Дело леди Евы Гор
Шрифт:
— А почему вы не используете её чаще? — спросила я, когда зашла речь о возможности использования магии во время шитья.
— Нас этому не учили, миледи, — ответила Адель, слегка смутившись. — Магия — это для благородных.
— Моя Игги владеет магией, — возразила я, чуть нахмурившись.
— Ну, так она прислуживает благородной, — как само собой разумеющееся, пожала плечами Адель, даже не замечая иронии своих слов. — Значит, ей позволено.
Я замерла, обдумывая её ответ. Такой ход мыслей был настолько укоренённым,
— А если я скажу, что магия доступна всем? — тихо спросила я, заглядывая ей в глаза.
Адель нахмурилась, будто я произнесла нечто противоестественное.
— Миледи, благородным от рождения дано право её использовать. Нам же… Нам и без магии хватает работы, — попыталась она объяснить, избегая моего взгляда. — Да и кто нас учить-то будет?
— А если бы учились? — не унималась я. — Если бы знали, что можете использовать магию для помощи себе, для улучшения жизни?
Кружевница, до этого молча наблюдавшая за нашим разговором, не выдержала и осторожно подала голос:
— Но ведь это опасно, миледи. Без наставника можно натворить бед. Я слышала истории, как неумелая магия приводила к несчастьям.
Я вздохнула. Конечно, в их словах была доля правды, но ещё больше — страха и отсутствия знаний.
— Неумелая магия действительно может быть опасной, — признала я, — но отсутствие магии лишает вас огромных возможностей. Даже небольшие навыки могут сделать вашу жизнь проще.
— Жрецы не захотят делиться этим, — тихо пробормотала Адель, и в её голосе звучала смесь горечи и смирения.
Я почувствовала, как внутри разгорается гнев на несправедливость этого мира.
Леди Лили, до этого молча слушавшая наш разговор, слегка усмехнулась и подалась вперёд:
— Странно слышать такие слова. Магия принадлежит Светлому Отцу и должна быть дарована всем. Неужели вы сами отказываетесь от того, что, возможно, дано вам по праву? Возможно, пришло время что-то изменить. Может, начнём с того, что вы научитесь использовать свои зачатки магии, чтобы работать быстрее и легче? Если я помогу вам с этим?
Адель и кружевница переглянулись, явно не веря своим ушам. Их взгляды смешивали удивление, страх и слабый проблеск надежды.
— Вы хотите… научить нас? — спросила кружевница, будто не веря, что это возможно.
— Я хочу показать, что вы можете больше, чем сами о себе думаете, — ответила Лили, вызывая моё одобрение.
— Но если об этом узнают жрецы… — начала было кружевница, но Лили прервала её мягким, но решительным тоном:
— Жрецы могут быть мудрыми наставниками, но они не вправе решать за вас, использовать магию или нет. Светлый Отец наделил вас способностью к магии не для того, чтобы вы прятали её под страхом осуждения.
Я добавила, чтобы смягчить обстановку:
— Начнём с малого. Вы научитесь ускорять свою работу, облегчать себе труд, а остальное
Вивьен тихо спросила:
— И это действительно безопасно?
— Под моим руководством — да, — заверила Лили.
Наступила короткая пауза, во время которой я буквально слышала, как женщины переваривают её слова. И когда Адель робко кивнула, а кружевница неуверенно произнесла:
— Тогда… мы попробуем.
Я с удовольствием наблюдала за тем, как в Марвеллене назревал переворот в сознании женщин. Моя прапрародительница Жрица огня Евангелина сейчас бы точно одобрила наши с Лили действия.
Глава 27. Призыв
Вернувшись в свою комнату, я ощутила, как усталость, накопившаяся за день, навалилась на меня тяжелым грузом. Лили уже отдыхала, устроившись с книгой у свечи. Игги, как всегда, бросилась помогать, но я мягко, но твёрдо остановила её.
— Спасибо, Игги, но я справлюсь сама, — сказала я, улыбаясь, чтобы не обидеть её.
Игги с лёгким беспокойством посмотрела на меня, но не стала спорить. Я понимала, что её настойчивость продиктована не только служебным рвением, но и искренним желанием облегчить мою жизнь. Но сегодня мне нужно было остаться наедине с самой собой.
Закрыв за собой дверь в нашу ванную, я скинула одежду, чувствуя, как напряжение медленно оставляет мышцы. Пар от горячей воды наполнил небольшое помещение, скрадывая углы. Я осторожно вошла в деревянную купель, полную горячей воды, и ощутила, как тепло окутывает тело, унося остатки дневных забот.
Но стоило мне расслабиться, как взгляд непроизвольно упал на моё запястье. Там, где раньше был едва заметный контур брачного браслета и небольшой знак огня, теперь пылало пламя.
Языки пламени охватывали почти всё запястье, сверкая и переливаясь в приглушенном свете магического кристалла света. Казалось, огонь был живым: он двигался, трепетал и даже слегка согревал кожу, но не обжигал.
Сердце учащённо забилось. Я провела пальцами по символу, но он не угасал, словно магия решила показать себя во всей красе. Ощущение было странным: одновременно пугающим и захватывающим.
— Что это значит? — прошептала я.
Вода в купели тихо плескалась, отражая отблески пламени. Я вздохнула и закрыла глаза, пытаясь успокоить нахлынувшие эмоции. Вспомнила слова Лили: "Связь с супругом угодна Светлому Отцу". Но почему тогда это чувство не приносило покоя, а, наоборот, вызывало тревогу?
Моё сознание затопили воспоминания о сегодняшней встрече с бароном Вентвортом, о том, как моя магия отозвалась на его прикосновение. Но какая связь между мной и этим холодным красавцем? Мой муж – барон Уоттон, а не Ветворт.