Цена любви

Аристова Валерия

Она наконец смогла пошевелиться. Глаза ее стали теплее.

— Я не могу, — сказала она, — я вижу, что вы любите меня.

— Да.

— Это будет нечестно.

— Почему же?

— Потому, что я не люблю вас. Я очень ценю вашу дружбу и сдержанность. Но я вас не люблю, как должна жена любить мужа. Или как возлюбленная любовника.

Он помолчал, ища слова, которые ее убедят в искренности его намерений.

— Дружба —

это прекрасно, Эстель, — наконец сказал он, — ведь для брака нет ничего прекраснее дружбы. А любовь обязательно придет, когда вы узнаете меня лучше. Я клянусь вам сделать все для этого. Я схожу по вам с ума. Не отказывайте мне сразу, умоляю вас! Возьмите на размышление сколько угодно времени! Только не говорите нет!

В его глазах была такая мольба, что Эстель вдруг заколебалась.

А почему она отказывает Симону де Шатильон? Он красив, богат, он — наследник большого состояния. Он умеет себя вести. И он, в конце концов, влюблен в нее и готов для нее на все. Почему она не рассматривает всерьез его предложение? Из-за Эдуара де Бризе, который оскорбил ее своей холодностью, когда она пылала страстью? Который оттолкнул ее, когда она молила его о любви? Который так и не соизволил приехать к ней, чтобы пасть к ее ногам? Да и приедь он, она бы ни за что не приняла его!

— Симон, — руки Эстель дрожали и она убрала их за спину.

Он вскинул голову.

— Я сделаю все, что вы пожелаете, Эстель, — сказал он очень тихо, — только не отказывайте мне сейчас!

— Я..., — она закусила задрожавшие губы. Образ Эдуара встал перед ней, как живой, и глаза наполнились слезами, — я желаю, чтобы вы поцеловали меня.

Эстель чувствовала, что снова предала Эдуара. Чувствовала, что изменила ему, и что сейчас Господь пошлет все кары небесные, чтобы наказать ее! Она изменила не только ему, она изменила себе, своей любви. Все тело ее сотрясала мелкая дрожь. Симон нравился ей, он заслужил ее уважение, ее дружбу, но она не могла любить его... Сердце ее было навсегда отдано другому человеку. Это нечестно, любить одного, а целовать другого...

Повисло молчание. Симон поднялся, все еще не веря своему счастью. Щеки его вспыхнули, как у юноши. Он шагнул к ней, чувствуя, как она глубже вжимается в камень. Рука его сжала ее руку, и он поднес ее к губам, смотря Эстель в глаза.

— Вы не раскаетесь в своем решении? — спросил он.

Она помотала головой. Губы ее дрогнули, а по щекам потекли слезы.

— Не плачьте по нему, Эстель, — прошептал он, — он этого не достоин.

Губы его коснулись ее губ, и Эстель вдруг поняла, что небо не упало на землю. Вокруг стоял тот же летний погожий денек, и ветер немного развевал флаги на башнях. Она положила руки ему на плечи, и сама поцеловала его, уже не сдерживая ни слез, ни эмоций.

— Симон, — прошептала она, немного отстраняясь, — я плачу не по нему. Я плачу потому, что... — она замолчала, потом подняла глаза, — я согласна стать вашей женой.

Симон уткнулся лицом в ее волосы, боясь, что и сам разрыдается. Любовь, ревность, страсть, нежность сплелись в его сердце, заставляя дрожать его губы, когда они искали ее красные уста.

— Эстель, вы не представляете, как безумно я люблю вас. — прошептал он, накрывая ее мягкие губы своими, — вы мой ангел.

...

—

Что ты сделала? — Матильда стояла перед ней, не веря своим ушам.

— Я согласилась выйти замуж за Симона де Шатильона, — Эстель отвернулась к окну.

— Ты? Замуж? Ты сошла с ума? — Матильда бросилась к ней и развернула ее к себе, — ты в своем уме, Эстель?

— Симон уехал готовить свадьбу, — Эстель смотрела на подругу с каким-то странным торжеством.

— И когда же свадьба?

— Перед великим постом, — она усмехнулась, — так будет лучше для всех.

— Ты же любишь совсем другого!

— Но ты сама говоришь, что любовь и брак вещи не совместимые. Я очень хорошо отношусь к Симону. Думаю, что смогу стать ему хорошей женой.

— Боже мой, — Матильда вцепилась пальцами в волосы, — Боже мой!

Эстель прошлась по комнате.

— В конце концов я решила выйти замуж. Так почему бы не за него?

— А как же твоя свобода? — спросила Матильда тихо, — как же свобода поступать по своему усмотрению?

Эстель помолчала.

— Не знаю, — наконец сказала она, — я так решила.

Матильда села на сундук у окна, потом вскочила и подошла к Эстель.

— Ты делаешь это из-за Эдуара, да?

Эстель отвернулась:

— Нет. Конечно же нет. Какое мне дело до этого человека?

— Такое, что ты готова выйти за нелюбимого ему на зло!

Щеки Эстель вспыхнули.

— Матильда, — она подбирала слова, не желая обидеть ее, — я прошу тебя ничего больше не говорить. Мое решение не может быть изменено.

Глава 4

Эстель де Шательро стала невестой Симона де Шатильона...

Эдуар не находил себе места, мечась по небольшой комнатушке, снятой им в придорожной гостинице. Ну а чего он, собственно, хотел? Он сам оттолкнул ее. Да и останься он с ней, что он мог бы сделать? Симон ей ровня, он вскоре унаследует титул, и сможет сложить к ногам Эстель несметные богатства, земли и замки. Неудивительно, что из них двоих она избрала Симона. Эдуар прислонился лбом к холодному камню стены. Как жаль, что Эстель удержала его тогда и он не убил соперника. Уж лучше бы он убил виконта вечером, чем Марселя днем. Он сполз по стене вниз, оставшись сидеть на полу и боясь, что разум покинет его. Его обуяла совершенно дикая ревность, и он не знал, как справиться с ней.

Лицемерка! Она клялась, что не может жить без него, но отлично живет! Она появится на турнире в Туре в качестве невесты Симона... Это он не может дышать от одной мысли, что другой целует ее губы. Это он, дурак, столько ночей лил по ней слезы, а днем клялся себе, что никогда больше ее не увидит и что вскоре перестанет думать о ней. Дни шли за днями, а он все думал, и с каждым днем ее образ становился для него все светлее и радужнее. Он постарался встать на ее сторону, понять ее мотивы. Ее мотивы были чисты, вот только методы... Она вызвала любовь в его сердце, совершенно не собираясь влюбляться в него. Использовать его и выгнать, возможно, заплатив ночью любви. Или забыв заплатить.