Долины Авалона. Книга Первая. Светлый Образ
Шрифт:
– Это я. – Сначала он бубнит это куда-то мне в капюшон, а потом, отстраняясь, повторяет разборчивей. – Это точно я! Не понимаю, как я это делаю, но когда я злюсь или очень взвинчен, постоянно что-то загорается! – единственное, что сейчас горело, это моё нетерпеливое желание сходить и разведать, как там, на другой стороне водопада, сейчас обстоят дела с этим костром.
– Да что ты такое говоришь! Мы же этот костёр с родителями оставляли. Возможно, кто-то… был там до нашего прихода. Ну, или… просто плохо пошутил. – Но Эдвине не хотел слушать все мои “возможно”, ибо он, как вжался с горечи в моё плечо, так и продолжил повисать на нём, мне оставалось лишь размеренно и осторожно
– Он потух… – Пробубнил мне в плечо брат вновь, а затем начал растирать свои глаза, смущённо отходя назад. На самом деле, мне не было странно его успокаивать, но Эдвине относился ко всему очень серьёзно, пусть и не выглядело это так в повседневности. Кто уж, а я точно порой мог упустить важные намёки от тех или иных людей.
– Ты даже не посмотрел, точны ли твои слова.
– Мне стало легче. Он должен был потухнуть. Это ведь я сделал! – как ни странно, но словам этим я доверился. И даже после, по случайности поймавши себя смотрящим на другую сторону водопада, приходилось замечать неоднозначное доказательство этих магических игр с огнём. Пламени не было.
– Эдви, после всего, что ты мне сейчас сказал, – я обращаю его внимание перед тем, как вновь спускаться на верную тропинку, – я хочу дать тебе клятву.
Брат изумляется. Он не ожидал от меня такой силы поддержки, он верил, что я помогу ему справиться с этими, съедающими его душу, предчувствиями необратимого, но я не собирался оставлять свою помощь в одних лишь словах.
– Ботта… Тебе не стоит говорить того, что ты не, – он собирался просить не врать ему, но я и не думал давать ему ложных надежд.
– Я клянусь, что не допущу этого. Я клянусь тебе своей душой, что ничто и никогда не разлучит нас. Я всегда вернусь к тебе, всегда найду, всегда буду защищать. Как я поклялся беречь честь своего народа и охранять свою семью, так и на этом я скрепляю своё слово, ибо это связано.
– Не знаю, что сказать… Такой доброты, что в тебе есть, мне, наверное, никогда не добиться. Ты вот сказал сейчас это, и я перестал бояться. Интуиция моя никогда не подводит. И сейчас… Я верю тебе. Верю, что так и будет! – он подпрыгивает, его плащ вздымается на ветру, перекидная сумка от лёгкости своей ударяет о его бок, Эдви кружится и хлопает большими и наивными глазами, зовя меня убежать с ним по тропинке вниз.
Мы немного срезали и очутились на мосту, перешли по нему, пусть я и не возлюбил эту опасную идею. Промокать одежду не хотелось, ботинки тоже. Тем более, что свежее бельё только к ночи высохнет, раз сегодня за уборкой мама. Шарлотту заменяла Эбби, но эта молодая леди больше любит нашу библиотеку, чем готовить и стирать.
Решаю рассказать о ней Эдвине, чтобы не думать больше о грустном, так сказать, тему перевести:
– Я слышал, что мисс Эбби собираются отдать в высшую школу.
– Ты слышал правду, она мне сама об этом рассказала! – Эдви как всегда подхватывает, а я не понимаю, откуда у него эти способности – всё всегда знать. Вот уж точно, светское дитя. – Мы любим одни и те же книги, постоянно их обсуждаем, когда она появляется в гостях. Мне не хватает старых добрых вечеров, помнишь, ты с нами читал? Что ж с тобой
– Мне… романы начали нравиться. Я сейчас дочитаю, что мне мама посоветовала, а потом снова будут тебе эти старые добрые вечера у камина с книжкой.
– Для счастья мало надо, Ботта. Кстати… Мама говорила, что её книги нам читать ещё рано. Ты как это смог её так легко уговорить?
– Никак. Она сама предложила мне несколько томов, просто потому что я на службе теперь. Чтобы знать, как должен вести себя джентльмен с леди. Мне эти книги ничего нового пока не открыли, просто я не думаю о любви и о знакомствах на своём поприще. И так не особо приятна мне атмосфера вечных тренировок и готовности идти в бой, так что жизнь связать с военной – тем более лишнее.
– Я рад, что защищать нас могут все, кто хочет. Но мне жаль, что тебя уже не высвободить оттуда.
– Высвободить! Папа говорит, что мир почти подписан. Осталось лишь доказать всем, что гентас больше враждебно не настроены.
Мы выходим из деревьев, наслаждаясь отголосками воспоминаний о том, как раньше здесь проходили наши семейные пикники. Эдвине подбегает к чёрному, потушенному костру, приседает на корточки и хмурит лоб в догадках. Он даже напрячься пытается, чтобы вновь видать огонь вызвать, но в итоге так и сидит, молчаливо наблюдая за угольками спящей красоты.
Слышится шорох в деревьях за кустами. Это может быть кто угодно, даже медведь. Я тут же подключаю всё своё внимание на то место, откуда показался шум. Схватываю палку, подходящую для атаки, подхожу ближе к Эдвине, ничего ему не говоря, чтобы зря не пугать. И тут вижу, как вдалеке… блеснула натянутая на тетиве, стрела своим наконечником!
– Эдвине, пригнись! – кричу я ему, закрывая голову руками, как папа наказывал, да своим телом брата, опешившего так сильно, что вместо указаний, он просто соскакивает и падает рядом на спину. Стрела проносится прямо над его лицом.
Я был в ужасе. Но в тот же момент я так разозлился, что весь страх пропал из меня. Когда враг вновь зашумел в кустах, скрываясь от нас, я приказал Эдвине спрятаться как можно дальше отсюда, а сам рывком оторвался от земли, убегая за невидимым соперником.
Замахиваюсь самодельным оружием, вбегая в чащу леса, и обнаруживаю там озадаченного подростка с завязанным платком ртом. Он только хватает свою булаву, чтобы отразить мою атаку. Как она загорается, обжигает ему руку, тут же выбросившую непригодный для драки предмет. Я же, как собирался его ударить, так и не остановился в своём решении. Наношу точный удар по голове, моментально вводя соперника в ступор. Палка отлетает, её уносит сильным порывом ветра, деревья шумят своей листвой, в потоке воздуха распускаются огненные цветы: всё вдруг окрашивается светом, а листву окутывает пламя. Я остался без оружия, мне было очень страшно, настолько, насколько адреналин сейчас вскипел от одного лишь нанесенного незнакомцу удара. Но как он с нами не церемонился, так и я не стал. Поджав хвост в панике, негодяй оставляет лук со стрелами, да уносится прочь, путаясь в дороге из-за огня. Я потерял его из виду очень быстро, но всё равно неровно и сбито дышал.
Вспоминаю про Эдвине и бегу прочь из чащи, чтобы убедиться в безопасности брата. И тут я вижу такое, что во мне изменяется представление просто обо всех магических способностях, какие я себе представлял. По рукам Эдви быстро бегают, совсем не раня его, маленькие красновато-жёлтые огоньки, он приземляется с ужаса от себя на колени, а я быстро подхожу, чтобы поддержать и помочь подняться. Его руки были настолько горячими, что я отдёрнулся первым прикосновением, но всё равно решил помочь встать.