Цена любви
Шрифт:
С Адрианом они сошлись очень быстро и легко. Тамплиер, хоть и казался суровым, был по доброму насмешлив, щедр и остроумен. Он много и с удовольствием рассказывал о Святой Земле, о сражениях, в которых довелось поучаствовать, об обычаях тех стран. Эдуар слушал, как мальчишка, ловя каждое слово. И вот уже горячий ветер пустыни, казалось, развевает его волосы. Он представлял себя в плаще тамплиера, выходящего в одиночку против целого отряда. Тамплиеры были умелыми воинами. Адриан согласился показать ему свое искусство, и на поляне в лесу они бились на турнирных
— Вы нам подходите, — под конец сказал Адриан, утирая пот со лба и делая глоток воды из фляги, — орден нуждается в вас.
Сам Адриан де Сен-Арель ехал навестить мать, которая писала о плохом здоровье. Гроссмейстер позволил ему провести лето в родном замке, и в обратный путь Адриан собирался ближе к осени.
— Я дам вам знать, — сказал он, расставаясь с Эдуаром на перекрестке через два дня, — отправимся в Святую Землю вместе.
Он уехал, а Эдуар продолжил путь, тем более, что до замка отца оставалось пол дня пути.
— Святая Земля! — воскликнул Огюстен, — я и мечтать о таком не смел! Вы ведь возьмете меня в Святую Землю? Вам понадобится хороший оруженосец!
Эдуар посмотрел на парня. Темные волосы развевал ветер, а в глазах была самая настоящая мольба.
— Мне нечем платить тебе, — сказал он, — как ты знаешь, я не очень богат.
Лицо Огюстена просветлело.
— Мне не нужно платить, господин, — сказал он, — научите меня сражаться. Это и будет вашей платой.
Глава 2
Ближе к вечеру Эдуар и Огюстен остановились на берегу небольшой речки, чтобы отдохнуть или перекусить. Эдуар сидел на траве, в одной руке держа флягу, в другой — кусок пирога, когда за спиной его раздался топот копыт. Лошадь шла бодрой рысью, но вдруг остановилась, и Эдуар обернулся, чтобы посмотреть, что происходит. Обернулся, и выронил из руки флягу.
На вороном коне восседала во всей своей красе Матильда де Серелье. Ее волосы немного растрепались от быстрой скачки, алое платье ярко контрастировало с чернотой коня.
— Добрый день, шевалье де Бризе, — проговорила Матильда, и на губах ее расцвела улыбка.
Эдуар вскочил, отряхивая руки и поклонился ей.
— Я прошу вас следовать за мной, господин, — проговорила она.
— Куда?
— Не заставляйте даму ждать.
— Я никуда не поеду с вами.
Матильда нахмурилась.
— Вы ведете себя, как ребенок, шевалье. Прошу вас, садитесь на коня и езжайте за мной.
Лавина чувств, обрушившаяся на Эдуара, пригвоздила его к месту. Он беспомощно смотрел на Матильду, не зная, что делать дальше. Потом кивнул Огюстену, который подвел ему коня, вскочил в седло и молча отправился следом за ней.
Матильда привела его к небольшому каменному домику, полностью заросшему
В домике было две комнаты. Эдуар прошел одну и остановился перед занавесом, закрывавшем вход в следующую. Руки его дрожали, а сердце безумно билось в груди, когда занавес откинулся и перед ним возникла Эстель. Глаза их встретились, и он увидел, что в длинных ее ресницах путаются бриллианты слез.
Ноги его подкосились, и он с трудом удержался на ногах, дыхание участилось, ему невероятно хотелось заключить ее в объятья, и он сжал руки в кулаки, чтобы не поддаться искушению. Губы Эстель дрогнули, казалось, она хочет что-то сказать, но она ничего не сказала. А потом она шагнула ему на встречу, и запах ее благовоний ударил ему в голову.
— Вы покинули меня не попрощавшись, — проговорила она наконец. От звука ее голоса его кинуло в жар, он отступил на шаг, боясь разрыдаться прямо перед ней.
— Зачем я вам, госпожа?
— Я..., — она замолчала, смотря на него, будто видела впервые. Глаза ее сияли слезами, одна из которых скатилась по щеке, оставляя блестящий след, — я прошу вас вернуться.
Он закусил губу.
— Эдуар, я прошу прощения. Я... я так боялась, что Пуатье заставит меня. Я не знала...
— Вы могли просто попросить меня, — глухо отозвался он.
— И вы бы согласились сражаться с Сен-Женом? После того, что произошло на турнире, вы бы уехали, не дожидаясь этих событий! У меня не было выбора, Эдуар!
Он пожал плечами, отвернулся, и стал смотреть в окно на заходящее за реку солнце. Вдруг лучи солнца расплылись перед его глазами, и он часто заморгал, стараясь прогнать непрошенные слезы.
— Вы могли попросить меня, госпожа, — сказал он тихо, — и я бы сам решил, хочу я вас защищать или нет. А весь этот фарс... я как идиот повелся на вашу игру. Сам, добровольно, отдал вам сердце, которое вам никогда не было нужно.
Она сделала два шага и оказалась у него за спиной. Положила руки ему на плечи, и Эдуар вздрогнул всем телом от ее прикосновений. Ему безумно хотелось прижаться к ней спиной, но он стоял не шевелясь, будто окаменел.
— Я сначала не понимала..., — Эстель сжала его плечи руками, — я сначала не понимала! А потом... Эдуар... я не могу жить без вас...
Он резко обернулся, снимая ее руки с плеч. Лицо его было бледно, но выражение глаз стало холодным, как сталь, щеки же пылали от гнева.
— Я тоже не могу жить без вас, — сказал он холодно, — но я не хочу быть игрушкой в чужих руках, — он помолчал, грудь его высоко вздымалась, — как я могу верить вам? Может быть это снова игра? Может быть вам снова что-то от меня нужно? Снова хитростью вложить в мои руки меч?- он помолчал, пытаясь успокоиться, — это нечестно, Эс... госпожа де Шательро!