Деревенщина в Пекине 3

Афанасьев Семен

— Хорошо, продолжай, — сдается лейтенант, откидываясь на спинку кресла.

— Приходят они в её съемную недорогую квартиру и там водитель начинает оказывать психологическое давление. Физического насилия не было, ограничивались вербальными угрозами. Он требовал, чтобы она вызвала свою крышу — всегда же есть кто-то, кто приезжает на помощь, если клиент — неадекват.

— Хм.

— В общем, она звонит и сообщает, что её якобы унижают и избивают. Не проходит и пяти минут, как прибывают сотрудники уголовного розыска района.

— Дальше?

—

В том конкретном случае, увидев потенциального дебошира, они рассмеялись. Сперва.

— Почему? — Хуан озадачена, её брови сходятся на переносице.

— Водитель представлял собой довольно комичное зрелище — полноватый коротконогий мужик с характерным животом, нависающим фартуком над ремнем. Но он бывший спортсмен. Во-первых, может больно ударить, а во-вторых, у него всё в порядке с харизмой и самооценкой.

— Потом?

— Сразу после прибытия районного уголовного розыска в точку врывается физзащита финансовой полиции. Проститутку отпускают и начинается разговор с крышей.

— Ух ты. — До подруги начинает доходить параллель.

— Три месяца они действовали по этой схеме, потом город закончился.

— Закончился?

— Именно. Население — всего два миллиона жителей. По китайским меркам это даже не город, а небольшой поселок. Суть в том, что вымогать деньги было выгоднее не у проститутки, а у тех, кто ее покрывал. В данном случае — у районного уголовного розыска. Потому что с них всегда можно взять больше.

— Почему? Я уже примерно поняла, но лучше прокомментируй.

— У женщин можно взять только то, что они заработали своим телом, причём половину честно отложили покровителям. А те, кто их крышует, собирают дань с проституток, мелких воришек, незаконных торговцев, дворников — у них касса гораздо солиднее. Проституция просто стала удобным способом ловить на горячем.

Отрываюсь от окна:

— В том городе четырнадцать районных отделений полиции. Эта группа сотрудников городской финансовой полиции три месяца проверяла каждое из них. Не буду озвучивать, сколько миллионов они заработали, эта информация так никогда и не всплыла. Но один из сотрудников уголовного розыска не стал жевать сопли и вступил с ними в драку. Предпоследний, из тринадцатого отделения.

— И чем всё закончилось? — в голосе Хуан звучит неподдельный интерес.

— Ничем особенным, — развожу руками. — Они не смогли его привлечь к ответственности, потому что задержанный оказался известной фигурой в определенных кругах.

— Как так?

— Финполовцы никогда не изучали личных дел района, они действовали по отработанной схеме. А как выяснилось позже, тому полезшему драться подполу из розыска «на земле» давно предлагали возглавить областное управление полиции.

—???

— Он был близким другом министра внутренних дел той страны.

Лицо лейтенанта медленно наполняется пониманием.

— Фамилия этого персонажа созвучна со словом «козёл» на нашем языке, так и буду его условно называть. Ещё в молодости при задержании особо опасных преступников он вынужденно застрелил

двоих, тогда регламент был совершенно другим. Его наградили серьёзным орденом. Он сразу прославился — круг его знакомств стал весьма обширен, поскольку из него вышел талантливый сыщик. Но карьерный рост «Козлика» не привлекал, хотя возможности возглавить городское или областное управление у него были.

— Хочешь сказать, что он добровольно предпочел остаться в районной полиции? — удивляется лейтенант.

— Да. Не знаю, что за тараканы у него в голове, но он даже начальником райотдела отказался становиться. Так что, «Козёл» был достаточно известной фигурой в масштабах республиканского МВД — друг его, пока двигался к креслу замминистра и министра, Козлика не забывал и постоянно таскал с собой. То в ведомственный санаторий в отпуск, то на праздники в Центральный аппарат МВД в столицу, то просто на неформальные посиделки летом на море. С такими же.

— А-а-а.

— Когда молодые финполовцы ппопытались Козлика прижать, он мгновенно понял расклад — опыт — и в итоге всё закончилось серьёзным мордобоем.

— А на чем строился их расчет?

— Полиция — такой государственный орган, где все друг на друга при первом случае стучат. Рта нельзя раскрывать, иначе посадят всех. Поэтому пострадавшие сотрудники, крышевавшие незаконный бизнес, никогда никому не рассказывали о случившемся.

— Хм.

— А Козлик их сразу к стенке прижал, не только фигурально. Непонятно, кто кого мордовал за закрытыми дверями, но он помимо прочего был здоровенный мужик. Неформальные свидетели утверждали, что слышали звуки выстрелов.

— Если были выстрелы, соседи вызвали полицию?

— Вызвали, но никакого официального разбирательства по факту применения оружия не последовало, — оставляю пространство для собственных выводов. — «Козёл» тогда предупредил финполовцев, что не поленится провести собственное расследование, используя связи. Узнает, кого ещё они, к-хм, подвергали давлению, — старательно избегаю слова "кошмарить'. — А затем обратится в государственную безопасность — связи позволяли.

— Каким образом?

— У него были знакомые и в их департаменте по борьбе с организованной преступностью. Человек, награжденный такими орденами, как у него, имеет привилегию отдыхать в специальном пансионате для высшего офицерского состава, а не в обычных местах, как рядовые сотрудники. В том же пансионате летом берут туры и безопасники.

— А-а-а.

— Угу. Когда мужики летом на отдыхе бухают, ведомственные границы имеют свойство стираться.

Подхожу к столу Хуан Цзяньру, сажусь напротив нее, глядя ей прямо в глаза:

— Мне не понравились лица тех, кто выходил из твоего кабинета. Не могу предоставить доказательств, но эта история с Козликом, с районной полицией, крышевавший бизнес, с финполом, который через сержанта-водителя с внешностью бандита систематически выявлял и шантажировал этих сотрудников, требуя их месячную выручку — всё очень похоже выглядело.