; мы знаемъ, какъ ум?ла Лиззи разн?живать сера Флоріана, когда садилась подл? него и читала ему стихотворенія. Но когда супругъ отваживался выговаривать ей, она ум?ла возвышать свой голосъ до высшей степени негодующаго гн?ва, приличнаго разв? только леди Макбетъ. И Лиззи никогда не ошибалась -- скор?е по инстинкту, потому-что ея опытъ въ этомъ отношеніи былъ слишкомъ недостаточенъ,-- какой тонъ голоса бол?е подходитъ къ данному случаю. Ея лицо было овальное, хотя н?сколько длинное, съ самомъ маленькимъ, но блестящимъ румянцемъ, который, впрочемъ, почти всегда отсутствовалъ, съ т?ми отт?нками н?жной, прозрачной б?лизны и мягкой прекрасной смуглоты, которыя составляютъ то, что обыкновенно зовется хорошимъ цв?томъ лица; и только тогда, когда она притворялась сердитой,-- что случалось съ ней нер?дко,-- на ея щекахъ появлялись розовыя полосы, показывавшія, что въ ея венахъ переливается кровь. Ея волоса были почти чернаго цв?та, но бол?е н?жнаго цв?та и лучшаго глянца, ч?мъ чисто-черные волоса; они были роскошны и Лиззи заплетала ихъ въ косу, изъ-подъ которой спускались къ ней на плечи длинные, прекрасные локоны. Форма ея головы была чрезвычайно хороша, и при ея роскошныхъ волосахъ ей не было надобности носить шиньонъ или какія-нибудь другія, по большей части, безобразныя приколки къ собственнымъ волосамъ, получаемая изъ лавки парикмахера. За то съ какой ?дкостью говорила она, когда заходила р?чь о прическахъ многихъ знакомыхъ ей женщинъ. У нея былъ закругленный и не очень длинный подбородокъ; длинный подбородокъ, какъ изв?стно, иногда портитъ симметрію лица, у Лиззи-же подбородокъ былъ очень красивъ, но въ немъ не было ямочки, придающей лицу н?жную женственность. Ея ротъ былъ, можетъ быть, н?сколько неправиленъ, потому-что былъ слишкомъ малъ или, лучше сказать, ея губы были слишкомъ тонки. У нея было б?лые, маленькіе и красивые зубы, но, можетъ быть, она ихъ. слишкомъ часто скалила; маленькій, изящный носъ, немного приподнятый и придававшій ея лицу н?сколько надменное выраженіе. Ея глаза, которые, какъ она сама думала, д?лали ея красоту особенно поразительной,-- были блестящіе св?тло-голубые. О, это были большіе, длинные, прекрасные, но очень опасные глаза! Эту опасность легко вид?лъ тотъ, кто ум?лъ читать въ нихъ. Б?дный сэръ Флоріанъ не обладалъ этимъ искуствомъ. Но правду сказать, прелесть лица Лиззи мало завис?ла отъ ея глазъ. Это сознавали очень многіе ея знакомые, даже изъ числа т?хъ, которые не ум?ли читать въ ея глазахъ, д?йствительно, очень выразительныхъ, очень быстрыхъ, приковывавшихъ къ себ? вниманіе каждаго, но лишенныхъ необходимой н?жности. Какъ мало можно найти женщинъ, мало даже и мужчинъ, которымъ изв?стно, что самыя н?жащія, пріятныя, ласкающія и правдивыя женскія глаза бываютъ непрем?нно зелёнаго цв?та! Въ глазахъ Лиззи не было н?жности, еще мен?е искренности. Но выше всякаго сравненія были ея чудныя густыя брови: такія брови встр?чаются очень р?дко!
Мы говорили уже, что Лиззи обладала довольно значительнымъ запасомъ знаній. Прибавимъ къ этому, что она въ самомъ д?л? училась очень многому. Она говорила по-французски, понимала по-итальянски и читала по-н?мецки. Она играла хорошо на арф? и недурно на фортепьяно. Она п?ла очень удовлетворительно, со вкусомъ, смысломъ и выразительностію. Она любила поэзію, и вообще она читала очень много книгъ по разнымъ предметамъ, прилежно занималась и усвоила себ? многое изъ прочитаннаго, хотя читала и занималась безъ всякой системы, безпорядочно; ей хот?лось знать больше, но какъ и что знать -- ей было все равно. Она ничего не забывала, ко всему прислушивалась, живо схватывала всякую идею и желала блистать въ св?т? не только, какъ красавица, но и какъ женщина умная. Она хот?ла возбуждать удивленіе, а верхушки наукъ, ею схваченныя, выставляли ее передъ нев?ждами, какъ женщину съ большими познаніями. Въ это время было не мало мужчинъ, которые объявляли, что леди Лиззи Эстасъ самая умная и самая красивая женщина въ Англіи. Что касается ея независимой матеріальной обстановки, то леди Лиззи была, можетъ быть, одной изъ богат?йшихъ молодыхъ женщинъ въ Великобританіи.
ГЛАВА III.
Люси Моррисъ.
Хотя первыя дв? главы этой исторіи посвящены описанію нравственныхъ качествъ и матеріальнаго положенія леди Эстасъ, однакожъ, историкъ проситъ своихъ читателей не выводить отсюда заключенія, что эта пышная аристократическая Бекки Шарпъ въ посл?дующемъ изложеніи будетъ возведена имъ въ санъ героини. Историкъ, впрочемъ, этими словами не думаетъ утверждать, что его исторія непрем?нно должна им?ть героиню. Почему-же нельзя обойтись безъ героини, если въ ней не оказывается особенной надобности? Но, во всякомъ случа?, если-бы даже потребовалась героиня, то ею, конечно, не будетъ леди Эстасъ. Однакожъ, даже и неудостоенная этого отличія, она все-таки займетъ видное м?сто въ дальн?йшемъ пов?ствованіи. Она такъ много д?лала усилій, чтобы выставиться на показъ, она такъ много заставляла страдать другихъ и страдала сама, что по необходимости ей придется безпрерывно появляться въ посл?дующихъ главахъ этого разсказа.