Дочь Двух Матерей
Шрифт:
Когда хватило бы мне рифм,
Я продолжал бы до утра.
Увы: конец сонета близок
И расставаться нам пора.
*
Прощайте, милая: мечтаю
Вас встретить на своём пути,
Когда того, что не хватает,
Мне счастья хватит обрести.
— А, знаешь, он симпатично закончил, — оценила Феруиз, — я ожидала худшего.
— Тоже мне, великий поэт, — фыркнул Рэдмунд, — красок ему не хватило, — добавил он, едва не опрокинув столик с заляпанной палитрой. — Вот они, его краски, хоть всю комнату при желании можно размалевать узорами. Но
Когда хватило бы ума мне,
Я не писал бы этот бред.
И не держал за юбку маму
В свои семнадцать с лишним лет!
И они засмеялись. Феруиз, правда, мысленно пожала плечами: Рэй и правда был чрезвычайно близок с матерью, но она вот уже год как уехала в свой отчий дом, на родину, в Вик-Тони. Как ни был бы велик соблазн подержаться за её юбку, а всё же поди дотянись!
Нет, мать их, прелестная Фэй, не была в ссоре с отцом. И ни с кем другим. Уроженка столицы наипросвещённейшей страны, она (как однажды выразилась) духовно угасала в провинциальном островном климате. И угасание это становилось тем нестерпимее, чем быстрее росли её дети. У них появлялись свои интересы; за незнанием другой жизни, они пропитались духом Ак'Либуса и едва ли могли её понять. Кроме, может быть, Рэя. Но двое во всём Рэди-Калусе — этого явно было недостаточно. Тоска по светской жизни вынудила Фэй принять решение об отъезде. Опять же, согласно обычаям её страны, в этом не было ничего экстраординарного, супруги в Вик-Тони нередко проживали отдельно. В то время, как на Ак'Либусе это было чем-то из ряда вон выходящим. Немалых усилий стоило Тоуру и Фэй обыграть отъезд гердины без нанесения урона их репутации.
И если с матерью всё было понятно, у Феруиз оставался только один вопрос: почему она не забрала с собой Рэя? Ведь они единственные понимали друг друга, как никто другой. Ни сама она, ни Рэдмунд, ни даже отец никогда не были так близки с мамой. Только позднее она поняла, что именно поэтому Тоур не захотел отпускать их обоих. Он просто боялся потерять их навсегда.
А посему юный Рэй оставался в отчем замке, в Рэди-Калусе, и, надо полагать, этим маялся. Сегодняшние новости лишь добавили ему тревог и окончательно лишили покоя. Всецело убедившись в том, что его мысли попали в заколдованный круг, а творчество не помогало его разорвать, он, как позже и брат, оседлал своего коня и выехал из замка, куда глаза глядят. День выдался на редкость жаркий и славный и, чтобы освежиться, Рэй пустил коня галопом через поля в северном направлении.
Глава 3
Не у одних Рэдмунда и Рэя, однако, день не задался. В тот момент, когда один пугал манекен, а второй пачкался краской и мучил флейту, среди холмов, в замке Пэрфе, что располагался к югу от Троих Озёр, тосковала девушка. Она сидела на широкой кровати, обхватив руками колени. Длинные локоны цвета ночного неба рассыпались по плечам и обрамляли всю её фигуру. Надо признать, в грусти своей она была прекрасна — не оттого ли это было её наиболее частое состояние в последние годы? В памяти, сменяя друг друга, всплывали картины раннего утра: вот она спускается к завтраку и ловит едкие замечания кианы Виллы, касающиеся её традиционных опозданий. «Дорогая, все эти годы я не могу взять в толк, как можно так долго находиться в ванной. Это совершенно не имеет смысла!». Для неё, возможно. Но как передать словами то неземное чувство, когда ты лежишь в ванне, наполненной тёплой водой, которая обволакивает твою кожу — вода, мягкости необыкновенной, заоблачной, она смывает с тебя все тревоги и напряжение, которое накопилось за последние дни, и позволяет окунуться (да-да, в буквальном смысле) в параллельные миры. Время перестаёт иметь значение. До тех пор, пока тебя не выдергивает в опостылевшую реальность испуганный шепот служанки.
— Киана Паландора, умоляю, поторопитесь. Киана Вилла ожидает вас вот уже четверть часа.
Рруть, вечно тебе надо всё испортить! Впрочем, в этом нет её вины, она бы с радостью оставила Паландору в покое, но знает, какова хозяйка замка в гневе, и напоминает о назревающем конфликте.
В последнее время киана Вилла пребывала в дурном расположении духа. Приближался её юбилей. Как видно, не всякая женщина готова переступить очередную критическую отметку — семьдесят
А уж это её непослушание! Хотя о нём никто знать не мог, кроме самой Виллы. Но как оно было невыносимо! Пожилая киана терпеть не могла детей, ровно с тех пор, как сама перестала быть ребёнком. И когда ей досталась на попечение эта девочка, она явно не прыгала от радости. Но отказаться Вилла не могла: обстоятельства не позволяли. И вот, одно дело, когда вынужден заботиться о послушном ребенке: сама по себе эта миссия малоприятна, но достаточно легка и не так обременительна. Иное дело Паландора: выносишь не только её, но и её причуды.
Когда девушка, наконец, спустилась к завтраку, киана Вилла была уже порядком раздражена.
— Дорогая, — не замедлила сказать она, — ты снова опаздываешь. Надеюсь, ты обратила внимание на то, что мне вновь приходится констатировать вслух столь очевидный факт. Твоё отсутствие пунктуальности вынуждает меня принять решение отправиться на ярмарку в одиночку.
Далее последовал комментарий про ванну, но Паландора его слушать не стала.
— Киана Вилла, — обратилась она к попечительнице с кроткой улыбкой, — я, быть может, вас неправильно расслышала. Вы сказали, что мы отправимся на ярмарку без сопровождения?
Паландора хитрила. Она всё прекрасно поняла с первого раза. Наступил день, который она уже давно ждала с нетерпением: назавтра в Озаланде открывалась ежегодная ярмарка сельского хозяйства, ремёсел и прикладных искусств. Фермеры, ремесленники, фабричные работницы и мануфактурщики собирались на центральной площади, чтобы заявить о себе, представить на всеобщее обозрение плоды своего труда, на славу поторговать и просто хорошо провести время. Мероприятие сопровождалось народными гуляниями, танцами и прочими забавами; в этот день сюда съезжались гости со всего Ак'Либуса — как правило, рукодельники и торговцы, а также бродячие артисты, певцы, фокусники всех мастей. Попадались даже посетители с материка, хотя ярмарка была событием довольно локальным, слабо известным за пределами острова. Как владелица земель Пэрферитунуса, киана Вилла собиралась приехать в город днём ранее, чтобы проконтролировать подготовку к мероприятию и помочь в случае затруднений. Годами ранее, когда Вилла организовывала первые ярмарки подобного рода в истории региона, ей приходилось неделями лично следить за возведением шатров и палаток, договариваться с купцами и мастерами, рассылать письма во все концы острова. Теперь же ярмарка стала обычным явлением, подготовка к которому шла своим ходом, не требуя излишнего контроля. Один день — всё, чего требовалось, чтобы убедиться в том, что всё идёт по плану. Для Виллы ярмарка была торжеством её предпринимательского духа, возможностью продемонстрировать всему Ак'Либусу красоту и изобилие своего края; для Паландоры же, неизменно сопровождавшей её с раннего детства, она являлась настоящим праздником. И вот теперь этого праздника её, похоже, угрожали лишить.
— Нет, дорогая ты всё правильно поняла с самого начала, хоть и пытаешься сделать вид, что это не так, — ответила разгадавшая её замысел Вилла. — К моему прискорбию, спешу заметить, что у меня сегодня очень мало времени. Карета уже ждёт у парадного входа, и мне остаётся лишь допить этот прекрасный липовый чай с мёдом и спуститься вниз.
— Я поняла, — беспечно ответила Паландора и засуетилась. — Меня не придётся ждать, я позавтракаю и буду готова к выходу в считанные минуты.
— Ты поняла лишь то, что ждать тебя и правда не придётся. Для начала сядь, как следует, и жуй свою злаковую кашу не спеша: так ты избежишь неприятной участи обжечься или подавиться. А теперь слушай меня внимательно: я поеду одна, а ты останешься в замке за главную. Я уже отдала экономке необходимые распоряжения, тебе предстоит лишь проконтролировать их выполнение. Что касается…