Дети вечного марта. Книга 1

Огнева Вера Евгеньевна

— С синьорами понятно, а население? А кто тут на земле сидит? Кто пашет, сеет, сапоги тачает?

— Думаю, потомки, тех, кто пришел через границу, да беглые из герцогского домена. Не исключено, они тут все перемешались.

Дорога сузилась. Повозка собаки отстала. Под ноги коням опять заворачивалась серая щербистая ленточка пути. Вокруг сиротились пустоши, отороченные по краю видимости матерым лесом.

Шак прикинул, случись удирать, они, пожалуй, успеют. Тут главное, добраться до зеленки. В зарослях их хрен возьмешь.

Глаз привычно выхватывал из пейзажа предметы, которые могли оказаться не тем, чем представляются с первого

взгляда. Взять стог сена. Стоит себе и стоит. Но лучше его миновать по широкой дуге. Это в герцогском домене в былые годы можно было себе позволить катиться мимо, не обращая внимания. Да там и сейчас еще не научились воевать, как следует. Другое дело, родные места Шака — крайний восток — земля Аллор. Там война — образ жизни. Кто с кем и против кого начинал, давно все забыли. Остались традиции и ритуалы. Родился мальчик — будущий воин. Родилась девочка — мать будущего воина.

Шак передернул плечами. Одно время, стало забываться. Жил в мире, привык к миру. Но случилось — погиб старый герцог, пришел к власти самозванец — и завертелось все в обратную сторону.

* * *

Когда-то давно вся страна называлась Алларией. И жили в ней аллари. Теперь их еще называют иными или полулюдьми, или вообще нелюдями. Людей стало намного больше, чем коренных обитателей. Может быть, мать была права, когда учила маленького Шака, ненавидеть людское семя. Рабы в их клане почитались хуже скотины. Мать считала, что животное чище и ближе к аллари, нежели человек.

Обучавший мальчишек военному делу, двоюродный брать матери Ранг любил поговорить. Большинство пацанов слушали в пол-уха. Шак вначале тоже.

Называть дядей, родственника по мужской линии было не принято. В клане нет свойственников, есть только побратимы. Ранг жил с остальными мужчинами в общинной избе. Женщины селились отдельно. У каждой, родившей мальчика, имелся свой дом. Если на свет появлялась девочка, мать оставалась в доме своей матери. В их клане имелись дома, где обитали по три и даже четыре поколения женщин. Девочки из таких семей рисковали прожить жизнь, так и не узнав мужчины. Родиться и жить в таком доме уже само по себе — позор. Этими женщинами не дорожили. Иногда они служили живым товаром.

Мальчишки шушукались. Самый искусный воин, — другого обучать мальчиков не поставят, — зачастил в дом Кии. Бабка Кии, Киайя в молодости родила подряд трех девочек. Ее мать умерла от горя. Киайя осталась хозяйкой. Ее дочери подросли. Свежая память о позоре семьи не помешала им найти себе мужчин. Но проклятье, висевшее над их родом, осталось в силе. Все ее дочери родили только девочек. Последней появилась на свет Киа. Шаку исполнилось семь лет — младенческий возраст для аллари — когда Киа родила. Никто не сомневался в отцовстве. Девочка как две капли воды походила на Ранга. Совет клана дал ей имя Ка. Если и она родит дочь, той вообще не дадут имени — страшный, несмываемый позор, уравнивающий аллари с человеком. Но Ранг не отказался от жены и дочери. Дома они называли девочку Карагнарой. Совет клана сделал Рангу внушение. Он упорствовал. Его заставили взять себе другую женщину. Ранг подчинился. Она родила сына, и все успокоились.

* * *

Лошадь пошла медленнее. Шак вскинул голову. Дорога впереди расходилась надвое.

— Цыпа! Направо? Налево?

— Налево.

Апостол потянул, лошадь послушно двинулась в сторону ложбины, за которой, на пределе видимости блестела вода. Уже неплохо.

Не найдут поселения, сами устроятся на ночь. Место чистое. Ни с какого боку к ним не подобраться. Нет, подобраться, конечно, можно. Только они за три версты заметят и приготовятся. Опять же, смотря, сколько будет нападающих. Попрет армия, и что? А — то! Поднимай рисованный полог, ставь телеги в сцепку. Будешь показывать трюки, колесом ходить, гири кидать. Авось пронесет. На второй такой прорыв кони пока не способны. Дней бы десять, пятнадцать… и где вынырнешь в следующий раз, неизвестно. Вполне может статься, Невья оттуда покажется сладеньким пряником.

А собственно, чего они морочатся? Ну, попали, так ведь, пока-то никакой беды не случилось. А Чалый и соврать мог. Еще как мог! Однако успокаивать себя, это — маразм. Но, Светлые мои Предки, как же не хочется крови!

* * *

Скандал случился через год, когда Киа родила сына. Как она радовалась, как пела! Шаку еще не приходилось видеть такой женской радости.

Они к тому времени близко сошлись с Рангом. Если дядя принимался рассказывать, мальчишка забывал обо всем на свете. Его старший брат, как оказалось, тоже дружен с учителем. Ранг иногда брал их с собой в разведку. Времена стояли относительно спокойные. Они не столько выглядывали врага, сколько слушали дядю.

От него Шак узнал, что монолитное государство под названием Аллария, лет примерно пятьсот назад разделилось на три части. А все — люди!

Если быть точным, во всех бедах была виновата Граница. На крайнем северо-западе и на севере центральной области в ней имелись слабые места. Веками сквозь них в Алларию шел человеческий поток. Он то мельчал, то превращался в паводок. Пришельцы в большинстве своем расселялись по стране и быстро приживались. Дядя утверждал, что чужаки, считали Алларию чудесным краем. Очень быстро воинственные либо диковатые пришельцы попадали под мягкое очарование этой земли, дающей покой, изобилие, безопасность… и особое состояние умиротворения.

Тысячу лет назад в западный шлюз прорвались страшные твари. Для тех, кто жил недалеко от Границы, в одночасье наступил конец благодати — первое нашествие оставило по себе пустыню. Но люди и аллари объединились и сообща справились с этой напастью.

С тех пор на западном участке сквозь Границу шли монстры, на центральном, как и прежде — люди. Тварей ловили и убивали, а людей до поры до времени, рассказывал Ранг, никто не трогал. Они жили себе и плодились. Но постепенно их стало больше чем коренных жителей страны. Они завели свои собственные законы. Они даже Бога с собой принесли.

Многие из пришельцев, по примеру коренных жителей страны возносили молитвы Предкам, но были и такие, кто ставил в домах и на капищах своих идолов. Аллари так никогда не делали. Зачем поклоняться истукану, если твои Пращуры часть тебя самого? Они всегда с тобой, как и ты — звено непрерывной цепочки поколений.

Аллари спохватились, когда люди начали претендовать не только на равенство, а и на главенство. Поживи-ка столько веков рядом, невольно прорастешь друг в друга. Семечки легли в землю бочок в бочок, корешки переплелись — не разорвать. Людей стало больше, но алларии питались силой своей древней земли. Людям никогда не удавалось то, чем иные владели с рождения. У каждого вида имелись собственные секреты. В клане Шака многие умели уходить от погони. Правда, единицы — так далеко, как он. У мальчика был особый талант.