Были два друга
Шрифт:
А время шло своим чередом. В труде, в постоянном напряжении незаметно проходили дни, - каждый из них был неповторим и в то же время похож на другой, как близнецы.
В то время как Василий Торопов за чертежным столом добросовестно вычерчивал детали машин, Николая Горбачева перебрасывали с одной работы на другую. Шесть месяцев он работал мастером механического цеха, три месяца помощником начальника этого же цеха. Здесь он не сработался со своим начальником Медведевым. Началось с того, что Николай поддержал двух рабочих рационализаторов, помог им технически оформить и произвести некоторые расчеты
Николай только освоил кузнечное дело, устранил неполадки в цехе, наладил производство - на работу вышел старый начальник цеха. К этому времени на заводе не было вакантных мест, и Николай неожиданно оказался не у дел. Дирекция временно перевела его в сборочный цех на заштатную должность - мастером сборочной бригады экспериментальных станков. Эту должность директор ввел в счет административно-управленческой единицы по заводоуправлению. Николаю ничего не оставалось делать, как смириться со своим положением и ждать, когда министерство утвердит новое штатное расписание.
Тогда и в голову не приходило, что впоследствии заштатная должность принесет ему много неприятностей.
НАЧАЛО ИСТОРИИ
Надя давно начала замечать, что Василий вечерами, если не работал с Николаем над проектированием станка, все чаще стал засиживаться за письменным столом. Он что-то писал, зачеркивал, переписывал, иногда в досаде рвал написанное и опять принимался писать с какой-то фанатической настойчивостью. В эти часы он не любил, чтобы его отвлекали по мелочам. Надя знала, что он ведет дневник, но никогда не заглядывала в него, считала, что дневник - это разговор человека наедине с собой. Еще по студенческим стихам она заметила у Василия литературные способности.
И вот в заводской многотиражке «Станкостроитель» Надя прочитала небольшой очерк Василия о токаре-скоростнике. Очерк понравился ей. Он выгодно отличался от статей и заметок многотиражки, чаще всего написанных сухим, серым языком.
– Поздравляю, Вася!
– С чем?
– С очерком.
– Понравился?
– Понравился.
На губах Василия засветилась довольная улыбка. Надя всегда была скупа на похвалы.
Потом в многотиражке стали появляться статьи и очерки за подписью В. Торопова.
То ли оттого, что жизнь Василия была наполнена богатым содержанием, или потому, что в нем оставалась еще неизрасходованная энергия, или сама окружающая обстановка была настолько значительной и интересной, - его потянуло к перу. Началось это с того, что как-то Николай посоветовал ему для заводской многотиражки написать очерк
– Ты у меня труженик, - говорила Надя, всматриваясь в утомленное лицо Василия.
– Но куда это годится? Глаза красные, веки припухли. Надо беречь свое здоровье.
Василий провел ладонью по мягким белокурым волосам жены.
– Я для областной газеты пишу очерк, - признался он - Понимаешь, я придаю этому большое значение. Мне хочется, чтобы на мой очерк обратили внимание. Это очень и очень важно. Разве плохо освоить новую профессию, например, стать журналистом?
Надя вспомнила, что после рождения сына он не раз говорил о дополнительном заработке. Неужели он ради этого отказывает себе в отдыхе?
– Да… но муза жестоко мстит тем, кто стремится превратить ее в источник дохода, - в раздумье | проговорила Надя.
У Василия сразу потускнели глаза. Его обидело замечание жены. Почему она думает, что он ради заработка тратит столько труда, недосыпает? Заводская многотиражка не заплатила ему ни копейки. Но ведь и дополнительный заработок не помешает семье.
– Ты не сердись на меня. Это я к слову. А сейчас спать, спать.
Василий встал, потянулся. Да, ему очень хотелось спать. Но он долго ворочался в постели, не в силах отключить мысли от незаконченного очерка. Ему и во сне мерещились плетение фраз, люди, о которых он рассказывал в очерке.
И очерк напечатали в областной газете. Дебют Василия был удачным. Редактор прислал ему письмо, в котором просил почаще выступать на страницах газеты с очерками и корреспонденциями. Василий с радостью принял это предложение.
Однажды на завод приехал московский писатель. Он больше месяца пробыл на заводе, ходил по цехам, сопровождаемый то главным инженером, то главным технологом, беседовал с рабочими и инженерами, бывал на собраниях.
Василию тоже как-то довелось побеседовать с литератором, который остался доволен этой беседой.
– Вы умеете в людях подмечать то, из чего складывается индивидуальность, - сказал писатель
Василий был польщен.
Приезжий заинтересовался молодым конструктором, пригласил к себе в гостиницу.
– У вас очень острая наблюдательность, - заметил писатель.
– Вы прекрасно знаете производство, умеете хорошо видеть человека Я прочел ваши газетные очерки - вы не лишены литературных способностей. Почему бы вам не попробовать написать о заводе что-нибудь фундаментальное?
– Что вы!
– смущенно воскликнул Василий.
– А вы все-таки на досуге подумайте об этом. Вы, можно сказать, живете в теме, а главное, видите и мыслите, как писатель.
Этим словам Василий сначала не придал серьезного значения, просто приезжий наговорил ему много приятного. Нет, на писателей Василий смотрел, как на особенных людей. У писателя есть что сказать народу, он должен сочетать в себе вдохновение поэта, мудрость философа, смелость новатора, мужество и бесстрашие борца. Но приезжий все-таки внушил ему дерзкую мысль: попробовать написать о заводе книгу.