Дураки

Будинас Евгений Доминикович

...Деньги им нужно печатать самим, вывески поменять, улицы переименовать — у нас теперь своигерои, — Дудинскас раскручивал себя с возрастающим раздражением, забыв, зачем он здесь сидит.

С «огурчиками», как прозвали новые деньги, совсем запутались. Иностранцы, пытаясь расплатиться, прямо зеленеют. Все считается в советских рублях, но платится «огурцами», которые официально тоже называются рублями, о чем на них и написано, но по номиналуони считаются в десять раз дешевле (или дороже?), чем российские, зато в десять раз дороже (или дешевле?), чем на них значится, и которые к тому же именуются

не деньгами, а расчетными билетами Госбанка...

Какому Доневеру можно объяснить, почему, скажем, нельзя просто изменить ценники? Зачем писать 1000, а помнить, что это 100, при этом сотней и расплачиваясь, но говоря, что это тысяча?

...Господин Балк по старой дружбе пригласил Мишу Гляка в ресторан [45] . Разумеется, он хотел заплатить за ужин сам. И все время переспрашивал:

— Так сколько это будет по-нашему?Непонятно, что он имел в виду. Сколько в рублях, сколько в «огурцах» или сколько на самом деле?То есть в шекелях... Кончилось тем, что заплатил Гляк:

45

Элия Балк — первый посол в Республике государства Израиль. Здесь он когда-то учился. Его стараниями в самом центре города появилась улица Иерусалимская. Правда, на ней нет и никогда не будет ни одного здания и вообще ни одной постройки, кроме памятного камня, зато ехать разрешается со скоростью не шестьдесят, как везде в городе, а семьдесят километров в час.

— С вами, недоразвитыми, пока разберешься, только намаешься...

— Ладно, — вздохнул Балк. — Приедешь в Иерусалим — с меня обед.

Миша Гляк прикинул, что капитал на сей раз он вложил правильно. Обед в Иерусалиме обойдется Балку в пять раз дороже. Водка-то здесь самая дешевая в мире, хотя иногда ее было и не достать.

...Собственно, понять растерянность Тушкевича можно. На него ведь не столько власть неожиданно свалилась, сколько ее обломки. Да и в случае с Дудинскасом у него была причина отказаться от встречи...

В «Артефакте» ремонтировали настоящий офис. За что отвечал Вовуля, правда, получилось у него не сразу. Туалет Дудинскас заставлял переделывать трижды. На четвертый раз взорвался:

— Иди в ЦК, — Владимир Алексеевич ошарашено уставился на шефа. — Ну, теперь в Верховный Совет, — поправился тот. — Посмотри, как там отделаны туалеты. Найди тех же рабочих, и пусть они нам устраивают такой же. Только поменьше...

— Понял, — обиженно кивнул Владимир Алексеевич, — туалет, как в ЦеКа. Чтобы культурно. Возвращается растерянный:

— Не понравится вам в том туалете. Все изменилось. Да и рабочих этих уже нет. Хоть увольняйте.

...В «цековском» туалете Виктору Евгеньевичу действительно не понравилось. Полдня он ходил по кабинетам, «попутно» заглядывал в туалеты и нигде не мог найти бумаги. Воспользовавшись журналистской корочкой, он проник на этаж самого председателя, который уже успел занять бывший кабинет Орловского, чем подтвердил преемственность.Бумаги не оказалось и там. Из чего Дудинскас и заключил, что профессорствовать или кричать в мегафон на митинге — это одно, а управлять государством — совсем другое. И дело не в отсутствии потребностей и даже не в привычке пользоваться газетой, а в том, что все надо уметь. Эту свежую мысль он при первом же случае и высказал перед телекамерой. У нас, мол, всегда так: чем больше демократии, тем меньше

порядка.

Этот эпизод вставили в первый телефильм про Тушкевича. Разумеется, он на Дудинскаса смертельно обиделся.

Снять бы сейчас трубку прямого телефона и прямо поговорить...

глянув на подпись...

Вернувшись ровно через двадцать минут, Степан Сергеевич к столу прошел бодро, едва усевшись, дернул рычажок селектора.

— Через час, — глянул на часы, — у меня совещание по выпуску ценных бумаг. Прошу пригласить всех заинтересованных...

О чем эти двадцать минут Лонг разговаривал с премьер-министром, Дудинскас мог только догадываться. Но по решимости, вообще говоря, совсем не свойственной вице-премьеру, стало понятно, что на Капусту переданные ему аргументы Виктора Евгеньевича (а возможно, и само напоминание о его персоне) подействовали. Импульс сверху поступил весьма энергичный.

Лицензия была подписана заместителем министра развития экономики уже на следующий день. Правда, пока только временная, до конца года. Глянув на подпись...

Глянув на подпись, Дудинскас вздрогнул. В правом нижнем углу фирменного бланка Министерства развития экономики рядом с витиеватым росчерком стояла фамилия

Григория Владимировича Галкова. Да, да, того самого Галкова, секретаря горкома и несостоявшегося кандидата в народные депутаты.

Правда, расстроиться такому совпадению Виктор Евгеньевич не успел. Потому что, вручая лицензию, ему доверительно сообщили и то, чтосказал Капуста, выслушав краткий доклад своего заместителя и председателя Госэкономплана.

А сказал он всего восемь слов.

— Спецзнак — говно. Особенно этот, остохреневший мне Коля Слабостаров.

Что теперь какой-то Галков! При таком отношении Капусты к Спецзнаку можно было уверенно начинать переговоры с господином Доневером.

разделяй и властвуй

Премьер-министр Михаил Францевич Капуста всегда выставлял себя мужиком свойским, от высокой политики далеким, житейских мыслей не стеснялся. Он знал, что если народный депутат рвется к микрофону и кричит, значит, он чем-то недоволен, чего-то ему не хватает. И это что-тонужно избраннику сразу дать: квартиру, машину из фондов или дачу, путевку в санаторий, должность...

«Не о лю'дях нужно думать, а о людя'х,не о народе-огороде, а о каждой морковке или редиске персонально».

Оппозиционно настроенных к нему депутатов Капуста сразу разделил «по интересам».

Наиболее сплоченной, хотя и без царя в голове, была, конечно, команда Народного фронта вместе с Симоном Поздним, которому все эти «тимуровцы», как Капуста их называл, дружно смотрели в рот, хотя, куда плыть,понимали плохо. Они постоянно рвались в бой.

Им Михаил Францевич и отдал чохом всю культуру, все образование, а заодно и все заботы о национальном возрождении. Он всегда знал, что от этой надстройкиничего не зависит. «Хотите определять судьбы отечества, — здраво рассудил Капуста, — флаг вам в руки!»

Флагом и новым гербом они с радостью и занялись. Ну еще созданием национальных классов в школах, переименованием улиц, новыми учебниками, восстановлением исторической справедливостии прочими в целом безвреднымиделами. Со спикером Тушкевичем сговорились, что по всем вопросам они выходят прямо на него.