Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов
Шрифт:
Свтлость дня еще дозволяла мн примтить, что онъ посл сего изьясненія принялъ на себя весьма важной видъ. Онъ столько уважаетъ свободный выборъ, говорилъ мн, и оставляя средства насильствія одному Сольмсу, толикое иметъ презрніе къ сему способу, что самъ бы себя возненавидлъ, еслибы могъ помыслить когда нибудь, чтобъ обязать меня страхомъ. Однако надобно разобрать два случая. Во первыхъ безпрестанныя оскорбленія, содержимые при немъ лазутчики, изъ коихъ онъ одного открылъ, поношенія, простираемыя даже до его фамиліи, и т, которыя на меня возвергаютъ по единому отношенію къ нему; безъ чего бы онъ признался, что не прилично ему подвергать себя имъ для меня безъ моего позволенія; вс сіи причины служатъ ему необходимымъ закономъ къ изъявленію справедливаго его гнва. Должно ли честному человку, спросилъ онъ меня, сносить столько обидъ, если бы онъ не былъ
Я ему отвчала, что ето означалобы обманъ, и что я не могу предаться въ покровительство его друзей, не заставя думать, что имю другіе виды.
Думаетели вы, прервалъ онъ, чтобъ публика иначе толковала насильствіе содержащее васъ въ невол? Вы должны разсудить сударыня, что не имете больше свободы въ выбор, и что вы находитесь во власти тхъ, которые намрены васъ принудить къ исполненію своей воли. Предложеніе мое вамъ есть то, чтобъ принять услуги отъ моей тетки, и не прежде оными пользоваться, какъ употребивъ все къ избжанію необходимости оныхъ. Позвольте мн сказать также, что если вы съ сей минуты пресчете переписку, на которой вся моя надежда основывалась, если не ршились загладить худшее изъ всхъ золъ, то весьма очевидно, что вы погибнете отъ того. Худшее! я разумю для меня одного; ибо оно не можетъ быть таковымъ для васъ. Тогда какъ могу только стерпть сіе предположеніе? И такъ справедливо, что вы будете принадлежать Сольмсу! Но клянусь всемъ священнымъ что ни онъ, ни вашъ братъ, ни ваши дядья не возпользуются своею побдою. Сколь для меня постыдно таковое ихъ торжество!
Сильная его запальчивость меня устрашила. Я оказала справедливое свое огорченіе; но онъ бросясь еще къ моимъ ногамъ говорилъ; не разлучайтесь со мною для Бога, не оставте меня въ томъ отчаяніи, въ которомъ я нахожусь! Не разкаяніе мое о данной клятв повергаетъ меня къ вашимъ ногамъ; я ее повторяю еще въ семъ ужасномъ предположеніи. Но не почтите сіе угрозою, дабы склонить васъ страхомъ на мою сторону. Если сердце ваше, продолжалъ онъ вставши, повелваетъ вамъ слдовать родительской вол, или лучше сказать братней, и предпочесть Сольмса, то я конечно отомщу тмъ, которые оскорбляютъ меня, и родственниковъ моихъ; но потомъ изторгну свое сердце собственными руками, дабы его наказать за его преданность къ такой женщин, которая способна къ сей предпочтительности.
Я ему сказала, что сіи слова меня озлобляютъ, но что онъ можетъ себя уврить, что я никогда не буду женою г. Сольмса, не заключая однакожъ изъ того что нибудь въ свою пользу, потому что я тоже самое обьявила своей фамиліи предполагая, что нтъ другаго занимающаго мое сердце.
По крайней мр согласилась бы я длать ему честь свою перепискою. Надясь показать больше успховъ въ моемъ почтеніи, онъ никакъ не можетъ снести лишенія единой милости имъ полученной.
Я ему говорила, что если злоба его противъ моей фамиліи не утишилась, то я не отрекаюсь, по крайней мр на нкоторое время, и даже до окончанія настоящихъ моихъ злощастій продолжать переписку, въ которой сердце мое непрестанно меня упрекаетъ, какъ онъ отъ собственнаго своего чувствуетъ упреки, (съ нетерпливостію перехватилъ) за то, что сноситъ все то, что надобно терпть когда разсуждаетъ, что сія необходимость наложена на него не мною, для которой самыя жесточайшія мученія были бы ему пріятны, но чрезъ онъ не окончилъ сей рчи.
Я ему откровенно обьявила, что онъ сіе долженъ приписать самому себ, коего не порядочные нравы укрпляютъ сторону его противниковъ. Но весьма не справедливо, сказала я ему, говорить съ выгодою о такомъ человк который самъ ни мало не уважаетъ своей чести.
Онъ старался оправдать себя, но я ему отвчала, что хочу судить о немъ по собственному его правилу, т. е. по его дламъ, безъ коихъ мало можно полагаться на слова.
Если бы враги его, перехватилъ онъ, не были столь сильны и ршительны, или если бы они не оказали своихъ намреній жестокими насиліями, то охотно бы онъ согласился повергнуть себя шестимсячному или годовому испытанію. Но онъ увренъ, что вс ихъ виды ограничивались бы продолженіемъ одного мсяца, и мн боле всхъ извстно, должно ли надяться нкоторой перемны
Я ему говорила, что прежде, нежели буду искать другаго покровительства, желаю испытать вс средства, которыя мн могутъ внушить мое почтеніе и довренность, коей еще меня не лишили нкоторыя особы фамиліи, и если ни въ чемъ не буду имть успха, то отдать имъ землю, которая толикую возбудила противъ меня зависть, почитаю надежнымъ способомъ.
Онъ ни мало не противится такому опыту, сказалъ онъ мн. Не предлагаетъ мн другаго покровительства, пока необходимость принудитъ меня онаго искать. Но дражайшая Кларисса, говорилъ онъ мн, ухватя мою руку; и прикладывая ее съ великимъ трепетаніемъ къ своимъ губамъ, если уступка сей земли можетъ окончить ваши мученія; то отдайте оную немедлнно, и будьте моею. Я одобрю всею моею душею сей вашъ поступокъ. Таковое увреніе, любезная пріятельница, не безъ великодушія. Но когда нужны только льстительныя слова, то чего не предпринимаютъ мущины, дабы получить повренность женщины.
Съ великимъ трудомъ я возвратилась отъ него на дорогу лежащую къ замку, и при наступленіи ночи страхъ мой усугублялся. Я не могу сказать, чтобъ онъ происходилъ отъ его поступка. Напротивъ того онъ мн подалъ наилучшее противъ прежняго о себ мннія, отъ котораго ни мало не уклонялся въ продолженіи сего переговора. Если онъ горячился сильно при единомъ предположеніи, что Сольмсъ можетъ быть предпочтенъ; то сей жаръ извинителенъ въ такомъ человк, который почитаетъ себя весьма влюбленнымъ, хоть онъ весьма малое можетъ произвесть надо мною впечатлніе.
Отходя онъ просилъ моего благоволенія съ сильнйшими убжденіями, но съ такимъ подобострастіемъ, какъ и горячностію, не говоря о другихъ милостяхъ, хотя и изьявилъ мн нкоторымъ образомъ свое желаніе къ другому свиданію, о которомъ я ему запретила навсегда думать въ томъ же мст. Я признаюсь теб, любезный другъ, теб которой малйшая моя сокровенность должна казаться преступленіемъ, что доказательства его, почерпнутыя изъ настоящихъ моихъ злощастій относительно къ будущему времени, начинаютъ меня ужасать, дабы не быть принужденною принадлежать которому нибудь изъ сихъ двухъ мущинъ, и если сіе избраніе необходимо, то я думаю, что ты меня не будешь порицать, если я теб открою, которой изъ двухъ долженъ быть предпочтенъ; ты мн сама говорила о томъ, который недостоинъ сего преимущества. Но истинная моя предпочтительность есть къ двическому состоянію; и я еще не совершенно потеряла надежду къ полученію свободы на сей щастливый выборъ.
Я пришла въ свой покой, не будучи ни чмъ примчена. Однако страхъ о семъ понятіи, ввергнулъ меня въ толикое смятеніе, что я гораздо боле чувствовала онаго при начатіи сего письма, нежели сколько должно было, изключая ту первую минуту, въ которую онъ меня увидлъ; ибо тогда силы мои едва не ослабли; и чрезмрно щастливо, что въ такомъ мст, въ которомъ онъ меня нашелъ, въ толь поразительномъ ужас, и будучи одна съ нимъ не поверглась безъ чувствъ на землю.
Я недолжна также позабыть, что когда ему выговорила за его поступокъ въ церкв, онъ мн признавался, что несправедливо описали мн сіе произшествіе, что онъ не думалъ тамъ меня видть, но надялся имть случай поговорить съ учтивостію съ моимъ отцемъ, и получить позволеніе проводить его до замка, что докторъ Левинъ не совтовалъ ему въ такомъ случа подходить ни къ кому изъ фамиліи, показавъ ему всеобщее смятеніе произведенное его присудствіемъ. Не то было его намреніе, уврялъ онъ меня, чтобъ показать свою гордость и надменность, и если кто его въ томъ обвиняетъ, то не по какой другой причин, какъ по единому дйствію сей безпокойной воли, которую онъ противъ своего огорченія находитъ непобдимою, и когда онъ привтствовалъ мою мать, то такуюже учтивость желалъ оказать всмъ находившимся на лавк особамъ, какъ и той, которую онъ съ чистосердечіемъ почитаетъ.
Если можно въ семъ на него полагаться; и въ самомъ дл едва могу себя уврить, чтобъ онъ стараясь мн нравиться, сталъ презирать всю мою фамилію, то вотъ примръ ненависти, которая изображаетъ все ложными красками. Однако, если бы Хорея не хотла услужить своимъ господамъ, то для чегобъ ей приносить мн столь предосудительныя для него всти? онъ ссылается на доктора Левина для своего оправданія: но увы. Я лишена того удовольствія, чтобъ, видть сего честнаго человка, и всхъ тхъ, отъ коихъ бы могла получать полезныя совты въ злощастномъ своемъ положеніи. Въ прочемъ я думаю, что мало бы было виноватыхъ въ свт, если бы вс обвиняемые или подозрваемые свободно могли расказать свои приключенія, и если бы имъ врили по-собственному ихъ свидтельству.