Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь

Кесенаи Анна

Пальцы не получается разжать плавно, будто играючи, как нужно. Движение выходит дерганным и резким, поэтому стрела виляет и падает в снег. Даже не втыкается под острым углом, а падает плашмя, издеваясь. Может, дело в том, то навык потерян, может, в том, что она сделала что-то неправильно. А может, собственные страхи и воспоминания оказались слишком сильны. Но даже когда она убирает лук в сторону, боль не прекращается, пальцы буквально ломает, изгибает под причудливыми углами.

– У нас больше нет лекарств, - тихо говорит Бетти, когда Ал обращается к ней за обезболивающим. – Ни лекарств, ни смеси для кормления, ни даже простого обеззараживающего средства, чтобы промывать катетер, поэтому я уберу его.

– Сколько

у меня есть времени?
– спрашивает Шутер, пока из неё раскаленным ножом выдирают пластиковую трубку, а потом промывают рану кипятком и перевязывают.

– Меньше месяца.

– Что потом?

Бетти молчит, и без слов ясно, они уже говорили об этом. Боль в теле из-за сопротивления организма мутации. Ал хочется рассмеяться: у неё особенный организм, который не принял мутацию даже от родных родителей, и сейчас борется с мутацией, которую ему навязали. Безумие из-за того, как привязывает к себе подчиненных Стернс, словно мало ей своего. Со временем тяга к хозяину станет невыносима, и ей захочется вернуться в “гнездо”. “Но я, всё же, хочу верить, что команда найдет нас раньше”, - говорила мисс Росс. Но, всё же, я хочу верить… Я тоже хочу верить, Бетти, что окажусь рядом с Клинтом до того, как меня скрутит желанием быть с другим мужчиной!

Они живут в домике посреди леса уже неделю. У них свой, нехитрый быт: дрова в печи, вода из колодца, силки, которые Шутер проверяет днём, починка крыши, шитье, чтение… Оставалось только удивляться, как быстро проходит день, когда вокруг столько занятий. Алиса пытается сделать их мир хотя бы чуть-чуть похожим на свой. Например, она вешает плакат на место, пытается починить для себя старую кровать. Она не спит, но отдых на тонком матрасе, набитом соломой и тряпками может себе позволить, пока сладко спит Бетти. Иногда Ал мечтает, что вернется домой и будет спать в своей постели, рядом с Клинтом. Она будет есть всё, что найдётся в холодильнике, пить свой крепкий кофе из фиолетовой кружки со Злыми Птицами вместе с Клинтом. Она посадит мужчину рядом и наконец-то перегрызет горло Барбаре. Возможно, последнее удастся сделать до того, как найдется способ вернуть её в нормальное тело. Своё. Пусть и избитое, и изувеченное, но своё.

Чтобы найти верную дорогу, сначала надо заблудиться, не так ли?

========== Глава 42. ==========

До последнего времени Алиса бессонницей никогда не страдала. Она знала, что человек может провести без сна трое суток без ущерба для организма, поэтому и старалась выстраивать свою жизнь в таком ритме: три дня бодрствования – сутки сна. Иногда, спать удавалось меньше, чем сутки, из всех правил случаются исключения. Например, рекорд бессонницы принадлежит американцу Роберту Макдональдсу – он продержался без сна почти девятнадцать суток. Еще один факт: если здоровый человек проведет без сна сутки, то у него появляются симптомы, напоминающие шизофрению. Какие только мысли не появляются в голове, когда лежишь без сна.

Размышления заполняют голову. Как она оказалась здесь, какие неведомые силы спутали дорогу, чтобы привести её сюда и сделать чудовищем? С чего вообще всё началось? С прихода Росса или раньше, с того, как подействовала на неё Барбара, заставив принимать неверные решения оступаться раз за разом, или ещё раньше, в тот момент, когда медсестра большим шприцем ввела ей под кожу маяк и началась скрытая слежка? Госпиталь находится под ведомством ЩИТ, просто так в него не попасть, серьезная охрана, состоящая из агентов. Но известных случаев побега и проникновения сотни: Ал бежала с Клинтом, пусть и через крапиву, Клинт пролез к ней, когда она лежала без сознания после пожара. Но медперсонал строго проверяется, всегда есть риск, что кто-то подошлет наёмного убийцу, пока агент приходит в себя. Значит, дело в ЩИТ. В организации завелась крыса, которая ставит слежку за всеми

агентами или это только Шутер такая особенная? У неё не должно быть причин не доверять Фьюри, но Фьюри - это не весь ЩИТ. Фьюри не посылал к ним Барбару, Фьюри бы никогда не поставил за ней слежку. Только не так, и дело тут не в доверии, Ник Фьюри не склонен доверять кому-либо. Дело в том, что команда присмотрит друг за другом лучше, чем кто-то со стороны. Они как плотный кокон, впускающий в себя кого-то, только если сами так решат. Настоящая замкнутая экосистема, с подозрением относящаяся к проникновению в свои ряды. Достаточно вспомнить длинный список кандидатов на место “второй девушки” и жестокие проверки, которым подверглась сама Алиса.

Раньше её испытывали на прочность, чтобы узнать, годится ли она для команды супергероев. “Мстители” сейчас – герои, которым подражают дети и приводят в пример родители. “Мстители” её времени – изгои, предатели и преступники с соответствующими методами борьбы. Теперь же её собственный разум ополчился на неё пытаясь сделать… Что?

Это место навевает дурные воспоминания. Каменное здание, чудом сохранившееся в глубине леса, с толстой металлической дверью и целыми стеклами. Никто давно не помнит, что тут находилось. И только Алиса знает о событиях, которые произошли здесь однажды и никогда не произойдут.

– Зачем мы здесь? – спрашивает она, поворачиваясь к Френу, который остался стоять на улице, у входа. И осекается, понимая, что спрашивает у пустоты.

Это очень странно, хотя, это безумный мир, поэтому ничего странного, что они оказались здесь. Френ хочет что-то ей показать или это её извращенная вторая сущность тянется к месту своего окончательного пробуждения? Она старается держать себя в руках, но это сложно, когда ты охотишься за дикими зверями, перенимая их повадки, чтобы предугадать их действия и пьёшь кровь. Именно кровь – это единственное, что может принять её организм при отсутствии нормального питания. Чужая жизнь. Жизнь на Аляске вскрывает неожиданнее аспекты её существования, о которых она бы предпочла вообще никогда не знать. Ал живёт за счёт чужих жизней. И пусть её не уверяют, что это не так.

Бетти давно спит, укутавшись по самую макушку в одеяло, в то время как Алиса готовится провести очередную бессонную ночь. На сегодня она нашла себе много занятий. Например, сделать из коры и кожи колчан для стрел. Она любит делать стрелы, потому что монотонные движения успокаивают и позволяют сосредоточиться на работе, растворяя в запахе дерева лишние мысли. Поэтому у неё много стрел, которые, кажется, расползаются по всему свободному пространству. Если она сделает колчан до рассвета, то можно заняться специальным футляром для лука и стрел, древние скифы называли его “горит”.

Но вместо очередных их ночных посиделок Френ выходит на улицу, и, значит, нужно идти за ним. Ал одевается теплее, закрывает задвижку печи, чтобы не было пожара, и идет за ним, надеясь, что к утру они вернутся, куда бы Френ не решил её привести. В лесу темно, хорошо бы взять фонарь, но его нет, даже дом они освещают при помощи масляной лампы. Запасов масла не так много, придется скоро идти в деревню за необходимыми вещами. Дороги не разобрать, она не видит дальше собственной вытянутой руки, поэтому старается идти за проводником и не терять его из виду. Здесь нет тропы, но Френ упрямо идёт вперед, указывая дорогу.

Небо очищается, оставляя позади все тучи и сомнения. Всходит луна, освещая бледным, неверным светом всё вокруг. Деревья больше не цепляются ветвями, будто понимают, что несуществующего призрака не остановить, как и девушку, что идёт за ним. Они будто расступаются, открывая им дорогу, открывая им цель визита. Природа обступила это место со всех сторон, вековой лес давит на разрушенные домики, но один из них стоит целым и невредимым, будто монолит. Будто созданное специально для тех событий, что произошло здесь много лет вперед.