Дарханы. Академия Четырех богов
Шрифт:
Я сжала губы, чувствуя, как раздражение смешивается с сомнением. Айдан не выглядела человеком, который жалел себя. Она не пыталась скрыть, что потеряла магию, и не казалась из-за этого сломленной. Наоборот — в ней было нечто… свободное?
— Если уж тебе суждено ходить по краю, лучше бы научиться не падать, — добавила она, откидываясь назад и глядя на меня с лёгким интересом.
Она явно не стала слабее из-за лишения магии. Она всё ещё была здесь, и её явно уважали. Но я не знала, каким был её путь. Какой ценой она сохранила жизнь, если
— Вы… — Я колебалась, но затем, сжав пальцы в кулак, всё же спросила: — Вы хотели этого?
Айдан посмотрела на меня с лёгким удивлением, но затем хмыкнула.
— В какой-то момент — да, — призналась она. — В какой-то момент мне казалось, что потерять магию — это единственный способ сохранить себя.
Я задержала дыхание, напряжённо следя за ней..
— Но знаешь что? — её глаза вспыхнули чем-то похожим на вызов. — Теперь, когда у меня её больше нет, я понимаю, что не магия была проблемой.
— А что же?
Она не стала пояснять. Только улыбнулась — холодно, чуть лениво — и встала, стряхивая с брюк невидимую пыль.
— Ладно, посмотрим, насколько ты упорная. Пока что ты слишком много думаешь о том, чего хочешь лишиться. Попробуй подумать, что ты можешь сделать с тем, что у тебя есть. — Она изучающе смотрела, откровенно демонстрируя свою мудрость и прожитый опыт. — Император хочет, чтобы мы следили не только за безопасностью, но и ходом игры. Он скоро прибудет — и начнётся самое интересное.
Глава 30. В которой я совсем мокрая
В очередной раз, сидя в одиночестве в своей келье под тусклым светом закатного неба, я корила себя за несдержанность — не стоило говорить шёпотом ни про императора, ни про де Торна: теперь казалось, что на меня косятся все и ожидают предательства, а слухи вот-вот докатятся до настоятеля монастыря или даже самого Сиркха.
Мол, как же так, мы рассчитывали на твоих родителей и их богатства, дали и тебе, и твоему отцу и брату возможность встать на одну ступень с самыми влиятельными людьми, а ты, такая-сякая, смеешь возмущаться?
И эта встреча с Айдан де Марит тоже выбила из колеи. Она была той, кто бросила вызов самому императору, и осталась жива и даже сохранила часть своей власти. Но я и правда понятия не имела, какой ценой и что стоит за всем этим.
Однако мои ворчания не стирали из памяти сцену с хранительницей библиотеки и её раненым племянником, не мирили со взглядами послушников-неодаренных, которые не могли подняться выше просто потому, что у них не было магии. Но конечно, в первую очередь мне самой не хотелось ни отдавать свою жизнь, ни свою свободу императору.
Может, в этом и была истинная причина моего протеста?
Может быть, я вовсе не благородная душа, которая жаждёт спасти всех обделенных и угнетенных — это лишь ширма для истинного страха моей души: самой попасть в жернова войны. И будто бы только падение императора спасло бы меня от этой участи.
Осознание впервые пришло ко мне в долгой
Уроки дарханки касались наших эмоций и чувств, идущих из самого сердца, она много раз говорила о важности понимания магии Кими и силы и ответственности.
— Только зная, что ты чувствуешь на самом деле, ты сможешь управлять этим. — Голос сенты де Сатори был мягким, но в нём звучала глубина, словно она заглядывала прямо в мои мысли, хотя обычно от её голоса хотелось спать.
Наставница, стройная и гибкая, плавной походкой шла между нашими рядами, и я чувствовала, как по коленям, которыми я едва не соприкасалась с Тьярой, пробегает волна тепла.
Тёмные глаза дарханки из-под тёмной чёлки встретились с моими.
— Мы не можем спрятаться от своих истинных эмоций, — продолжала она спокойно. — Мы можем лгать себе, надевать сколько угодно масок, можем пытаться убедить всех, что волнует судьба других и высшие идеалы… но что будет, если убрать все эти слои? Чего каждый из вас боится на самом деле?
— Я не боюсь, — улыбнулась Тьяра, отвечая на риторический вопрос де Сатори.
Лайна улыбнулась чуть мягче, словно она сказала нечто очень детское.
— Правда?
— Я верю в нашу судьбу, сента де Сатори. Нас призвали служить себе Четверо богов, и я готова с честью пройти все испытания.
— Твой дух силен, Тьяра. Но не забывай слушать не только разум, но и сердце. И особенно внимательно стоит слушать голос теней, что спрятаны глубоко в темноте. Кто-то называет их голосами демонов, но я знаю, что боги дали их нам как часть сокрытой силы. Иногда большая смелость состоит в том, чтобы лишь признать их существование.
— Что вы имеете ввиду? — спросила, не сдержавшись, я, пока Лайна стояла рядом.
— То, что принято считать злом или пороком: зависть, страх, эгоизм, жестокость, гнев. Если закрывать уши и не слушать эти голоса, то они всё равно не исчезнут, но будут точить вас исподволь, разрушая изнутри.
— То есть можно позволить себе быть злым и жестоким? — невинно уточнил Ильхас, скользя взглядом то по Лайне, то по мне, сидящей на полу с подобранными ногами. — Именно этого хотят боги?
— Нет. Но в каждом “пороке” своя сила. И эти тени могут стать нашими защитниками, чтобы спасти в сложных ситуациях. Большой талант опытного мага, мой мальчик, состоит в том, чтобы знать, когда можно призвать на помощь свою тень, а когда позволить свету растворить ярость и боль. — Лайна помолчала, призывая нас задуматься. — Мы не созданы изначально только светом, мы многогранны. Однако те, кто не обладают даром преодолевать границы своего тела и разума, не могут соединяться с другим живым созданием, чувствовать его как себя, гораздо чаще впадают в крайности, сливаясь со своей тенью, своим пороком, или пытаясь стать чистым созданием света — но это тщетно в земном воплощении.