Дракула против Гитлера
Шрифт:
«Ну как, Джонатан? Похоже это на Кэгни и Богарта?»
Она рассмеялась, а я радостно рассмеялся про себя, бросившись вперед, к ней, слегка прихрамывая, тут же позабыв о боли при виде этой храброй и дерзкой девчонки. Я подобрал обе винтовки; ни у одного из них пистолетов не оказалось.
Винтовка, которая еще несколько секунд назад была наведена на меня, теперь обратилась против моего врага.
«Люси…», начал я. «Черт, я так… рад тебя видеть».
«Потом». Она ткнула одного немца пистолетом и указала на дверь угольного желоба. «Лезь вниз», приказала она.
Один фриц подчинился быстро. Второй стал упираться, и я немного простимулировал его прикладом своей винтовки. Его винтовки, если уж быть слишком придирчивым.
Внизу лестницы,
Я закрыл за нами дверь. Люси с отцом заставили немцев снять форму, и я связал им руки и ноги шнуром от штор, который я отыскал в сваленных в кучу заплесневевших занавесках, лежавших в углу.
«Слава Богу, вы в безопасности». Я едва сдерживал радость. «Я думал, вас схватили. Или еще того хуже».
«Пока еще не в безопасности», сказала Люси.
«Нам нужно покинуть город, и как можно скорее», добавил ее отец.
Шторами мы заткнули фрицам рты и привязали их к опорной балке.
«Теперь осталось только дождаться темноты и ускользнуть отсюда», сказала Люси.
«Дракулу же схватили, верно?», спросил я, уже зная ответ на свой вопрос.
«Да», ответила Люси упавшим голосом.
«Как вы считаете, что мы должны сделать, чтобы это исправить?», спросил я. Люси молчала, о чем-то глубоко задумавшись. Мне ответил профессор.
«Мы освободим его», сказал Ван Хельсинг. «И всех наших товарищей. Но сначала мы должны заручиться помощью».
«Мы освободим их», прошептала Люси, поклявшись скорее самой себе, чем нам.
Последовавшую затем тишину прервали приглушенные крики и хлопанье дверей. Это воодушевило наших пленных, и Люси постучала одного из них по голове рукояткой своего Люгера, а я тем временем подошел к дверце угольного желоба и приоткрыл ее, выглянув наружу.
Переулок обыскивали эсэсовцы, проверяя каждую дверь. Люси подошла ко мне. Мы оба увидели, в каком серьезном положении мы оказались. Через несколько минут нас обнаружат.
«Ищут этих двоих, думаю», сказала она, выразившись лаконично.
«Сюда», сказал Ван Хельсинг, направившись к лестнице, выводившей вверх из подвала.
«Немцы и перед домом тоже были», предупредила Люси.
«Постойте», сказал я. «Устроим им отвлекающий маневр?»
Покопавшись в карманах, я обнаружил кожаный футляр, в котором у меня лежало с полдюжины «карандашных» запалов, выбрав самый короткий, с таймером на тридцать секунд (устройство было помечено черным цветом, номинально оно было рассчитано на десятиминутную задержку, но печальный опыт применения их в полевых условиях научил нас другому). Из другого кармана я достал зажигательное вещество и заменил шнур.
По моей просьбе Люси локтем приоткрыла угольную дверцу. Я убедился, что нацисты заняты своими делами и на нас не смотрят, разбил стеклянный предохранитель и швырнул устройство через весь переулок на крышу гаража. Вскоре последовал взрыв. Негромкий, но достаточный, чтобы привлечь внимание противника. В воздух тут же взметнулось пламя, вслед за которым повалил черный дым. Я подумал, как бы в этот момент возрадовался бы наш кретин — старина Ренфилд.
Выбросив из головы эти грустные размышления, я запер угольную дверь и отправился вверх по лестнице вслед за профессором и Люси. Наверху дверь выходила в табачную лавку. Ее владелец, маленький смуглый человечек, стоял у окна своего заведения на стрёме.
Мы подошли к нему. Отряд немецких солдат на улице находился в состоянии полного беспорядка, сопровождавшегося криками и неразберихой. Затем все они общим скопом побежали за сержантом, который повел их за угол, и они скрылись из виду.
«Уходите, сейчас самое время!», прошептал табачник, тревожно их поторапливая.
И мы так и сделали, выбежали за дверь и помчались по этому узкому проулку туда,
Но теперь перед нами встала следующая проблема. Как выбраться из Брашова? Мы понимали, что наверняка будет объявлена тревога, и дороги будут тщательно проверяться, и у солдат, скорее всего, на руках будут наши имена и описания. Положение наше было неприятным и затруднительным.
…его не сложившаяся личная жизнь. Ева требует замужества. Герр Вольф пытался объяснить ей, что у него другая жена — Германия! Но Е.Б. хочет детей. А герр Вольф предпочел бы их не иметь, особенно если существует такая возможность, что они станут похожими на свою мать. Она покорна и податлива, как воск, и герр Вольф способен придавать ей любую форму по своему желанию, и она поддается этому, даже желает этого. Моя милая Овечка [43] — прекрасная спутница, но ее кровь не должна передаваться по наследству. И герр Вольф уверен, что и его собственная кровь уже так давно заражена этой встречей, что оставила в душе его ожог.
43
«В кругу самых близких и испытанных друзей он [Гитлер] иногда называл ее [Еву Браун] Tschapperl, что приблизительно переводится как «дурочка» или, в лучшем случае, «теленок». Но это, возможно, звучало не так уничижительно, как кажется. В Австрии — включая деревню Шпитталь, где родилась его мать Клара Пельцль, — слово имеет ласкательный оттенок, не обиднее, чем если бы он называл Еву «цыпленочек мой» (Анжела Ламберт, «Загубленная жизнь Евы Браун»). — Прим. переводчика.
6 июня.
Герру Вольфу нужны еще желудочные таблетки против выделения газов, а также Нео-Баллистоль [44] . Нужно напомнить об этом CS [45] .
Свежий анекдот — от HL.
Раввин и католический священник живут напротив друг друга и постоянно соперничают друг с другом. И вот как-то раз священник покупает себе новый Mercedes 260. Раввин видит это, продает свой Форд и покупает новый Роллс-Ройс. Священник видит Ройс и приводит свою паству, и они целый час трижды обходят Мерседес крестным ходом с песнопениями. Раввин призывает на помощь синагогу, собирает своих людей, и они обходят Ройс целых пять раз, распевая молитвы два часа.
44
Средство для ухода за кожей. — Прим. переводчика.
45
Ряд упоминаемых далее лиц под литерами CS, HL, GT, G и D из окружения Гитлера в тексте не расшифровываются, и угадывать, кто это именно, я не стал.
Буду благодарен за подсказки. — Прим. переводчика.
Священник видит всё это и окропляет свой Мерседес святой водой. Тогда раввин обрезает три дюйма выхлопной трубы Роллс-Ройса. Ха-ха-ха. Очень смешно.
Нужно найти более подходящего партнера для Блонди [овчарка Гитлера]. Овчарка-жених GT не проявил к ней интереса после того, как Блонди оскалила на него зубы при первом же его появлении.
D подарил герру Вольфу новую картину [Франца] фон Штука. Очень экспрессивно и вдохновляюще.
Прошлым вечером еще один частный показ фильма — «Белоснежка и семь гномов». (Подумать только, что этот Дисней вытворяет со своей анимацией! Она намного превосходит то, что могут передать актеры. Гномы просто потрясающие! Можно только представить себе, что г-н Дисней мог бы сделать с «Песней о Нибелунгах»…