Достойный Розы

Аристова Валерия

Отца дома не было. Он уехал в банк и пришел совсем поздно, когда Норман успел хорошо проспаться и выглядел вполне прилично. Он успел поговорить с сестрой и выяснить, что она отказала жениху и свадьбы не будет, и что отец совершенно точно не в духе. Эта свадьба была его последней надеждой выгодно пристроить дочь.

— Зачем ты это сделала? — не понял Норман, — ведь у тебя в сетях был отличный граф!

— Я выйду замуж только за виконта Ригл. И не за кого больше!

— Какой-то мутный тип с мутной историей, — Норман взъерошил волосы, — я бы за него тебя тоже не выдал.

Разговор их прервался

с появлением отца. Норман весь подобрался, ожидая бури, а Роза сделала реверанс и поспешила убежать, боясь, что отец снова будет упрекать ее.

— Я бы на вашем месте запер ее в клетку, — сказал Норман, смотря Розе в след.

Отец взглянул на него из-под бровей.

— Я бы на своем месте тебя запер в клетку, — проговорил он, но Норман не чувствовал в нем злости.

Отец устал, и явно не был готов к разговору с сыном. Он прошел к себе, ничего не сказав более, и сел в кресло, вытянув ноги.

Решив, что буря миновала, Норман стал строить планы на вечер. Он без всяких препятствий вышел из дома и отправился искать Дженни, которая обнаружилась в доме терпимости. Она просила обождать, и Норман, заказав себя виски, ждал ее внизу. Потом она сошла, как всегда веселая и улыбчивая, и они долго болтали, и Дженни наполняла его стакан.

Домой Норман вернулся глубоко за полночь.

Он старался не шуметь, но тело его слушалось весьма плохо. Он хлопнул дверью, пытаясь закрыть ее тихо, он уронил трость, которая упала с гулким грохотом. Проходя по коридору, он увидел, что окно, в которое он лазал когда-то, открыто, и закрыл его, ударив рамой так, что разбил стекло. Тут же он увидел, или ему померещилось, как какая-то фигура метнулась вверх по лестнице, появилась вторая, в которой он узнал свою сестру, и обе тени исчезли в дебрях второго этажа. Норман бросился за ними, но ноги его заплетались. Он упал на ступенях, грубо выругавшись. Поднялся с большим трудом, и поплелся наверх, держась за перила и чертыхаясь.

Когда он был уже у своей комнаты, то услышал, как какая-то дверь распахнулась, и в коридоре появился отец в ночном халате.

— Неужели мой сын не может стать приличным человеком хотя бы на несколько дней? — воскликнул отец, и остановился напротив Нормана, — да, я отпустил тебя вечером, но я не позволял напиваться в стельку! На кого ты похож, посмотри!

Норман попытался ответить, но не успел. Отец размахнулся и влепил ему пощечину.

Норман попятился и ударился спиной о стену, теряя и так хрупкое равновесие.

— Да там Роза была с любовником, — наконец сказал он заплетающимся языком, — и вы ее не бьете! Меня же вы ненавидите!

— Еще одно слово и я тебя убью! — отец втолкнул его в спальню, — ты только позоришь меня! Ты — исчадие ада! Не копейки больше не получишь на своих шлюх! Только попробуй еще раз выйти из дома без моего позволения! Я тут же разгоню твое гнездо с беременными шлюхами! Отправлю ее в работный дом!

Норман, который было упал на кровать, тут же поднялся. Ему показалось, что в голове его прояснилось, а в груди вырос ком, который, разгорался, как пламя в камине. Ужас, ненависть, да, настоящая испепеляющая ненависть к этому человеку, стоящему перед ним и диктующим, что ему делать, заставили дрожать его руки. Он сжал кулаки.

— Откуда ты знаешь? — спросил он хрипло, — да не важно.

Только тронь Сару и моего ребенка! Только тронь!

Отец рассмеялся. Глаза его сверкнули в темноте, и Норману кровь бросилась в голову.

— Неужели думал скрыть? Ты, ничтожество, со своим ублюдком... и это вместо того, чтобы жениться на приличной женщине и иметь законных детей! Шлюхи, виски, веселье... Кого я вырастил? Завтра же чтобы ее не было в обители любви! Или я предупредил...

— Я тоже предупредил, — прошипел Норман, наступая на отца, от чего тот вдруг попятился, испугавшись перекошенного лица собственного сына, — тронешь Сару, и я за себя не ручаюсь! Сара останется там, где есть!

— Никаких шлюх больше не будет! — в тон ему ответил отец, — и денег на карманные расходы тоже! Потому что они идут на наряды для таких вот девиц! С завтрашнего дня ты ведешь нормальный образ жизни, женишься на леди Джейн и забываешь о своих дурных манерах! А подружку твою и дружка твоего, что прибыл недавно в Лондон... с ними я разберусь сам!

Норман снова шагнул к нему. И отец снова попятился.

— Я женюсь на Саре, — закричал вдруг Норман, — и наследник твой будет сыном шлюхи! Ты этого хотел?

— Ни копейки не дам! А девица отправится туда, где ей и место! Я сделаю из тебя приличного человека! — заорал отец, поднял руку и снова ударил Нормана по лицу.

Тот отступил, сжимая кулаки. Ненависть затмила ему глаза. Из разбитой губы потекла струйка крови. Отец снова поднял руку. Норман попятился, наткнулся на стол, где лежали газеты, и рука сама собой нащупала ножик, которым он разрезал страницы. Он сжал нож в кулаке. И, когда новый удар обрушился ему на голову, что-то вспыхнуло перед глазами, он бросился на старика, стоявшего перед ним и готового уничтожить его, его женщину и его ребенка, и одним движением вонзил нож ему в сердце.

Отец покачнулся, замерев. Глаза его вылезли из орбит, он захрипел и схватился пальцами на рукоятку ножа, пытаясь вытащить его. Он сделала шаг назад, и Норман смотрел, еще не осознавая, что натворил, накрытый с головой этой животной ненавистью к человеку, угрожающему расправой его женщине и его ребенку. Отец хватал ртом воздух, а потом вдруг рухнул на ковер, и уставился в потолок невидящими глазами. Норман сделала шаг к нему. Отец не шевелился. Норман опустился на колени, и медленно склонился над ним.

— Отец...

Тот не отвечал.

В этот момент дверь отворилась и на пороге появилась Роза, за спиной которой маячил мужской силуэт.

...

Сестра шагнула в комнату, и следом за ней вошел и мужчина. Белая ее сорочка сделала ее похожей на призрака. Норман смотрел на нее безумными глазами, стараясь понять, действительно ли это Роза, или карающий ангел спустился с небес, чтобы на месте испепелить отцеубийцу.

— Норман, ты...

Она замерла и обернулась на своего спутника. Лицо ее было белее ее сорочки. Тут Норман узнал человека, что положил его сестре руку на плечо. Это был Дэвид Ригл, за которого она так мечтала выйти замуж. В другой раз он бы вскочил и бросиля на виконта, вызвал бы его на дуэль, но сейчас его преступление затмило все, что могли совершить эти двое. Что бы ни делал лорд Дэвид в полночь в их доме, Норман был последним, кто посмел бы кинуть в него камень.