Демоны Кушань

Вайд Марика

Она никогда не видела их портретов. Изображения демонов запрещены на Девяти Сферах. Какое глупое распоряжение его величества! Люй Инчжэнь тихо рассмеялась. Знай она Тёмного владыку в лицо, разве поверила бы, что тот зовётся Цюфэном?

— Вижу, гостье этого владыки не сидится на месте, — с насмешкой произнес Цуймингуй, переглядываясь с командующим. — Моцзян-бади, как считаешь, будет ли приличным определить ей покои без выхода наружу? К примеру, в пещере, где рождается горячий источник для купален?

Сюэ Моцзян едва уловимо покачал головой.

— Если уважаемый

Тёмный владыка желает сварить гостью заживо, то этот выбор уместен. Но я не думаю, что такие блюда ему по вкусу.

В голове немного прояснилось. Люй Инчжэнь выдохнула, пытаясь нащупать точку равновесия и, наконец, встала с колена.

— Прошу прощения у Тёмного владыки, — в тон Цуймингую произнесла она. — Эта недостойная нарушила покой на Кушань, но у неё есть оправдание.

— Правда? — Цуймингуй приподнял бровь в показном удивлении. — И какое же это оправдание?

— Эта недостойная хочет… — Люй Инчжэнь сглотнула вновь подступившую к горлу кровь. Только не сейчас! Нельзя показывать слабость врагу. — Хочет вон ту прикованную к скале лису.

Кровь, все-таки, удалось сглотнуть. И Люй Инчжэнь почувствовала себя увереннее, чем вызывала интерес Тёмного владыки. Невозмутимый взгляд Цуймингуя на мгновение засветился любопытством, но оно тут же угасло.

— Любое желание на Кушань имеет свою цену, — безо всякого выражения на прекрасном лице ответил он. — Если гостья чего-то хочет, она должна заплатить.

— И во сколько уважаемый глава клана Асюло оценивает чужую жизнь? — поинтересовалась Люй Инчжэнь, краем глаза отмечая пренебрежительно скривившую губы лучницу.

— Обычно она ничего не стоит, — без промедления ответил Цуймингуй. — Однако для этой гостьи я сделаю исключение. Не знаю, зачем ей понадобилась издыхающая лиса, но так и быть, она получит её, если… — асур указал пальцем в сторону реки, разделяющей долину пополам, — сможет спуститься на бамбуке от Матери деревьев до самого водопада.

— Владыка, с твоей стороны это выглядит, как насмешка, — с некоторым укором в голосе заметил Сюэ Моцзян. — Неужели такое под силу небожителю?

— Хочешь вступиться за нашу гостью? — холодно бросил Цуймингуй.

— Нет… — поспешил возразить Сюэ Моцзян. — Но взгляни сам, она едва на ногах стоит. Какое удовольствие смотреть на такое жалкое зрелище?

— Пожалуй, соглашусь, — Цуймингуй окинул Люй Инчжэнь очередным морозным взглядом. — Тогда распорядись, чтобы приготовили всё необходимое к завтрашнему утру.

Цуймингуй ушёл не прощаясь — в мгновение ока растворился в насыщенном горной свежестью воздухе, оставив задумчивого Сюэ Моцзяна и напряжённую лучницу.

— Барышня Му.

— Да, командующий Сюэ?

— Надеюсь, с лисой ничего не случится до утра?

— Я не посмею расстроить владыку. Не переживай, командующий Сюэ, — с усмешкой ответила дева, отвешивая лёгкий поклон.

— Владыка-страж, прошу, — на этот раз командующий обратился к ней.

Люй Инчжэнь в недоумении посмотрела на протянутую руку. Не дождавшись ответа, Сюэ Моцзян ухватил её запястье и перенёс в уже знакомое место — пещеру с открытым балконом.

— Хорошо,

если Владыка-страж наберётся сил, чтобы не разочаровать главу Асюло, — сказал Сюэ Моцзян, после чего оставил её одну.

Люй Инчжэнь опустилась на пол, прижавшись щекой к прохладному камню, и закрыла глаза. Меридианы и нижний даньтянь по-прежнему горели огнём из самой глубокой преисподней. Сможет ли она в таком состоянии собрать и очистить ци до завтрашнего утра?

Глава 14

Гуэр-фу взял след для этого владыки

Церемониальная комната по традиции тонула в полутьме. Чжу Хуэй угадывал приглушенные тона в отделке интерьера, но не мог разглядеть все детали. Он только знал наверняка, что стулья и чайный стол здесь из красного сандалового дерева, на бумажных перегородках у окон нарисованы времена года, а три стены из четырёх украшены декоративными панелями с утончённой резьбой, изображающей журавлей.

А ещё он чувствовал нежный сливочный аромат молочного улуна. Генерал Инь Цзифу сам проводил для гостя чайную церемонию. И, конечно, использовал для неё не только великолепный набор посуды из тёмно-зеленого нефрита, достойный самого императора, но и дорогой сорт чая.

Чжу Хуэй угадал его до того, как генерал протянул чахэ с бережно отсыпанными бамбуковой ложкой сухими чаинками. Приняв «чайную колыбель», асур сделал три небольших вдоха, оценивая глубину и чистоту аромата, накрыл чахэ крышкой и вернул хозяину.

[чахэ, «чайная колыбель», — сосуд для сухого чайного листа, используемый для дегустации аромата гостями. Листья сюда пересыпают из чайницы, а после дегустации их кладут в чаху, чайник для заваривания]

— Этот Цзинь Сюань я заказал на юге для поддержания традиции и бесед с друзьями, — произнёс тот, высыпая чаинки в прогретый заварочный чайник. — Уважаемый Сюэ любит такой сорт. К сожалению, он не посетил сегодня резиденцию этого генерала.

Чжу Хуэю подумалось, что генерал Инь переживает совсем по другому поводу. Однако в ответ он только вежливо улыбнулся. В Пинъяо его знают, как помощника Сюэ Моцзяна, владельца цветочного дома Шуйлянь. Ну, а для генерала крайне важно настоящее происхождение гостя. Имея слабые от природы духовные корни, Инь Цзифу так и не расстался с мечтой о совершенствовании. Любой из клана Асюло для этого смертного словно яблоко, подманивающее осла, — генерал готов бежать следом на любые расстояния, не ведая страха, сомнений и усталости.

Инь Цзифу аккуратно слил первую заварку в чашу для отходов, удаляя пыль, а затем тоненькой струйкой влил в чайник разогретую воду. Нежное журчание напоминало вкрадчивые слова хозяина резиденции, вежливо поинтересовавшегося, почему его лучший друг замешкался, будучи в отъезде? И это человеческое любопытство облегчало выполнение приказа Тёмного владыки.

— Семейные дела задержали господина, — тихо промолвил Чжу Хуэй, пристально наблюдая за руками генерала — тот ловко процеживал готовый чай сквозь мелкое ситечко в подготовленный гундаобэй. — Но я готов заменить его в Пинъяо.