Что предназначено тебе… Книга первая
Шрифт:
Джессика сидела на полу. Руки её были примотаны к батарее, а лицо скрывала рассыпавшаяся копна волос.
Мариано остановился в полумраке у самого выхода, а Доминико прошёл вперёд и, поймав маленький подбородок, заставил девушку запрокинуть голову назад. Лицо девушки было красным от слёз.
— Я буду жаловаться! — выкрикнула она, но голос её осип — видимо, Мариано уже пришлось наслушаться подобных слов.
— Били её? — по-деловому спросил Доминико через плечо.
— Чуть-чуть. Только чтобы перестала визжать.
Доминико
— Мой друг объяснил тебе расклад? — спросил он.
Джессика внимательно смотрела на корсиканца.
— Нам на тебя плевать. Мы можем зарезать тебя прямо здесь и выбросить тело во двор. И ты знаешь, малышка, что нас ни в чём не обвинят.
Джессика закусила губу, но продолжала молчать.
— Можем тебя отпустить. Но тогда ты должна будешь соблюдать наш закон. Ты никому не должна будешь о нас говорить.
— Я никому не скажу… — прошептала Джессика и потянулась вперёд за его рукой, но Доминико отступил.
— О, не так просто, малыш.
— Что вы хотите от меня? Пожалуйста, мне нужно домой…
— Я же говорю, всё не так легко. Нам на тебя плевать. Нас интересует ещё кое-кто.
— Кто? — голос, прозвучавший со стороны двери, был полон ледяной злости.
— Надо же, у тебя быстрый автомобиль, — Доминико посмотрел на часы, — или же кто-то поспешил со звонком.
Доминико посмотрел в темноту, туда, где должен был стоять Мариано, и различил в полумраке, как качнулось его лицо.
Слаженно, как два танцора, ведущих один танец, они с Мариано поменялись местами: Доминико отступил вбок, в полумрак. Нашарил взглядом кожаное кресло, стоящее в углу, и сел в него.
Мариано в два шага пересёк комнату, на ходу взводя курок револьвера, и ткнул стволом Джессике в висок.
— Иди сюда, bambino, ты же хотел увидеться со мной.
Стефано, всё ещё стоявший на верхней ступени, скрипнул зубами и, поколебавшись, сделал шаг вперёд, на свет.
— Отпусти девочку. Она не имеет никакого отношения ко мне.
— А вот это нам и предстоит узнать, — Доминико усмехнулся и поудобнее устроился в кресле, а затем опустил руку на выступавший под брюками бугор и легонько его потёр. — У меня был дерьмовый день, и теперь я хочу отдохнуть. Мы сыграем в игру. Я считаю до трёх, а потом происходит что-то одно: ты встаёшь на колени передо мной и берёшь в рот мой член — или Мариано стреляет этой девчушке в висок.
— Сученыш… — прошипел Стефано, и рука его дёрнулась к собственной кобуре — но в следующую секунду дверь захлопнулась у него за спиной, а ещё один громила обнял его со спины, расстёгивая удерживавший кобуру ремень.
Стефано тяжело дышал. Обжигающий взгляд Таскони, чужие руки на его теле, оружие, которое Мариано держал в руках — его холодный блеск и окруживший обоих полумрак заставляли кровь бежать по венам быстрей.
— Один, — произнёс Таскони и, неторопливо достав из кармана портсигар, коснулся
— Разве мафиозо убивают женщин и детей? — хрипло поинтересовался он.
— Только если они мешают нам получить своё. Два, — Доминико вставил сигару между губ и поднес к ней огонек.
— Ты не посмеешь.
— Три…
Колени Стефано ударились о каменный пол у самых корсиканских ног. В ту же секунду прогремел выстрел, раздался женский вскрик — и следом за ним полный злости голос Стефано:
— Не смей!
— Ты не успел, — спокойно сказал Доминико, но когда Стефано рванулся, чтобы подняться с пола, коленями жёстко стиснул его бока. — Попробуем ещё раз.
Из темноты раздался испуганный всхлип.
— Джессика, попроси его.
Стефано стиснул зубы.
— Попросить о чём? — сквозь слёзы выдавила она.
— Мариано, успокой её.
— Не надо! Всё хорошо!
— Я так и знал. Давай, девочка, попроси его мне отсосать.
Джессика молчала — только всхлипывала без конца.
— Мариано, объясни этой девочке, что нам не обязательно сразу её убивать. Прострели ей что-нибудь… например, ладонь. Она тогда сможет писать?
— Не надо!
— Ну, ты же не слушаешь меня. Попроси этого копа мне отсосать, и всё будет хорошо.
— Стефано… — Джессика замолкла. Стефано почти что чувствовал её умоляющий взгляд на своём красном от стыда и ярости лице.
— Видишь, коп, мы все хотим от тебя одного. И я же не прошу тебя, скажем, чистить мне ботинки языком — хотя я бы мог. Просто возьми в рот мой член и полижи его чуть-чуть — так, чтобы сперма брызнула тебе на лицо. Уверен, тебе не впервой.
— Ты урод, — прошипел Стефано.
— Мне очень жаль слышать такое от тебя, Стефи. В прошлый раз у тебя на меня стояло очень хорошо.
Стефано молчал.
Доминико подцепил кончиками пальцев его подбородок и заглянул в глаза — ледяная ярость плескалась в них, заполняя зрачки до краёв. Но было и что-то ещё — огонь, который сжигал Стефано изнутри и немного согревал его самого.
— Джесси, попроси ещё раз. Нормально попроси.
— Сте… — Джессика подавилась всхлипом, — Стефано, мне страшно. Пожалуйста, сделай, что он говорит.
— Не так… — Доминико разочарованно прицокнул языком, — скажи: Стефано, отсоси.
— Сте…
Лицо Стефано побагровело ещё сильней.
— Стефано, отсоси ему, — новый всхлип.
— Давай, Стефи, — Доминико откинулся назад и снова вставил сигару между губ.
Стефано стиснул зубы. Он был на грани. Огромный бугор вздымался прямо перед ним, и ему казалось, что он чувствует запах мускуса, исходящий от него. В Доминико его возбуждало всё — даже теперь. Лакированные ботинки, сжимавшие его собственные ноги, эта чёртова сигара у его рта.