Dreamboat 1
Шрифт:
Хоть дождь и потрепал слегка его столичный лоск, все равно в тесной норе Варфоломеева "Хмурый" выглядел вальяжным, хотя и весьма демократичным барином, изволившим снизойти до визита к своим холопам. Понимая, что гость только с дороги, на столе возникла небогатая закуска: чугунок с картошкой, хлеб, сало, квашеная капуста, кипяток. Разносолов здесь явно не видели уже весьма долгое время, однако, "Хмурый" и в мыслях не держал кочевряжиться, благодарил принимавших вполне искренне. После долгих странствий и холодного дождя угощение пришлось как нельзя впору. В свою очередь одарил местных товарищей
Местных товарищей было двое. Первый имел совершенно лишенную растительности круглую физиономию убийцы, заплатанный до невозможности кучерский армяк, и въевшиеся намертво в поры кожи частички металлической пыли и смазочных масел, что выдавало его принадлежность к рабочему классу. Второй и вовсе наряжен был огородным пугалом: в совершенные лохмотья, некогда бывшие полевой пехотной формой. Представителем пролетариата назвать его можно было лишь с большой долей условности, ибо его руки были более привычны к рукоятке нагана, чем к лопате, либо кузнечному молоту.
Разговор длился более двух часов, и, в принципе, все детали операции были обговорены в мельчайших подробностях. Оба представителя Новоелизаветинского подполья мало понимали в сущности предстоящих действий и, чего уж греха таить, считали их второстепенными и малозначимыми. По их мнению, важнейшим являлась агитация среди солдат Новоелизаветинского гарнизона, выпуск и распространение прокламаций, сбор сведений о дислокации войск противника, наконец, подготовка вооруженного восстания, чем какие-то непонятные розыски, но Москве, разумеется, виднее. Потому, помощь обещали предоставить всемерную, даже в убыток основной деятельности. "Хмурый" взирал на обоих с лёгкой улыбкой и даже ироничной симпатией. В принципе, наступала пора переговоры сворачивать и расходиться, когда представитель подполья с руками металлиста сообщил:
– Тут такое дело... Штабс-капитан из контрразведки желает встречи, - он замолчал, ожидая реакции, вглядываясь в лицо московского гостя с несвойственной ему растерянностью.
– Весьма интересно, - скептически проговорил бывший офицер Разведуправления Генерального штаба, ныне - агент "Хмурый".
– Чем мотивирует, что желает от возможного рандеву?
– Сообщил через моего бывшего сотрудника, что расследует убийство ювелира Свиридского. Дело поганое: целую семью вырезали, аккурат, перед оставлением города. Убийц не нашли, да, честно говоря, некогда уже было искать.
– А теперь контрразведка противника жаждет продолжить расследование, чтобы всецело наказать душегубов и желает получить ваши наработки, так что ли?
– спросил абсолютно серьёзным тоном поручик Виткевич.
– Вы, Панкрат Ильич, сами в подобный нонсенс верите?
Бритый с лицом убийцы переглянулся с третьим участником беседы, проговорил нехотя.
– Там не все ясно, вроде бы. Контрразведка считает, что в убийстве ювелира замешана ЧК.
– А она замешана?
– Чушь собачья!
– зло бросил обладатель солдатских обносок.
– Заняться больше нечем было. Во время обороны города.
– Ювелир с ЧК сотрудничал, - напомнил Панкрат Ильич.
– Привлекался для оценки реквизированных драгоценностей. Как я понял, штабс-капитана интересует, не чекисты ли убили его?
– Зачем? Зачем чекистам это понадобилось?
– Для того, чтобы что-то скрыть. История
– Не ваши ли люди, Иван Николаевич, убрали семью Свиридского, чтобы скрыть исчезновение золота?
– В жизни не слышал подобной чепухи!
– сказал третий.
– Ювелир с семьёй при чём? Не единожды, я полагаю, его для помощи привлекали.
– Вам лучше знать, - вздохнул Виткевич.
– Я ерундой, типа реквизиций, не занимался, - сказал тот, кого назвали Иваном Николаевичем.
– Моя задача состояла совершенно в ином - контру выявлять и задерживать.
– Однако, узнать у своих архаровцев Вы можете?
– Мои, как Вы изволили выразиться, архаровцы, навряд ли чего расскажут. По причине того, что тоже не знают. Большинство при обороне погибло, из оставшихся почти никто в ЧК не служил.
– Неважно, - сказал Виткевич.
– Что за штабс-капитан, как связался с Вами?
– Некто Северианов. Обратился к моему бывшему подчиненному, Самойлову. Передал, просит встречи.
Поручик Виткевич нехорошо улыбнулся. Получилось больше похоже на оскал, словно матёрый волк посмеивается над идеализмом ягненка.
– Северианов? Знакомая фамилия. Как выглядит?
– Я с ним не встречался. Обыкновенный, достаточно молодой. Глаза холодные. Самойлов, тот самый мой бывший подчиненный, под впечатлением, говорит - человек весьма опасный.
– Опасный, - повторил Виткевич.
– Понятно. Значит, говорите, Северианов расследованием убийства занялся? Гм, смешно!
– Смешно?
– изумился Панкрат Ильич.
– Отчего же? Или господин Северианов Вам известен?
– Если это тот человек, о котором я подумал, из развед-диверсионной группы подполковника Вешнивецкого...
– Виткевич зло покрутил в пальцах щегольскую тросточку.
– Тогда плохо.
– Почему плохо?
– осведомился Иван Николаевич.
– Группа была создана по собственному почину и инициативе подполковника Вешнивецкого из разведуправления Генерального штаба и на его личном энтузиазме. Изначально предназначалась для розыска и ликвидации диверсионных отрядов противника. Во время войны с японцами весьма эффективно показала себя в борьбе с диверсионными группами противника в нашем тылу. Однако должного признания инициатива Вешнивецкого не получила, и массово подобные группы созданы не были. Так вот, такой головорез, как Северианов, меньше всего способен расследовать убийства, его прерогатива - обнаружение и захват, либо ликвидация агентуры противника. Потому, предполагаю, разговоры про поиск убийц ювелира - камуфляж, дымовая завеса, его цель - Вы, Панкрат Ильич, и Вы, Иван Николаевич. Исходя из этой возможности, встречу с Севериановым запрещаю категорически!
– Он сказал, что будет один и без оружия, - попробовал вякнуть бритый - Нас будет несколько человек, вооружённых...
"Хмурый" - Виткевич посмотрел на неразумного, усмехнулся. Он не хотел приказывать, желал столковаться с товарищами по-свойски, потому голос его приобрел участливые, даже уговаривающие интонации.
– Мне известно, Панкрат Ильич, что Вы - замечательный токарь-металлист, так, нет?
– Допустим, - осторожно сказал собеседник, не совсем понимая, куда клонит резидент. Виткевич достал из кармана никелированный браунинг, подбросил на ладони, затем протянул рукояткой вперёд собеседнику.