Дело с ящеркой

Lupa

Дин совсем было собрался смешаться с толпой и опрокинуть пару-другую стаканчиков… а может, и подцепить какую-нибудь крошку — наверняка среди этого детсада найдется хоть одна совершеннолетняя, а насчет ориентировок можно не беспокоиться, молодежь редко читает газеты. Собственно, Дин знал всего двух таких, и одним из них был он сам. Он уже толкнул неприметную дверцу, скрывавшую их убежище, когда его остановил голос Сэма.

— Нашел.

Дин вздохнул, мысленно извинился перед цыпочкой, которую потенциально мог бы осчастливить, и вернулся к брату, присел рядом, заглянул в экран

ноута.

— Что тут у тебя?

— Они все учились в местной школе и ходили на один предмет, — ответил Сэм, перещелкивая файлы. — На химию. И ты помнишь наше исключение?

— Лейхи, — кивнул Дин.

— У него два сына. Младший, Айзек, сейчас учится, а старший погиб. И угадай, сколько бы ему было сейчас лет и на какой предмет ходил? — продолжая говорить, Сэм развернул вкладку со страницей, очевидно, отсканированной из выпускного альбома.

— Значит, теперь у нас есть список потенциальных жертв, — сказал Дин. — И какой длинный, зараза…

Вдруг Сэм оторвался от экрана и вскинул на него тревожные глаза:

— А ведь кто-то из них может быть тут прямо сейчас…

Дин оглянулся на дверь, из-за которой приглушенно доносились музыка и веселые возгласы. Толпа пьяных подростков, полумрак, шум, куча укромных уголков… идеальное место для убийства.

Будто в ответ на его мысли откуда-то издалека послышались выстрелы. Дин сам не понял, как оказался в общем зале; за левым плечом он привычно ощутил присутствие Сэма. Но здесь все было мирно — насколько мирной может быть вечеринка. Никто не бегал и не орал в панике, да и выстрелов больше слышно не было. Братья переглянулись: до обоих разом дошло — стреляли снаружи.

*

До депо Стайлз гнал на пределе скорости, поминутно заглядывая в зеркало заднего вида — лишь затем, чтобы поймать испуганный взгляд Скотта, державшего Эрику в охапке на заднем сидении.

Дерек не стал ни о чем расспрашивать, просто взял Эрику за руку, на которой никак, никак не хотели исчезать царапины, — и резко вывернул. Эрика вскрикнула, но он все сжимал и сжимал сломанное предплечье, будто хотел перемолоть в фарш, и крови оттуда натекло целую миску, и Стайлзу стало невыносимо душно, потому что если это единственный вариант выгнать яд канимы из оборотня, то все они в большой жопе.

Он на карачках отполз назад, кое-как поднялся на ноги и привалился к старому вагону. Стайлз никогда не боялся крови, но сейчас его тошнило — наверное, потому, что было слишком много всего. Перебор.

— Так, — раздался совсем рядом голос Дерека, и Стайлз приподнял тяжелые веки — черт, он даже не заметил, когда успел закрыть глаза. Дерек стоял возле него и с тревогой его рассматривал. — Так, — повторил он, — Скотт, присмотри за Эрикой. А ты… идем-ка поговорим. — И потянул Стайлза в вагон.

Внутри Стайлз плюхнулся на единственное более-менее уцелевшее сидение и откинулся на спинку.

— Чего нам говорить? — вяло пробормотал он.

Дерек навис над ним, держась руками за поручень.

— Да о том… О том, что вообще, блядь, тут происходит! — рявкнул он, так что остатки стекол задрожали. — Почему Эрика отравлена и где

вы умудрились столкнуться с канимой. И — главное — где в это время был ты?!!

Стайлз глубоко вздохнул и закрыл глаза.

— Да все полный отстой, Дерек. Вот прям с ночи не задалось.

Он собрал разбегающиеся мысли в кучу… а потом его понесло.

Вся эта муть с охотниками была полным отстоем.

Во-первых, они сбежали, что само по себе было фигово, но вдобавок их освободил Скотт! Скотт, и его странные представления о героизме! Зачем он это сделал, Стайлз бы не догадался, даже если бы накачался какой-нибудь суперсывороткой.

Во-вторых, они работали не то на Арджентов, не то с Арджентами — и не то чтобы в этом была особая разница. И вынюхивали что-то в доме Дерека. За одно это Стайлз остро сожалел, что тот не загнал-таки их тачку в ближайшее озеро, как грозился.

Ну и вишенкой на торте стало то, что за всей этой суетой Стайлз напрочь забыл про Джексона. А вот тот, как оказалось, их со Скоттом не забыл, в чем Стайлз лично убедился, придя утром к отцу в участок, чтобы науськать его на фальшивых агентов ФБР. Потому что, в отличие от Дерека, свои угрозы выполнял — пускай даже «жертвы» были и не в курсе. А сами виноваты, нечего было сбегать.

Вообще-то, судебный запрет приближаться к Джексону не был такой уж проблемой, но из-за этого отец не стал ни слушать Стайлза, ни смотреть фотороботы, которые он нашел на сайте ФБР — черт, да они буквально выпрыгнули на него со странички «Федеральный розыск». Ну ладно, сразу не стал… зато потом, когда, видимо, нашел листки на своем столе, где Стайлз предусмотрительно их оставил, все-таки позвонил и «поблагодарил за сотрудничество» — вроде бы это так называется.

И ладно, радость Дерека по поводу того, что он, Стайлз, теперь официально не может находиться поблизости от канимы, вовсе не злила. Разве что немного. Честно говоря, маленькая и гнусная частичка Стайлза, зарытая где-то глубоко внутри, была бы не против, если бы подобные запреты выписали на всю стаю, и пускай с этой тварью разбираются охотнички… если выживут, конечно. Но он старался не давать этой частичке волю.

Зато один плюс во всем этом был — очевидно, что Джексон не помнил ни шиша из того, что происходило, когда он превращался, иначе бы в жизни не устроил этот цирк с приемным отцом-адвокатом. Наоборот, зная, что его раскрыли, сидел бы и не отсвечивал. Так Стайлз и сказал Скотту — после того, как наорал на него за то, что помог сбежать пленным охотникам. Правда, тот так и не сумел объяснить, зачем он это сделал.

— Держать людей связанными и угрожать им — плохо, — вот и все, что он сказал.

Ну что ты будешь делать!

Но всерьез ссориться не хотелось, и Стайлз решил пока спустить этот факт на тормозах. Выпустил и выпустил, чего теперь кулаками махать? Хотя бы есть шансы, что эти гаврики уберутся из города или перестанут везде шнырять, когда папа развесит повсюду их фотографии — а в этом Стайлз не сомневался: федеральные преступники для Бикон-Хиллс были событием века, сравнимым с отколом Калифорнии от материка и превращением в островное государство.