Цена любви
Шрифт:
Симон посмотрел на тамплиеров, перевел глаза на Эдуара. Если он станет сопротивляться, то прольется слишком много крови. Один тамплиер стоит трех его рыцарей.
— Если вам этого угодно, — Симон поклонился, потом подошел к коню, которого вел в поводу его слуга, и вскочил в седло. Лицо его было бледно, а щеки пылали.
— Счастливого пути!
Эдуар торжествуя смотрел на Эстель, когда отряд виконта де Шатильон развернулся и отправился обратно в сторону Тура.
— Я бы не сильно радовался его покорности, —
— Несомненно, — Эдуар взглянул на него, но думать о Симоне или опасности сейчас он не мог. Эстель принадлежала ему, и сердце радостно стучало, готовое выпрыгнуть из груди. Скоро наступит ночь, и ничто не сможет удержать его вдали от возлюбленной.
...
— Послушай же, Эдуар!
Эстель лежала, прижавшись к нему всем телом, и подперев голову ладонью. Черные волосы ее разметались по белым простыням, и покрывали их тела черными волнами. Эдуар провел рукой по ее плечу, чувствуя, что снова наступает возбуждение. Как только они оказались в гостинице, он увлек ее в отведенную ей комнату, и с тех пор не мог оторваться от нее, от ее губ, ее тела... Он вдыхал ее аромат, прижимал ее к себе, понимая, что Господь послал ему подарок — эту безумную страстную ночь. Завтра он покинет ее навсегда. Но сегодня может любить, любить, отдавая себя полностью, растворяясь в ней, и наслаждаясь каждым ее прикосновением.
— Ты слышишь? — она провела рукой по его волосам, — Эдуар, я что тебе говорила?
Он открыл глаза, потянулся с ней, нашел губами ее пухлые губы. Губы были мягкие, податливые и горячие. Волна блаженства разлилась по всему его телу, он перевернул ее, оказавшись сверху. Но Эстель вдруг отстранила его руки.
— Послушай же меня! Симон не принял мой отказ. Он обещал подать апелляцию графу дОвернь, и, если надо, дойти до короля! Я дала ему слово, и обязана теперь выйти за него замуж! Эдуар! — она попыталась увернуться от его губ, но ей не удалось, — ты же совсем не слушаешь меня!
Он улыбался, смотря на нее сверху. Сегодня последняя их ночь. Она выйдет замуж. А он никогда не вернется из Святой Земли...
— Все это не важно, любимая, — прошептал он, целуя ее шею, и переходя ниже, чувствуя ее страстный отклик на свои ласки, — не говори ничего...
— Я люблю тебя, — сказала она.
Он оторвался от нее, посмотрел ей в глаза:
— Я тоже люблю тебя! Никогда... никогда не забывай об этом!
Глава 9
Ворота замка Шательро распахнулись, впуская свою госпожу. Эдуар в сопровождении тамплиеров стоял перед воротами и смотрел, как Эстель скрывается внутри. Она шла медленно и не оборачиваясь, и синее ее платье развевалось в такт шагам. Эдуар закрыл глаза, сдерживая готовые пролиться слезы.
Вот и все.
Он больше никогда ее не увидит.
Эстель выйдет за Симона, он сам уедет в Святую Землю, чтобы защищать Гроб Господень, и остаться там навсегда. Потому что никакая другая женщина никогда не заменит ему Эстель.
Адриан положил ему руку на плечо.
— Поехали, — сказал он, отрывая Эдуара от его мыслей, — чем скорее мы вернемся
Эдуар развернул коня. Сердце рвалось на части. Он готов был уже соскочить на землю, чтобы броситься следом за Эстель, но Адриан удержал его:
— В Туре ты сможешь принять крест, чтобы идти в Святую Землю как воин Господень.
Эдуар кивнул, направив коня следом за Адрианом. Потом обернулся на замок. Эстель уже исчезла, а воины опускали железную решетку. Видимо Эстель на всякий случай решила запереться от собственного жениха.
Адриан спросил еще что-то, Эдуар ответил, потом рассказал ему о своих братьях и о смерти Камиллы. Реальность врывалась в его мир грез, и постепенно он втянулся в беседу, и не заметил, как замок исчез за поворотом дороги. Он обернулся, но деревья плотно сомкнули свои ряды, и он больше не видел замка Шательро, где провел столько счастливых часов рядом с возлюбленной.
Они ехали не останавливаясь, и вот уже вскоре должен был показаться город Тур. Эдуар, несмотря на усилия Адриана, прибывал в подавленном состоянии, то вспоминая ласки Эстель, то снова видя ее, уходящей под опускающуюся решетку ворот. Как символично, думал он. Эстель навсегда потеряна для него. Чужая невеста, чужая жена... Да и будь она свободна, он не готов всю жизнь сидеть у нее ног, ожидая, когда придет следующий жених, чтобы выкинуть его из замка. Не Симон, так другой. Эстель захочет законных детей, а не бастардов. Законного супруга, а не любовника. Это только в балладах красиво поют о такой вот любви — дамы и вздыхающего по ней рыцаря. Эдуар отказывался быть на вторых ролях.
Послышался стук копыт, и Адриан насторожился.
— Большой отряд, — сказал он, обернувшись к Эдуару, — как бы...
Он оказался прав. Симон не забыл оскорбления, и собирался отомстить за поруганную честь. Эдуар насчитал более десятка воинов. Он усмехнулся. Симон хорошо ценит их, раз привел такой отряд. Некоторых рыцарей Эдуар хорошо знал, но сейчас они были на другой стороне.
— Адриан де Сен-Арель, Жан-Кристоф де Сонтр, Ален де Сен-Намон, вы можете ехать, — Симон поднял руку в знак примирения, — нам нужен только шевалье де Бризе.
Тамплиеры сгрудились вокруг Эдуара.
— Странно слышать подобные слова от вас, виконт де Шатильон, — сказал Адриан, — неужели вы видели хоть раз, чтобы тамплиеры бросали своих в беде?
— Так он вам не свой, — парировал Симон, — оставьте его и уезжайте.
— Шевалье де Бризе собирается принять обеты Ордена, — Адриан повернулся к Эдуару, — поэтому он свой.
Симон вдруг рассмеялся, потом отпустил забрало и вынул меч.
Тамплиеры быстро перегруппировались, надевая шлемы с помощью оруженосцев, и выстроились в линию, готовые принять бой. Оруженосцы прикрывали спины, и весь их маленький отряд казался неприступным.
Симон махнул рукой, и рыцари бросились на тамплиеров, но те тут же перегруппировались, встав крестом, когда каждый защищал спину другого, а оруженосцы оказывались по бокам, не позволяя подойти близко. Бой закипел, и вскоре Ален де Сен-Немон оказался на земле. Тамплиеры отступили, стараясь увести врагов подальше от товарища, чтобы тот не попал под копыта лошадей. Двое из вражеского стана тоже упали на землю.