Другая женщина

Винченци Пенни

– Должно быть, оно валялось там целый день. Она потеряла его, когда убегала. Мне кажется все это странным.

– Я же говорила вам, что ей было плохо, - сказала Жанин.
– Я слышала, как ее тошнило. Бедная девочка!

– Вас тоже втянули в эту историю?
– спросил Мерлин.
– Просто все с ума посходили. Я думаю, она положила его на бачок, когда…

– Возможно, - поспешно перебила его Гарриет.

Они все старались не думать о причине, которая заставила Крессиду сбежать, оставив письмо. «Бедная девочка, - думал Джеймс, - измученная,

запуганная. Она, должно быть, услышала на лестнице чьи-то шаги и убежала, забыв о письме». Он тяжело вздохнул.

– Бедное дитя, - сказал он вслух.
– Бедное маленькое дитя!

– Я все еще думаю, - сказала Сюзи, - что она была сильно возбуждена. Что-то напугало ее, и она убежала. Кто-нибудь звонил ей на квартиру?

– Мы звоним туда каждый час, но никто не отвечает, - сказала Мэгги.

– Мне кажется, кто-то должен подняться к ней. Руфус или Манго. Странно, что до сих пор никто этого не сделал. Никто из нас там никогда не был, и еще неизвестно, что нас там ожидает. Я знаю, что ни у кого нет ключа, но все-таки… Жаль, что у нее не было соседки. Как бы она помогла нам сейчас. Я всегда ей говорила, что она не должна жить одна, и вот теперь…

– Не думаю, что Крессиде надо было иметь соседку только потому, что та могла бы нам помочь в случае ее возможного исчезновения.

Джеймс почувствовал ехидство в собственном голосе, но ничего не мог с собой поделать.

– Джеймс, не ворчи, - сказала Сюзи.
– Мэгги совершенно права. Нам надо обязательно проверить ее квартиру. Хотите, я попрошу об этом Руфуса?

– Спасибо, Сюзи. Почему ты считаешь, что она была возбуждена? Мне она казалась очень спокойной и счастливой. Не было никаких причин…

– Она была чертовски хорошая актриса, - перебил Мэгги Мерлин.
– Никто не умел так притворяться, как Крессида.

– Мерлин, прошу тебя, - сказала Мэгги.

– Почему я должен молчать? Гарриет, дай мне еще баночку пива. Прекрасный напиток! А что касается Крессиды, то я всегда выручал ее, даже привозил подарки. Помнишь тот случай с черепом, Гарриет?

– Мерлин, не сейчас, - попросил Джеймс.

– Да, помню, - ответила Гарриет, и все посмотрели на нее.

– Что это за случай?
– заинтересовалась Сюзи.

– Мерлин…

– В чем дело, Джеймс? Однажды я привез Гарриет череп. Я знал, что он ей понравится. Я выменял его у одного племени на маленький транзисторный приемник. Она была в восторге. Сказала, что начнет коллекционировать черепа. Только в тот раз я ничего не привез Крессиде. Просто мне не попалось то, что она любит, - куклы и прочая дребедень. Она, кажется, совсем не обиделась, пока не появилась ее мать. Тогда она начала плакать и кричать. Ей бы позавидовала сама Гарбо. Кричала, что я всегда о ней забываю, никогда не привожу подарков, и потребовала череп. Ты помнишь этот случай, Мэгги?

– Совсем не помню. Мерлин, может, не надо…

– Забыла? Ты тогда закатила мне сцену и приказала отдать череп Крессиде. Ты сказала, что я всегда привожу подарки

только Гарриет и тем самым обижаю Крессиду. Так вот, через неделю она бросила череп собакам. Мы сами видели это, правда, Гарриет? Когда она поняла, что мы все видели, то снова залилась слезами и сказала нам, что ее мучают кошмары и что она поэтому выбросила череп. Я всегда восхищался, как она умеет вывернуться.

– Не думаю, что такие разговоры нас куда-нибудь приведут, - холодно заметила Мэгги.

– Естественно, нет. Я просто сказал, что Крессида хорошая актриса.

– Я думаю, - сказала Мэгги, - что Сюзи совершенно права. Кто-то давил на нее и принудил к побегу. На сегодняшний день это единственное разумное объяснение. Бедняжка!
– Мэгги была бледна, и ее голос дрожал.

– Давайте прекратим эти бессмысленные разговоры. Вы можете сказать мне, должен я звонить в полицию или нет?
– Голова у Джеймса раскалывалась, и он чувствовал, что ему вот-вот станет дурно.

– Я думаю, что следует, - сказала Мэгги, - и обзвони еще раз все больницы. Если она себя накануне плохо чувствовала, то могла попасть в больницу.

– Я думаю, прежде нам нужно поговорить с Оливером, - сказала Гарриет.
– Неужели он не заметил того, что происходит с Крессидой? Может, позвать его сюда?

– Он ушел гулять с Тилли, - сказал Джеймс как можно равнодушнее, хотя при одном упоминании имени Тилли ему становилось плохо.

– Думаю, они уже вернулись. Давайте позвоним в гостиницу.

– Знаете, что я вам скажу?
– вмешался Мерлин.
– Я совсем не доверяю матери Оливера. Мне кажется, она что-то знает.

Все с интересом посмотрели на него.

– Джулия?! Но почему ты так думаешь, Мерлин?
– удивилась Гарриет.

– Я не люблю ее. Чертовски глупая женщина! Говорит на каком-то идиотском языке.

– Мерлин, у американцев такой же язык, как и у нас, - рассмеялась Сюзи.

– Ерунда! Ты когда-нибудь слушала их внимательно? Несут всякую чепуху о приоритете, о соответствии и очень довольны собой. Знаете, что она однажды меня спросила? Не чувствую ли я себя ущемленным, не женившись. Ущемленным! Вы только подумайте! Я ответил, что чувствовал бы себя последним дураком, если бы женился и стал тратить свои деньги на какую-то глупую бабенку, не говоря уж о моей свободе.

– Мерлин!
– сказала Гарриет, явно повеселев.
– Я очень тебя люблю, но почему ты решил, что она знает о Крессиде?

– Я этого не говорил. Ты плохо меня слушала, Гарриет. Я просто сказал, что она что-то знает. Надо бы расспросить ее.

Джеймс посмотрел на Жанин. Он вспомнил, что она тоже говорила, что не любит Джулию и не доверяет ей. Но вряд ли этот факт может служить основанием для того, чтобы устроить Джулии перекрестный допрос.

– Я согласен с Гарриет, что нам надо поговорить с Оливером. Может, следует пригласить сюда Бергинов? Как-то невежливо, что мы их раньше не пригласили. Мэгги, тебе это будет не тяжело? Ты выдержишь?