Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь
Шрифт:
Он не хочет думать о том, что будет делать, если найдет Алису мёртвой. Потому что такого не может быть. На волосок от смерти, едва живой, даже с необратимыми повреждениями – да, но не мёртвой. Алиса Шутер не может умереть. И он уверен, что она думает то же самое о нём. Мы не можем умереть, мы бессмертны.
Можем, на самом деле, и она знает об этом лучше, чем кто-либо на этой Земле. Не думать, не думать, не думать! Ему хочется сжать в тисках рук свою голову и сжимать до тех пор, пока боль и давление не вытеснят из мозга этот страх. И сны, дурацкие, муторные, реальные в своём ужасе сны, где он задыхается от сухих рыданий, где он держит на руках разорванное, распотрошенное тело, пласты кожи и мышц, обломки костей. То, что когда-то было Алисой Шутер, и уже никогда её не станет. Обугленный кусок мяса.
На плечо ложится ладонь, сжимает, тревожа поврежденное место. Бобби мягко разворачивает его к себе.
– Я могу подождать, пока ты разберешься с бумагами, и отвезти в Башню. Или ты на метро собрался передвигаться?
– Как знаешь, - Клинт одним движением плеч стряхивает её ладонь.
***
Тони хочет убивать. Это противоестественное желание преследует его уже долгое время. Он хочет слышать захлебывающееся в крови, слышное за хрустом костей “Хайль Гидра”. Это не та жажда мести за убитого друга, что толкала его из пещеры в пустыне, не та злость за раненного Хэппи, что вырвала из его разума слова о мести Мандарину. Это ярость.
Он с усилием трет грудь под водолазкой с ярким принтом очередной рок-группы. Несколько дней назад с него сняли все аппараты, оставляя тело заживать естественным путём. Сердце Тони, настоящее, живое, спасенное от перспективы превратиться в пережаренный бифштекс, стучало ровно и правильно впервые с того момента, когда он увидел уродливую сеть шрамов, тянущуюся, кажется, изнутри и разрывающей его. Ночью, когда ему не удается заснуть от тревожащей боли (точнее, от её отсутствия), Пеппер мягко гладит это уродство, целует в висок, едва тронутый сединой. “Это ничего не значит”, - шепчет она, закрывая ладонью то место, где раньше был реактор. У них теперь не так много времени, чтобы просто побыть вместе, с падением ЩИТ увеличилось количество нападок на них, и ей приходилось много ездить по миру, подтверждая обязательства и контракты, заключая договоры, укрепляя пошатнувшиеся позиции “Старк Индастриз”. Но в такие минуты, когда за прочными дверями оставались все заботы мира, они позволяли себе молчаливо мечтать об общем будущем. Будущем, где большой дом в тихой Англии, скрытый вековыми деревьями, где детские голоса и звуки музыкальной шкатулки малышки Рейчел, под которые она будет засыпать. Будущее, в котором, Боже, Тони Старк хочет остаться. Каждому нужна семья, каждому нужно место, куда он может вернуться разбитой мозаикой и надеяться, что теплые руки легко соберут картину.
Пустота всё еще бесновалось в нём, заставляя заполнять её работой, помощью команде, поисками и подготовкой к свадьбе, которую пришлось отложить на неопределенный срок. Пеппер однажды привезла из очередной своей поездки небольшую бутылочку из толстого прозрачного стекла, закрытую винной пробкой. Внутри бутылочка была заполнена какими-то блестящими вырезками и предметами: цветами, сердечками, листьями, звездами, ключиками, серпантином, крохотными бусинами разных форм, свернутыми записками-секретами. Тони покрутил сувенир в руках, постучал по стеклу, открыл крышку, высыпав часть содержимого себе на ладонь.
– Сувенир на память? – спросил он.
Пеппер снисходительно улыбнулась, забрала бутылочку и рассыпала конфетти по столу.
– Это ты, - она протянула ему бутылочку, - такой, каким ты себя считаешь: холодный и пустой. – А это, - она взяла щепотку цветного блестящего мусора, - то, чем ты наполнен на самом деле.
– Чепухой? – он иронично изогнул бровь.
– Ты наполнен красотой, - девушка положила в бутылочку цветок, - ты наполнен мечтами, - к цветку присоединилась звездочка, - ты полон секретов, - блестящий ключик упал на дно, - наполнен жизнью, - легкий лист тихо спланировал вниз, - радостью
– Ты уникален, Тони Старк. Ты – Железный Человек, и ничто в этом мире не сможет разрушить тебя, - её рука, прижалась к его груди, ровно там, где билось сердце.
– Твоя боль ушла, но осталась скорлупа от неё, пустое пространство, где должна быть боль, но на её месте лишь ожидание боли. Боли больше не будет, Тони, всё хорошо, ты больше не будешь бороться с этим один.
Списки, таблицы, снимки, рекомендации и километры зашифрованного текста. Бледно светящие экраны у затемненной стены. Столы, заваленные распечатками и книгами с шифровальными ключами. Нагромождение стаканов с остатками зеленой жидкости и кружки из-под кофе. Стив отмечает эти детали, когда входит в комнату, которую Тони занял для расшифровки. Он убирает со стула бумаги и предлагает Наташе сесть.
– Наташа, ты очаровательна! – говорит ей Тор, и только по ноткам, проскальзывающим в голосе, становится понятно, что он взволнован не меньше других.
– Спасибо, мне говорили, - немного нервно улыбается она.
– Полная изоляция, - командует Тони, широкими шагами пересекая комнату. – Брюс заканчивает работу с препаратами, о результатах сообщит, - он отрывается от своего почти полностью прозрачного гаджета и поднимает взгляд на товарищей. Выглядит он, мягко говоря, не выспавшимся и бледным, чёрные круги залегли под глазами. Ощущение, что он не спал ни часа с той минуты, как ему в руки попала флэш-карта с кровавыми разводами.
– С препаратами? – переспросила Нат.
– Как оказалось, мы тоже не смогли застраховаться от Г.И.Д.Ры, - скрипит Старк, у него хриплый голос кофейного наркомана, принявшего слишком большую дозу. Левый глаз гения дергается в тике, сложно представить, что довело его до подобного состояния.
– Тони, тебя..? – с тревогой начинает Роджерс, подозревая худшее.
– Не меня, Кэп, как ты можешь думать, что я буду брать таблетки из рук? – ёрничает Старк, только подчеркивая свою тревожность. Его нервы на пределе, он сам в ужасе, и не знает, как поделиться этим ужасом с другими. В их распоряжении малая часть всего того, что творит Г.И.Д.Ра, у них только то, что программа под именем “JBB” сочла нужным скопировать. Но даже то, что он смог прочитать, способно разрушить всё, что строилось годами. – Если начать с начала, то мы тщательно изучили список целей проекта “Озарение”. Я не нужен Г.И.Д.Ре, как ни странно, потому что я в списке. На Тора и Брюса они просто решили не тратить заряды, я так думаю – они не в списке. Джейн Фостер, Элизабет Росс и Виржинии Поттс тоже нет в списке. И если я правильно понял, то их спасло отсутствие на восточном побережье.
Тор громко вздыхает и едва воздерживается от того, чтобы осесть на пол, закрыв лицо ладонями. Волна облегчения затапливает его с головой, мгновенно лишая сил. Джейн не было в списке целей, Г.И.Д.Ра в ней не заинтересована, и это даёт ему надежду на то, что однажды они найдут друг друга. Он дурак, он знает об этом, знает. Он не должен был позволить отцу прогнать её, их дальнейший разговор уже не исправить того позорного прохода под конвоем. Радует только, что начальник стражи оказался умным человеком и велел провести девушку не по людным улицам, а по окраинам. Но это ничего не меняло. И теперь его Джейн под угрозой, а он где-то здесь, и ничего не может сделать.
– Это хорошая новость, - продолжает Старк. – На этом хорошие новости заканчиваются. Есть еще список, - он щелкает пальцами по плоскому экрану, и в стороне на других мониторах высвечиваются безжалостные строки. – Список людей, которых Г.И.Д.Р.А. была бы не прочь завербовать. В нём есть Элизабет Росс, доктор биологических наук. И доктор Брюс Беннер.
– Г.И.Д.Р.А. могла захватить Бетти, чтобы давить на Брюса, - отмечает Стив. – Тогда понятно, почему военные не стали заниматься пропажей дочери генерала. Если Г.И.Д.Р.А. проникла в ЩИТ, то у них могли быть свои методы давления. Возможно, они планировали, что Брюс сразу придет к ним, попросит помощи у ЩИТ, - продолжил он, - тогда они и смогут заставить его работать на них. Алиса могла оказаться в опасной близости от раскрытия их секретов, - “и они убрали её” остается недосказанным.