Дневники потерянной души
Шрифт:
– Да, - подтвердил Маура. – Мы должны были подготовиться на базе.
– Странный выбор отряда, - бросила она взгляд на меня. – Вы думаете, от аннан будет какая-то польза?
– Это не мне решать, - хозяин пожал плечами. – Я вызвался помочь, Бан идет со мной по дружбе, на нем нет никаких обязательств. А Роир просто возвращается на родину, он из Гона.
– Так ты не подчиненный Первой или Второй общины? – в голосе ее прозвучало легкое удивление.
– Нет, тари, - в свою очередь удивился Маура. – Почему я должен им
– Случайно? – переспросила она. – Не думаю, что он доверил бы наше оружие первому встречному. Что особенного в тебе?
– Видимо, то, что я на это согласился, - не теряя самообладания, ответил хозяин. – Думаю, не каждый готов все бросить и отправиться за тридевять земель, непрерывно рискуя жизнью.
– Это так, - кивнула она, по-прежнему не сводя с него пристального взгляда. – Ваш план – огромный риск, и вы идете по лезвию ножа.
Наступило молчание.
В тишине я осторожно придвинул к себе стоящий посреди стола высокий кувшин с узким горлом – а он вдруг резко опрокинулся, заливая всю мою одежду холодным липким напитком. Я вскочил, ахнув от неожиданности и неприятных ощущений.
Тут уж Маура не выдержал.
– Зачем вы это делаете?! – крикнул он гневно, тоже вскакивая из-за стола.
Чужачка была невозмутима, как каменная статуя.
– Разве ты видел меня прикасающейся к твоему рабу или к этой посуде? – спокойно вопросила она, еще больше сужая щели глаз.
– Я бы ответил вам на этот вопрос, - Маура сжал и разжал кулаки. – Если бы это не был ваш дом.
Она удовлетворенно наклонила голову.
– Бан, ступай, переоденься во что-нибудь сухое, - обреченно повернулся ко мне хозяин. – Тебе же так неудобно будет.
Под победоносным взглядом Эль-Калад я направился к двери.
Переодевшись в шатре и немного успокоившись, я стал дожидаться возвращения хозяина. Оба наших товарища по-прежнему крепко спали. Хотя Аргону отдыха требовалось меньше, он, должно быть, накапливал его впрок, зная, что нам предстоит еще долгий путь до Гона, а вся ответственность теперь, за отсутствием Эль-Орина, лежит на нем.
Меня шатало от усталости, но даже после сытного ужина сон почему-то не шел. Решив еще немного подышать воздухом, я снова вышел в темноту; и, по случайному совпадению, как раз тогда, когда из низкой пристройки напротив показался мой хозяин со своей спутницей. Но направились они вовсе не обратно к месту нашей ночевки, а в противоположную сторону, к зловеще чернеющему невдалеке густому лесу, который простирался прямо за полосой жилых помещений.
Любопытство пересилило страх, и я вошел за ними в узкий просвет между стволами. Вскоре деревья расступились, и перед нами возникла еще одна широкая поляна, на которой находилось несколько маленьких круглых водоемов, с окружавшими их по периметру гладкими каменными ступенями. Эль-Калад уже начала подниматься по ступеням, как вдруг разом обернулась, почувствовав мое присутствие, хотя я старательно и как можно тише прятался за деревьями на краю поляны.
– Опять? – негодующе сверкнула глазами правительница. – Его я сюда не звала. Мы должны остаться наедине.
Маура
– Разве мой друг может помешать нашему разговору?
Сойдя обратно с постамента, она встала напротив него, все равно оказавшись выше на целую голову.
– Он не твой друг. Он твой раб.
– К чему постоянно об этом упоминать, тари? Мне совершенно безразлично, кем он считается в обществе.
– Тебе безразлично – и все же ты не забываешь употреблять мой титул.
– Я различаю между уважением и унижением. И пока это зависит от меня, я буду следовать этому пути.
– Ты неглуп.
– По сравнению с кем? – сухо поинтересовался хозяин.
– По сравнению с тебе подобными, – снисходительно ответила женщина. – Сядем. – Она бесшумно опустилась на ступеньку у самого водоема, подбирая подол светлого платья, под которым были надеты легкие брюки.
Маура присел на прохладный мрамор.
– Сюда я прихожу, когда хочу побыть в тишине, – заявила чужая и, повернувшись ко мне, добавила: – Ты смотри на воду. Кристаллы меняют цвет.
Покорно я сел у самого водоема, хоть и начал смутно понимать, что это была очередная уловка, призванная отвлечь меня от ведущегося разговора.
Но кристаллы и правда отражали и преломляли лунный свет, и тонкие серебристые лучики переплетались в прозрачной воде причудливым волшебным узором. А если я наклонял голову, то грани их переливались то синими, то красными бликами, постепенно все больше завораживая.
– Аф те – та'aгна ан-м'aе [3], – сказала она моему хозяину.
Тот поглядел на нее, но продолжил общение на нашем языке, не желая смущать меня.
– У вас здесь очень интересно. Эта поляна на редкость красива, я не видел таких даже в Карнин-гуле.
– Сними обувь, – ни с того ни с сего предложила правительница. – Можешь окунуть ноги.
Видя, что мой хозяин медлит, она первая развязала свои сандалии, обнажив темные ступни с непропорционально длинными пальцами и опуская их в воду. Маура не стал дольше отказываться, стаскивая мягкие иноземные сапоги и присоединяясь к ней. По воде пошла рябь, и я невольно взглянул вверх на сидящую пару.
– Вода притягивает, расслабляет, ты согласен? – обратилась она к хозяину.
– Согласен, – серьезно ответил Маура, изучая голубое озерцо.
– Хорошо. – Ее сухой голос обрел интонацию. Если бы она была обычной женщиной, я бы сказал, что этот тон выражал дружелюбие. – Ты чувствуешь, какая сегодня ночь?
– Прохладная. Спокойная. Ночь, которая вызывает не страх, а желание стать с ней единым целым.
– О, да, Эль-Маур, – удовлетворенно кивнула она. – Единым целым. Это ночь с полной луной. Ночь любви.
Я удивленно разинул рот от таких речей и от диковинного обращения; но ее собеседник внешне оставался невозмутим.
Затем передо мной возникла еще более поразительная картина. Женщина приложила два пальца к середине лба моего хозяина, и медленно водила ими вверх-вниз, хотя у него не имелось и намека на темную вертикальную впадину, украшавшую лбы всех чужих. Щель ее рта приоткрылась, и она придвинулась ближе, неотрывно глядя ему в глаза.