Дар берсерка
Шрифт:
Алого сияния не было нигде.
Или попрятались,или убежали через запертые ворота, мелькнуло у Харальда. Надо бы слетать, посмотреть.
И тело само крутнулось в воздухе, набирая высоту. Уже сверху он огляделся.
Его люди выстроились цепью по склонам вала – двумя крыльями, уходящими к частоколу. Стеной стояли перед воротами. Посерeдке, перед строем, замер Свальд. Черный меч он по-прежнему держал двумя руками. Выходит, своей добыче брат пока не доверял…
И правильно, мелькнуло у Харальда. Клинок непростой, а подчинился Свальду через силу.
Он
Летел и видел дома упсальцев, торчавшие серыми холмиками по правую руку, с северной стороны от крепости. По дороге у подножия вала плыли красные точки – там бежали, торопясь домой, здешние мужики.
Торжище на юге темнело ожерельем пепельно-серых мастеровых изб, перед которыми кое-где проступали пятнышки красной ряби – загоны для рабов…
А по дороге, идущей вдоль реки Фюрис, спешили люди. Текла по направлению к Конггарду нескончаемо-долгая лента из алых точек.
И вставала над торжищем пара дымков, грязно-желтыми нитями пачкавших белесое небо. Мерцали под ними два бело-желтых огонька – его люди, как было велено, подожгли мастеровые избы, когда увидели войско,идущее от фьорда. Астольф шел к Конггарду…
Ещё немного, и они решат между собой судьбу этого города.
Харальд глянул на ворота, смотревшие на реку – теперь широко распахнутые.
Те, кто был в крепости, уходили. Люди Ингви алым ручьем выливались наружу. За частоколом с той стороны колыхалось озеро красноватого сияния. Конец его, вытянувшись жгутом вдоль реки, полз навстречу войску, идущему от фьорда.
Там, среди воинов, может быть и Труди, мелькнуло у Харальда. Вряд ли бабы останутся здесь, когда все мужики из крепости сбежали. Вот и еще одна ведьма ускользает у него из рук!
Мысль обернулась вспышкой яркой, чистой злобы – и что-то пошло не так. Харальд вдруг ухнул вниз, почти зацепив ногами землю. Но все же не упал, завис на высоте ладони. Дернулась над правым плечoм змеиная голова, вскинулась выше, и его снова потянуло вверх.
Надо быть осторожней с мыслями, недовольно подумал Харальд. Ярость берсерка ему пoдарили как раз для того, чтобы он не смог полететь. Хорошо бы девку отыскать, но…
Но Астольф вот-вот подойдет. И будет бой. А потом он прочешет все окрестности Упсалы мелким бреднем!
ГЛВ ВОСЬМАЯ
Когда придут морозы…
Черная фигура дракона поднялась над пустырем перед Конггардом – а потом тенью понеслась в сторону реки.
– Пора, - тихо сказал крепкий мужчина, стоявший за углом горевшего мужского дома. – Мой сын Тор вот-вот подойдет. Морозь, Нъёрд. Пока огонь прикрывает нас от выродка Локки. Сейчас он достаточно близко…
Стоявший рядом парень – высокий, худой, со светлой гривой, с неровной белесой щетиной на впалых щеах – кивнул. Затем молча шагнул к стене мужского дома.
В этом месте огонь до бревен еще не добрался, и парень, опустившись на корточки, привалился к ним спиной. Замер, запрокинув голову и уставившись в вечернее небо, по которому плыли клубы дыма.
Высоко над Упсалой взвыл
Харальд, уже почти долетевший до ворот, еще успел услышать, как изменился свист ветра. И тут же холод окутал его со всех сторон. Резко, внезапно, точно он с разбегу угодил в полынью. Тело свело судорогой, хотя ему приходилось окунаться в море зимой,и руки-ноги тогда слушались.
А следом Харальд рухнул ничком на землю. Рванулся, чтобы встать – но сверху сыпануло ледяным крошевом. О плечо ударилась змеиная голова, прибитая мелкими градинами, холод начал вонзать в тело длинные ледяные иглы – со всех сторон, разом. И было ещё что-то…
Стылое оцепенение ползло по телу. Сковывало мышцы,топило мысли в равнодушии и сонной дреме.
Меня одолевают колдовством, пролетело в уме у аральда. Надо…
Сванхильд, судорожно подумал он, пытаясь разжечь хотя бы ярость берсерка – так много ему давшую и еще больше забравшую. Сванхильд! Ей без него придется бегать волчицей. А что будет с сыном?
Харальд все-таки встал и сделал шаг – но затем упал на колени. Руки завязли в слое градин, укрывшем землю, доходившем уже до середины предплечий. Выстуженный воздух резал изнутри легкие, градины смерзались в корку на коже…
Не было больше белесого неба над головой – оно почернело. И с него нескончаемым потоком сыпался град.
Пронзенный живот вдруг показался Харальду ледяным слитком, подвешенным к хребту. Тяжелым настолько, что спина прогибалась.
Это боги, затуманено мелькнуло в уме у аральда. Прошлый раз Нъёрд заморозил Ёрмунгарда – а теперь добрался до него. Только нынче весна. И великому вану пришлось вернуть зиму…
А как же Сванхильд…
н рванулся в застывшем теле, пытаясь пошевелиться. Ничего. щё раз рванулся, но снова ничего не вышло.
Вдалеке, у ворот, надсаживаясь, орал Свальд:
– Все под помосты! Те, кто у ворот – поднимите над головой щиты! И сдирайте тряпье с мертвых! Сигурд! Отправь человек двадцать – пусть хоть на ощупь, но соберут тряпки там, где дрался конунг!
Пoлураздетые люди торопливо ныряли в ночь. Остальые, дрожа, жались друг к другу. И судорожно переминались с ноги на ногу, все сильней утопая в насыпях из мелких льдинок. Босые ноги почти сразу онемели, холод стоял такой, что руки, забрызганные кровью, прилипали к стали – к перекладинам на рукоятях мечей, к железной обивке щитов. Наносники шлемов, покрытые сгустками крови, примерзали к носам, так что отдирать их приходилось вместе с кожей…
Двое раненых, потерявших слишком много крови, скорчившись, уже уснули под частоколом.
Уснули навсегда.
Воргамор спрятались от Харальда в кладовой, неподалеку от кухни. Свала сидела на ларе для муки, удобно опершись спиной о стену, Исгерд и Труди стояли рядом.
Здесь было тихо,только потрескивал на полочке зажженный светильник, и беспокойно шуршала под половицами мышь. Потом зыбкую тишину нарушили щелчки – тут же перешедшие в частую дробь,и почти сразу же слившиеся в неровный гул, идущий сверху.