Дождь в полынной пустоши. Книга 2
Шрифт:
– Финч, - не уступчив тот, чему весьма порадовались его приятели.
По лицу щекастого скользнуло облегчение. Половину дела сделано.
Абордажник очнулся от дремоты. Потер лицо ладонями, разогнать остатки сонливости. Оживились зрители.
Туск собрался драться с двумя. Вряд ли это интересней предыдущих поединков. Скорее некая условность приближения намеченной развязки.
Завидев в Круге тоджей, публика заулюлюкала. Парням под ноги швырнули кусок лепешки. Младший тут же подобрал, обдул, отложить в сторонку. Цену хлеба в степи
– Жри, у нас полно! — крикнули им. Ряды загоготали, не упуская возможности поиздеваться над степняками.
Молодые тоджи, очевидно раскусившие проделку с вином, выглядели свежей предшественников. Переносить жажду и голод умели лучше других. Но кто им позволит одолеть серебристо-черных? Вернуться в степь им заказано. Один вооружен двумя пале — архаичными кинжалами, второй топорком, оружием в степи не распространенным.
Бог любит троицу. Любит ли троица бога?
– практичный ум унгрийца уже выискал выгоду. Тоджи ему пригодятся. И хотя по внутренним ощущениям следовало еще немного потянуть время, ждать Колин не пожелал. Степняков он получит!
– Напомни правила? — обратился он к Лестору.
– Там, - указал вилас в центр песка. — Никаких.
– Прямо-таки и никаких?
– Чей меч ловчей того и правила, - огласил Юссен истину последней инстанции, столь возлюбленную мечниками всех мастей и сторон света.
– Неплохо. А медведей не выпускаете? — поднялся унгриец со своего места.
– Медведей? — несколько растерялся щекастый вопросу.
– Ну, да. Как на ярмарке. С бубном и в цветном кафтане?
– Ты вообще, о чем барон? — резко завелся Юссен.
Слушая и наблюдая, наблюдая и сопоставляя, сопоставляя и размышляя, Бово волновался не о ловушке подстроенной унгрийцу и не о самом Колине, неблагородно намеченного в жертву мстительности инфанта. Кривомордого барона он и сам не особо жаловал. Бово переживал о себе. И других. Но гораздо меньше, чем о себе.
Наша дурость выйдет нам боком! К сожалению всеохватывающее, нам включало и его самого. В неприглядности истории, начавшейся с попойки в шинке, фаталист разобрался сразу. В чужих планах ему отводилась роль количества. Самого его спросить забыли, хочет ли он участвовать в охоте на юного Хирлофа, но в загонщики включили. Оставалось не ясным, что ему больше досаждало. Бездарная подстава унгрийцу, пренебрежение его мнением или накопившиеся долги свое мнение высказать.
– Пока! — подмигнул Колин Трэллу.
Эсташ не сказать лишнего унгрийцу, забулькал из запрокинутого алабастра.
Колин попрыгал по ступенькам, легко перемахнул ограждение. Туск повернулся на шум и недовольный ропот зрителей.
– Дружище, меня достало твое фиглярство, - объявил унгриец свое вмешательство в не начавшийся поединок.
Туск отступил на шаг, выгадывая время сообразить ответ. Сообразить не получилось, но помогли трибуны.
– Ничего не попутал, сосунок? Тут как в борделе, по очереди.
– Заплатить? Как обычно? Штивер? — получили в ответ недовольные.
Не
Вилас, демонстрируя выдержку, придирчиво осмотрел вторженца. Проявить честь и достоинство похвально, когда больше нечего проявлять. Мастера Тонзур Туск признал.
– Вообще-то я, как видите, сейчас весьма занят.
– Постеснялся бы называть ЭТО занятием, - Колин извлек шнепфер и приказал тоджам. — Отойдите!
Степняк постарше, шепнул соплеменнику и они отступили в сторону. Не мешать врагам, проливать кровь. Чем их меньше останется, тем чище воздух.
– Проучи его! Прирежь, Арни! Прикончи выскочку! — ярились трибуны. Бросать ничего не бросали, но были к тому готовы.
– Может назоветесь? — нарочито вежлив Туск. Спина прямая, подборок чуть вперед. Порода!
– Обойдешься, - отказал Колин, чем еще больше сконфузил молодого виласа и вывел трибуны на новую ступень негодования. Орали и свистели кажется все.
– Арнольф аф Туск шестнадцатый, - выпятил грудь противник унгрийца.
Впечатлил. Колин углядел у виласа красивый медальон. Финифть, рубины, золотой овал, цепь в палец.
– Книжек начитался, Арни? Я не Коменж, а ты не барон Мержи. В побрякушки не попадаю*.
Здесь уже Туску трибуны не помогли, но поддержали выкриками и призывами.
Вилас встал в левостороннюю стойку, выставив ногу вперед. Колин лишь ухмыльнулся. Левша??!
Первый обмен ударами. Послушать сталь. Она всегда звучит хорошо. Дано ей свыше. Звучать высокой нотой, крика хищной птицы.
– С ножкой поаккуратней, Арни. Большинство ранений наносится в колено или бедро, лишить подвижности. Или в руку, затруднить защиту или владение оружием, - Колин намерено отказался от грязных издевок и оскорблений. С Туском он собирался потянуть время до прихода инфанта. И Исси. Поединщик нужен обязательно.
Второй обмен, почувствовать крепость руки.
– За ранением наносится завершающий удар. Обычно в грудь, поразить жизненно важные органы. Или вызвать критическую кровопотерю. Конечно, нельзя исключать возможность серьезного ранения или гибели, в первой же атаке. Но это целиком на подготовленности и опыте бойца. Считаешь себя опытным рубакой, Арни? Только честно?
– Считаю! — отбивала сталь ритм слов.
– В столице дурная манера набивать себе цену, - ответ Колина на пустые старания виласа.
Третий сход - движение ног. Упругость шагов, легкость перемещаться, менять и выходить на позицию.
– Арни, девок среди зрителей нет, - обвинил унгриец противника в желании произвести впечатление на трибуны.
Не выдержав, Туск кинулся атаковать. Рубить пустоту, кромсать воздух, тыкать в тень и свет.
– Еще песком в глаза попробуй, - Колин легко отвел хитрый финт виласа.
– Локоть убери!
– Сам…. у…. бе…. ри…, - повторил атаку Туск, отсыпая удары. Одиночные и сериями, по два-три.