Девушка-катастрофа или двенадцать баллов по шкале Рихтера
Шрифт:
– Прекратите, прекратите немедленно!
– Кажется это кричу я, слишком уж истерический у меня голос, сама его не узнаю.
– Молодые люди, это не место для выяснения отношений, - пытается увещевать их старичок за соседним столиком.
Девушка-официантка звонит куда-то по телефону. Наверное, в полицию...
– Юлиан!!!
– окрик выходит таким пронзительным, что достигает, наконец, нужного уха. Парень выпускает зажатый в кулаке лацкан стороннего пиджака и глядит на меня
В этот момент Карл и отвечает ответным ударом по лицу. Кулак проходит по косой, едва задевая щеку и ухо, однако Юлиан подает навзничь, ударяясь головой о деревянную столешницу. Я только и вижу, как он затихает на плиточном полу злополучного кафе, а из-под головы растекается лужица крови.
Самой настоящей, ярко-алой крови...
А потом я, кажется, кричу еще громче! И все сливается в одно полуразмытое пятно из снующих по кругу людей, столиков с маленькими фиалками в ажурных горшочках и плача Ангелики на моих руках.
Потом кто-то забирает ее у меня из рук, и я кидаюсь к Юлиану: трясу его за бесчувственную руку. И плачу, плачу, плачу... Он же никак не реагирует. Просто лежит с закрытыми глазами, бесчувственный ко всем моим причитаниям...
Когда приезжают медики и оттесняют меня в сторону, я едва ли помню, как дышать. Только натужно всхлипываю, содрогаясь всем телом, и вою похлеще прежнего...
Карла я больше не вижу. Да и не высматриваю его, если честно... Мне нет дела ни до кого, кроме Юлиана.
Лишь бы только с ним все было в порядке...
Лишь бы только снова увидеть его насмешливые глаза в обрамлении темных ресниц.
Лишь бы только...
О большем я и не прошу.
25 глава. Юлиан
Не понимаю, что происходит: пахнет антисептиком, лекарствами, пикают невидимые глазу приборы.
Я в больнице? Почему? Неужели пижону удалось отправить меня в нокаут... Даже губы кривятся при мысли об этом.
– Юлиан?
Голос доносится из окружающей темноты - должно быть, наступила ночь - и я отзываюсь.
– Катастрофа?
– Да, это я.
– Ее ладонь, маленькая и почему-то совершенно ледяная, обхватывает мое запястье.
– Что происходит?
– спрашиваю я.
– Почему здесь так темно?
Она не отвечает, только натужно сопит... Плачет не плачет, не пойму.
– В чем дело?
– нехорошее предчувствие вспыхивает в голове, и я тяну руки к глазам.
Нет, с ними все в порядке, только голова перевязана и немного болит. Боль тугая, тянущая где-то на затылке и дальше.
– Эмили, что произошло?
– Вы с Карлом подрались. Помнишь это?
– спрашивает она.
– Конечно, помню.
– И уже с беспокойством: - Не пойму только, где я? В больнице? И почему ничего не видно...
Слышу, как открывается дверь, и до меня доносится звук нескольких пар обуви, топающих по полу.
– Рад, что вы очнулись, - произносит до омерзения бодрый мужской голос.
– Я - доктор Кляйн, приятно познакомиться.
Вместо ответа я спрашиваю:
– Что я здесь делаю? И почему мы знакомимся в темноте?
И снова эта тишина - такая тягучая, что начинает тошнить.
– Видите ли, - произносит так называемый доктор, - во время драки вы ударились головой...
– И?
– подгоняю его неторопливую речь.
– Что с того?
И доктор продолжает:
– Все дело в том, что полученная травма каким-то образом повлияла на ваш зрительный нерв. Возможно, дело в образовавшейся гематоме, и тогда нужно всего лишь подождать, пока она рассосется, либо...
– Либо?
– тупо повторяю его слова, еще не совсем понимая, к чему он клонит. Наверное, просто боюсь понять... Потому и произношу: - Нет-нет, постойте, не хотите же вы сказать, что я...
– снова ощупываю свои глаза и голову, - что я...
– слова не идут с языка, -ослеп. Бред какой-то!
– истерический смех так и рвется из горла.
– Юлиан, - голос Адриана проникает в мое мятущееся сознание.
– Тебе не стоит так волноваться: доктор уверен, это временное явление...
– именно слова названного папочки заставляют меня поверить в происходящее.
К головной боли добавляется шум в ушах и неимоверный стук собственного сердца.
Я - слепой!
Слепой.
Что-то стискивает грудную клетку, сдавливает сильнее, еще сильнее... С трудом протискиваю микроскопическую порцию воздуха и концентрируюсь на ледяных пальцах, касающихся моего запястья.
Я - слепой...
– Хочу остаться один.
– Юлиан.
– Один!
– почти рычу на Адриана.
– Убирайтесь отсюда... все.
Две пары ног выходят за дверь - остаемся с Катастрофой наедине.
– Ты почему не уходишь?
– спрашиваю у нее.
– Я, кажется, ясно выразился.
– Думала, меня это не касается.
– Зря думала.
Однако ее пальцы продолжают касаться моей руки, и я ощущаю жесткий ободок кольца у нее на пальце. Что это, она нацепила помолвочное кольцо? С чего бы вдруг?
Стискиваю ее пальцы и ощупываю золотой ободок: да, то самое. Глупая идиотка... Стащить его - дело одной минуты, и я прилагаю к тому все усилия, только Катастрофа уперлась и не дает мне совершить намеченное.