Дождь в полынной пустоши. Книга 2

Федорцов Игорь Владимирович

– Думаю, достаточно, воздержаться от вызова. Признаюсь вам, я сам не до конца понимаю поступок барона Хирлофа. Так рисковать своей жизнью, из-за каких-то дикарей. Больше похоже на безрассудство!

– Вы так оцениваете произошедшее?

Дугг пропустил очень важное в словах фрей. А может и не расслышал. Для Арлем аф Нокс бастард Холгер потерял всякую привлекательность.

– Поллак конечно редкий мастер меча. Но из-за тоджей?

– Если бы он прибил еще кого-то, то и тогда я лично на стороне Хирлофа! — объявила Арлем. Заботясь уберечь стадо - хищников

изводят нещадно. В конце концов, у ангела-хранителя не только крылья и нимб, но и Лейтэ, Небесный Клинок!

– Представьте я тоже! — спохватился Дугг, уловив нотки отчуждения в речи фрей.

Через толчею и снежные намети, добрались до Святой Афры, раздать милостыню, лекарства и хлеба.

Моряк-южанин, завидев Арлем, выкрикнул счастливо.

– Эсм, моя благодарность безгранична. То, что вы сделали для меня, — и он, без стеснений открыл ногу, показать несколько хорошо подживающих болячек.

Дугг ничего не сказал, но брезгливо отвернулся.

– Моя заслуга крайне мала, - ответила Арлем, испытывая и радость и ревность. Ей необходимы знания унгрийца. И об этом она обязательно поговорит с Поллаком в самые ближайшие дни.

Милостыню быстро роздали и фрей сославшись на занятость, отправилась домой. Приглашение Дугга в Глобус, на, Пирама и Фисбу отклонила. Её ждало чтение Ода из Мены, Свойства трав и рецептурник Святой Хильдегарды. Кто бы мог подумать, эти книги заменят чтение Святого Писания, а единственный человек, с которым ей не терпелось встретиться и пообщаться — барон Хирлоф.

Читать умные книги у Колина недостаток времени, а встречи с нужными людьми безжалостно отнимают часы и минуты. Одна из них в, Листке и Перо, убогом приюте для школяров, легистов и профессуры. Прежде чем подсесть, унгриец немного наблюдал Мартина. Декарт правильно описал гриффьера инфанта. Человек маленький и малым вполне довольствующийся. Во всем. Остается выяснить, что стоит за отсутствием честолюбия. Нежелание ввязываться, понимание опасности, боязнь потерять или обыкновенная лень, спасшая многих от обдуманных и не обдуманных дуростей.

Наконец Колин решил, момент подходящий.

– Как понимаю барон Поллак? — признал его Мартин. — Ваши хлопоты помириться с инфантом, напрасны. Никогда не видел Даана в столь скверном настроении, орал до самого вечера. Вы нажили себе серьезные неприятности. И как вам выпутаться, не представляю. Так что не ждите ни добрых советов, ни хлопот за деньги. Любые деньги.

– Я не собираюсь ни с кем мириться. Потому советы мне не нужны и чьи либо хлопоты тоже. Тем более за деньги, - сразу внес ясность Колин. — Но нужны вы.

Мартин не блистал умом, ему без надобности сия предосудительная в обществе ущербность, но сообразил быстро, о чем может пойти речь в дальнейшем.

– Я здесь, но будет ли вам с того прок.

– Что скажите? — Колин подал гриффьеру свиток.

Мартин свиток прочитал. Удивление спрятал, но плохо. Унгриец заметил.

– Похоже. Очень. Рука не моя. И не Даана. Подделка. Добротная. Если это все.

– Не все. Бумага не пахнет.

– Не переношу эту гадость, - признался Мартин в

мелких пакостях.

– И травишь других?

– Своего рода опознавательный знак.

– А Даан?

– У нас с ним разные возможности насолить людям. Я при помощи розмарина, он всего остального.

– Хитро, - расхохотался Колин находчивости гриффьера.

Порой смех действенней угроз и подкупа.

– Для чего показал? — вернул Мартин бумагу.

– Оценить, - ответил Колин, но не взял свиток.

— Оценил. Достаточно нажить проблем. А у тебя их, как я знаю, и без того предостаточно. Будет еще больше. Из-за этого.

– А по существу? — ждал Колин новых несоответствий подделки оригиналу.

Мартин еще раз зачем-то посмотрел свиток. Поскоблил ногтем.

— Кто старался?

– Хочешь занять?

– Денег?

– Проблем.

– Не горю желанием.

– Что не так? — Колин едва слышно брякнул кошелем.

– С этим? — покатился свиток обратно к унгрийцу.

– Вот с этим, - извлек тот другую бумагу.

Мартину понадобилось время. Такого свитка не могло быть. Руку инфанта он знал отлично. Это она. Но текст не мог писать Даан. Не мог! Гриффьер перечитал бумагу два десятка раз. Слог, стиль, хвостики, палочки, апострофы, разрывы, даже кляксы - прах на них! все как из-под пера инфанта.

Все же изъян обнаружился. Мелочь, но….

– Сама бумага, - сообщил с облегчением гриффьер.

– А что с ней?

– Лавка Трота. Берем только у него. А он возит из Тургу. У его зятя свое производство.

– Бумага и только?

Мартин помолчал, решая для себя, насколько компрометирующая эта беседа.

– Я заплачу за обед, - пообещал Колин и выложил тугой кошель.

– Здесь не так дорого.

– Как где? В Капустнице или в Королевском столике?

О страстишке гриффьера скоротать вечерок за картами разнюхал Декарт. Информация оказалась полезной и уместной.

Новый свиток. Закладная. Обязательства на двести штиверов перед неким Олгредом Шродом. Мартин подержал бумагу, сомневаясь, принять дар или же отказаться. Честные люди мзды не берут, ни в каком виде. Но считать ли сие подношением? К тому же у честных людей долгов не бывает. Не выплаченных и тех, что не выплатит до смерти.

Мартин убрал обязательства не в эскарсель, а за борт пурпуэна. Расстегнул несколько пуговиц и сунул, почти к самому сердцу.

– Даан пишет своим шлюхам Моя Душа. Последнюю букву очень неразборчиво. Ни абель, ни егга.

– Душе? Гадюка? — повеселила Колина находчивость инфанта.

– Очень полезно знать старый эгле, не так ли?

– В определенные моменты.

– Эти сучки поголовно необразованны.

Когда им выгодно, - осторожничал Колин соглашаться с поверхностными суждениями гриффьера.

– Хорошо рисуешь?

– Хочешь заказать портрет?

– Себя погляжу и в зеркале. А вот некой девицы…, - Колин вытащил свинцовый карандаш и написал имя.

Мартин на обратной стороне свитка выдал рисунок. Пять-шесть уверенных линий передать, утонченные черты молодой женщины.