Должница
Шрифт:
Человеку осталось жить три месяца. Наверное, каждая минута на счету.
Уже в машине, когда все этапы были пройдены, меня накрыло второй волной слез. Моя жизнь стала напоминать мне фильм ужасов с примесью драмы, детектива и криминала. Тело Кирилла, еще живого, вставало перед моими глазами.
Руднев громко вздыхает. Он злится, насильно опускает мои руки от лица и поворачивает меня к себе.
– Как ты живешь на белом свете? – шепчу я ему.
– Тихо, слышишь? Без высокопарности, Аля. Ты со мной связалась, а я далеко не пушистый заяц. Ты моего ребенка
– Ты его убил. Потом, когда усадил меня в машину и вернулся в квартиру.
– Ты не должна была видеть все это, - сжимает челюсти.
Руднев отпускает меня, а сам резко кладет руки на руль, смотря перед собой.
– Мне осталось меньше. Два месяца. Сроки поджимают, меня гонят закрыть проект. И если мне потребуется защитить тебя ценой жизни остальных, то я сделаю это.
– Ты защищаешь не меня. А ребенка.
– Разумеется, - жестко усмехается Руднев.
Я вглядываюсь в его профиль. А ведь я совсем ничего о нем не знаю. Я смотрю на Руднева и пытаюсь понять, что он чувствует. Что же?!
Его жизнь подходит к концу из-за нелепой ошибки. Потому что в его жестоком мире ошибок не прощают. Даже таких нелепых.
Руднева не станет, когда наш ребенок еще даже не родится. Что же, черт возьми, он чувствует?
И еще буквально кожей я ощущала, что чем ближе подходит срок, тем напряженнее становится жить. По его голосу слышала. По занятости. По охоте, которую объявили на еще не рожденного наследника Руднева.
Все анализы сданы. Мы трогаемся от клиники и едем в неизвестном мне направлении.
– Как и все смертные, я хочу оставить свой след в этом мире. Стремление к продолжению рода - это естественный процесс. Я выбрал тебя лишь потому, что был уверен, что Вика не тронет родную кровь. Однако, я вновь недооценил ее кровожадность. Теперь я знаю, что она собирается выкрасть тебя, чтобы получить моего наследника.
– Если она этого добьется, то что будет со мной после рождения ребенка? – затаиваю дыхание. Я никому не позволю разлучить нас.
– Ты - биологическая мать. Ты свидетель. А со свидетелями, как известно, не церемонятся. Но я рассчитываю разобраться с ней раньше, чем уйду сам. Никто не должен стоять на пути твоей безопасности. Я его очищу.
Я зажмуриваюсь. Он говорит о своей бывшей жене так, словно это чужой человек. Словно это не моя сестра. И я совершенно не знаю, где правда, ведь еще совсем недавно я отказывалась верить, что у меня есть сестра.
– Именно поэтому до конца беременности ты будешь под контролем моего брата. И скоро ты с ним познакомишься, Аля.
Кто же знал, что это произойдет действительно очень скоро?
__________________
Справка
«С физиологической точки зрения дело может обстоять так: в силу анатомических особенностей девственная плева может иметь одно, очень большое отверстие (сквозь отверстия проходит менструальная кровь), или быть настолько растяжимой, что не разрывается при половом акте, а только растягивается. Но зачатию это не мешает. Зафиксированы случаи разрыва девственной плевы непосредственно
P.S.: у Али были сексуальные отношения с Кириллом, но в силу особенностей (как женских, так и мужских) фактически она лишилась девственности с Рудневым.
Глава 19. Артем
– Скоро Ахитов будет здесь. Ты больше не увидишь Руднева, мы спрячем тебя далеко и надолго. Там ты родишь ребенка, а уже мы поделим наследство: я, Ахитов и... твоя сестра.
Ярость затмевает мои глаза. Каждым нервом ощущаю, как кровь внутри меня начинает бежать быстрее. Взвожу курок.
Ее ненависть ко мне не исчезнет, независимо от исхода этого дня. Поэтому, недолго думая, я целюсь и делаю выстрел. Метко. Мужское тело падает на пол с истошным криком. Всего лишь плечо, жить будет.
– Жаль, - бормочу я и опускаю пистолет.
Жаль, что ты все это видела.
Аля закрывает рот рукой и резко отворачивается. Я пользуюсь этим и ловко поднимаю ее в воздух. Она кричит и начинает вырываться из моих рук до тех пор, пока мы не встречаемся глазами.
– Успокойся, - сжимаю ее крепче.
Глаза Али покрыты пеленой слез, а ее тело подобно пружине – так сильно она была напряжена и взбудоражена.
– Следите за ним. Вернусь, - приказываю своим ребятам.
Они кивают и моментально расступаются перед нами. Аля крепко держится за мою шею, и я быстро выношу ее из квартиры. Мой человек идет следом с ее вещами. Дико жалею, что не увез ее отсюда раньше, но и раньше - были другие заботы.
Усаживаю ее в машину и звоню Макару, чтобы приехал и отвез ее в клинику к своей матери, пока я буду разбираться с ее бывшим ублюдком.
Только Макару я могу доверять, и он уже в пути. Аля продолжает истерить, но уже в машине.
– Успокойся, я сказал. Это цена быть рядом со мной, - сжимаю челюсти.
– Я не хотела быть рядом с тобой!
Аля кричит и отшатывается от меня, а ее истерика начинает меня злить. Хватаю ее за лицо, притягивая к себе.
– В руки себя взяла, если ребенка не хочешь потерять. Поняла?!
Кайма ее губ покраснела от сдерживаемых слез. Нос и щеки покрылись румянцем. Она резко замолкает, только изредка всхлипывая. Соображает.
Вскоре рядом с нами резко тормозит черный внедорожник. Сухо здороваемся, после чего Макар увозит Алю в клинику, а сам я возвращаюсь в их съемную однушку. Мои люди перешучиваются, будто не слышат стоны боли, доносящиеся с кухни. Для них это привычная рабочая обстановка.
Но для меня это уже не привычная обстановка. Сердце колотится как бешеное за то, что я сейчас не рядом с ней. За то, что она увидела слишком многое.
– Дверь заприте, - бросаю, не оглядываясь.
Я нахожу тело на кухне. Он корчится на пороге, не замечая моего присутствия, и тогда я наступаю носком ботинка на его больную руку. Его выворачивает и простреливает повторно. Крик оглушает так, что даже мои равнодушные парни поморщились.