Цеховик. Книга 1. Отрицание
Шрифт:
Я иду на улицу. Погода сегодня шикарная. Вернее, утром было прохладненько, под тридцать, а потом резко потеплело, и сейчас уже всего минус семь. Ветра нет, падает крупный снег. Дворникам морока, только и успевают расчищать тропинки. Т-р-р, т-р-р, скребут тротуары их лопаты. Раджа носится, как молодой рысак, фыркает и скачет, по грудь проваливаясь в снег.
Я подзываю его и цепляю на поводок.
– Пойдём, – говорю я, варежкой сметая снег с его головы. – На людей посмотрим, себя покажем.
Перед прогулкой я созвонился с
Проходя мимо Политеха, читаю надпись на козырьке: «Пятилетие эффективности и качества – энтузиазм и творчество молодых!» Что называется для изощрённых читателей. Молодцы, постарались. Невольно улыбаюсь.
Когда подхожу к дому Юрия Платоновича, как и договаривались звоню ему из телефонной будки. Двушка проваливается, но звука нет. Тишина. Я захожу в соседнюю будку и снова бросаю двушку. Это последняя, другой нет. Радж нетерпеливо топчется у распахнутой двери. Раздаются гудки, но на том конце никто не отвечает. Вот ёлки!
– Егор, – окликает меня кто-то, пока я пытаюсь разобраться с таксофонами.
Я оборачиваюсь. Передо мной стоит Большак. Он в ондатровой шапке и драповом пальто с меховым воротником. Шея укутана мохеровым шарфом.
– Я так и подумал, что это ты звонишь. На этом углу автомат часто не работает. Вот, решил спуститься на всякий случай и не зря, да? А это у нас кто?
Радж коротко и тихонько гавкает.
– Это Раджа, Радж, – говорю я и жму Большаку руку.
– Понятно, – кивает Юрий Платонович. Ну что, пойдём?
Мы двигаем в сторону набережной.
– Как дела? – спрашивает он. – Сегодня хоккей, помнишь?
– Покажут завтра только.
– Ну, не беда, подождём. По радио раньше скажут. Кстати, про радио. Слышал, Картер санкциями грозил опять? Призывает олимпиаду бойкотировать.
– Да, чего ещё ждать от америкосов?
– От америкосов? – хмыкает он.
– Ага, санкции – это же любимая игрушка.
– Да вроде раньше не было, – удивляется Большак.
– Слова не было, а политика всегда была. Ну, не поедут они в Москву, нам хуже от этого не будет.
– Не любишь их? – всматривается он в меня.
– Да за что любить-то? За то что весь мир нагнуть пытаются?
– Нагнуть? – переспрашивает он.
– И поиметь.
– Остёр ты на язык, Егор. Как работа?
– Шутите? Посылку на почту отнести – это разве работа?
– А ты бы что хотел? Колбасу спиртом протирать, как один мой знакомый говорил?
– Не знаю, чего-то, чтоб хоть немного мозги задействовало. Хотя, солдат спит, служба идёт. Так что ли?
– Ну вот, знаешь же правду жизни, – смеётся он. – Чего ж тогда?
– Юрий Платонович, а вы сидели? – спрашиваю я, резко меняя тему.
Он аж в лице меняется.
– Ну, Егор, ну, блин, так что ли правильно говорить теперь? Что за вопросы неделикатные?
– Не отвечайте, если не хотите. Только это тоже ответ.
– Я вот смотрю на тебя, – хмыкает он, –
О! Мой профиль. Рыбак рыбака, как говорится.
– А как же на руководящей должности оказались? В торговле, тем более. Так разве бывает?
– Реабилитировали меня. Я тогда молодой пацан был, вот и повесили на меня растрату, а потом разобрались через два года и выпустили. В должности восстановили и даже извинились вроде, но так, не очень охотно.
– Наколки с зоны?
– Да, – машет он рукой. – Молодой был, дурной. А теперь с приличными людьми ни в баню, ни на пляж. Не делай так.
– Не буду. Я тут с Кахой вчера встречался.
– Зачем? – снова удивляется Большак.
– Хочу его использовать. Вот, ваше мнение интересно узнать.
– Ну расскажи, – кивает он, – как использовать хочешь. А вообще, я бы тебе от него советовал подальше держаться. Если что, его отец вытащит из любой передряги, а вот за тебя вступиться, мне кажется некому. Ну, то есть защитить от власть имущих.
Я передаю ему наш разговор с Кахой.
– И что, – спрашивает он, – думаешь заинтересуется идеей?
– Не знаю, – пожимаю я плечами. – Торопить не буду, пусть зреет.
– Идея с казино не нова, но просто так, с кондачка, её не осуществить. Ты посмотри сколько надо ниточек связать. Надо договориться с блатными, нужно урегулировать с ментами, с властями тоже. Нужно место найти. Безопасное и надёжное. Вот представь, приходит начальник отдела из обкома в такое казино, а там секретарь райкома пьёт джин и кидает фишки на красное. А кругом ещё и падшие женщины стриптиз танцуют.
Он делает паузу.
– Ну а на что ему ставить, как не на красное, секретарю-то? – усмехаюсь я.
– Вот именно. Значит привлекать нужно сначала узкую группу лиц, хорошо знающих друг друга и имеющих определённое взаимное доверие. Это тормозит развитие. Потом, ты верно ему сказал, денег надо много, против математики не попрёшь. Да и впаяют за это дело, о-го-го сколько, если накроют. Я тебе категорически не советую в это дело лезть.
– Я думаю, Каха на это и не замахнётся. Кто он? Мелкая шпана. Не потянет. Но вот букмекерскую контору пусть откроет. В долю он меня не возьмёт, я думаю. Во-первых, жадность, во-вторых, не простит он мне того, что колено на его кадык ставил.
– Конечно, не простит.
– А может, и возьмёт. Посмотрим.
– Зачем тебе это всё? Так хочешь ставки делать? В спортлото играй.
– Я хочу Каху… хочу ему за отца отомстить и убрать с горизонта на подольше. Устранить угрозу и поквитаться. Но мне надо его поймать на чём-то.
– Не знаю, какой-то сложный путь ты выбираешь. Есть же варианты попроще, наверное.
– Юрий Платонович, мне может ваша помощь понадобиться. Нет-нет, вы нигде фигурировать не будете и, надеюсь, сможете на всём этом деле нормально заработать. Я ещё план не доработал, так что с вами обсудить не могу пока, но хочу получить от вас принципиальное согласие. Или несогласие, разумеется.