Его искали, а он нашелся

Kadavra Avada

Ведь свой удар он нанес в тот единственный момент, когда этот удар мог принести хоть какую-то пользу.

С глухим и немного влажным хрустом арбалетный болт воткнулся в глаз Рамарцу, настолько сосредоточившемуся на контроле ритуала и кукольной техники, что на защиту сил попросту не оставившего. Могли помешать вездесущие Сферы, но их выбили немногим раньше. Не помогли амулетные щиты, поскольку их истощило противостояние атакам Валзеи и ее попыткам застыть Время для Рамарца. Безумная жажда поведать пленникам их судьбы помешала восстановить хотя бы самый примитивный барьер, ведь его бы все равно с головой хватило на отражение столь слабой атаки.

История сослагательных наклонений

не ведает, если не использовать чего-то невероятно сложного и могущественного, играясь с причинностью и реальностью, а потому остается только учитывать свершившиеся факты. Каким-то образом выживший арбалетчик выстрелил, его выстрел попал в цель, а потом примитивнейшие разрывные чары на болте активировались, превращая верхную часть черепа Рамарца в кровавую взвесь.

Это его не убило.

Не того, в ком плескалось столько Порока.

Пусть не понимая, на одних инстинктах, но он ударил по всем своим пленникам сидящими в них нитями, разрывая сердца, пронзая плоть и убивая несмотря на любые попытки регенерировать. В большинстве случаев этого бы хватило, чтобы забрать жизни жертв, пусть и подарив им свободу в смерти, а после расправиться с низкоуровневым юношей, который едва ли смог бы реализовать полученное преимущество. Вот только среди умирающих была хрономант, попросту вернувшая состояние тела вспять, к тому моменту, когда оно еще не было поражено мерзостными нитями.

Второй она спасла Ферн, потому что громилу она не знает вообще, а эта дамочка все же из подконтрольного Отцу ведомства, а сам факт ее сражения на стороне Валзеи опровергает большую часть подозрений в ее адрес. Начавшая выплевывать собственные легкие и превращенная в подобие сита для просеивания песка за счет чар, пробивших ее тело во множестве мест, женщина исцелилась, пришла в себя и была готова поддержать свою принцессу, но это не понадобилось.

Валзея не стала тратить силы на странника не из опасения за его верность и даже не потому, что он слишком близко стоял к раненному культисту, а потому, что он и сам отлично справлялся. Какой бы живучестью ни обладал Рамарц, но мгновенно восстанавливаться он все же не научился. Место ранения забурлило красным, начало исходить черными испарениями, возвращая череп сантиметр за сантиметром, грозя избавиться от раны меньше, чем за пару ударов сердца.

Странник справился раньше.

Несмотря на свое наименование, класс Ночного Клинка не имеет ничего общего со служителями старшей из Сестер, Ночной Гостьи. Эти до крайности необычные индивиды встречаются даже реже, чем высокоуровневые адепты Дороги, сосредотачиваясь по отдаленным храмам, небольшим семейным ковенам и среди различных полузаконных орденов. Ночные Клинки, конечно, могут черпать силу в сиянии Гостьи, но для этого требуются определенные титулы, чаще всего наследственные, да и сам класс при этом, чаще всего, меняет название на Клинка Ночи. В остальных случаях эти убийцы получают планарную поддержку куда более распространенной в социуме профессиональных убийц Тьмы.

В отличие от чернокнижников, ужасающе часто сходящих с ума, впадающих в Безумие и регулярно переводящих на жертвенный материал толпы пейзан, клинки не пользуются Тьмой напрямую, скорее пропуская некоторую ее часть по верхним слоям оболочки. Это значительно уменьшает боевой потенциал, сумасшедшую поражающую мощь, какой славна Тьма и ее слуги, но взамен сохраняет разум и душу относительно нетронутой. Ну, дольше обычного сохраняя. Да и в плане боевой мощи развитый Ночной Клинок тоже имеет множество козырей, может, не таких масштабных, зато крайне полезных в работе по профилю. Убийцы, ликвидаторы, очень редко разведчики с уклоном в диверсионное дело - такова роль подобных воителей.

Кем

бы ее временный союзник ни был, сколь бы необычным ни являлось сочетание Тьмы и Дороги, но своими умениями громила владел на том уровне, что сделал бы честь практически любому горлорезу из ведомства Очей. Валзея пару раз видела их в деле, как на записях кристаллических иллюзий, так и во время тренировок с обязательными спаррингами, и они, конечно, впечатляли, но у громилы получалось заметно лучше.

Он ударил сходу, из очень странной стойки. Сперва даже показалось, что взбушевавшиеся внутри тела нити все же свалили его с ног, но это была лишь иллюзия. Падая лицом вниз на покрытый его же кровью пол, странник приземлился на одно колено, без малейшей паузы используя свое положение для придания импульса. Дорогу он так и не призвал, то ли перенапрягшись, то ли Рамарц все же сумел заблокировать доступ к этому плану. Вместо серой пылевой поволоки его клинки стали абсолютно черными, словно покрытыми алхимической нефтью, уже готовой сорваться с лезвий тяжелыми и густыми каплями.

Первый удар вышел классическим, снизу вверх, прямо в центр груди, чтобы задеть сердце, а насыщенность лезвий Тьмой позволила проигнорировать вспыхнувшие на коже ритуальные знаки. Даже так разогнанное замедленным временем восприятие Валзеи давало рассмотреть, насколько тяжело рассекается плоть мага, словно обычный простолюдин пытается разрезать твердый деревянный брус старым и проржавевшим ножом. Вот только первый удар сменился вторым, третьим, десятым - тело убийцы работало с отлаженностью механизма, а скорость каждого пронзания не уступала таковой у механической швейной машины гномьей работы.

Миг, и громила уже на ногах, тогда как Рамарц оказывается отброшенным на полшага назад. Шаг за шагом, неспешно и даже немного лениво, если не обращать внимание на ручьи почти черной от планарного поражения крови, падающие под ноги, если не осознавать, что Рамарца, фактически, тащат вперед на лезвиях кинжалов, не давая упасть. И когда его тело все-таки валится, то звук падения выходит влажным и склизким, неуловимо мерзким. Тела нет - лишь так и не восстановившаяся голова, срезанные конечности, а вместо туловища набор разрезанного, едва не взбитого мяса и покрошенных костей.

Громила снова на коленях, выкашливает свою кровь пополам с пылью, избавляясь от остатков покалечивших нутро нитей. С некоторым сомнением она укрывает его искажением, подводя тело к нужному состоянию. Под конец он и сам словно помогает ей, только со стороны Дороги, уменьшая нагрузку на уставший разум.

Они победили.

Действительно победили.

В очередной раз Валзея поражена тому, насколько стремительно движется странный душегуб, несмотря на свои габариты. Вот он еще сложенный в узел, почти беззащитный и умирающий, а тут уже твердо стоит на ногах, морща бандитскую, покрытую шрамами и рубцами харю и стреляя в стороны слегка раскосыми глазами. Трудно поверить в то, что его манеры всего лишь маска, но не поверить и того труднее - слишком много он показал, слишком невозможные для простого дорожного татя из приграничных городов навыки.

– А ты неплох.
– Если он желал уязвить Валзею своим показательным или не очень игнорированием, то у него неплохо получилось, так как принцесса не привыкла к столь равнодушному отношению от кого-то, кто не был хоть сколь-либо равным ее положению.
– Хорош!

Несмотря на полное отсутствие манер или хотя бы банального уважения, девушка согласна со словами убийцы полностью и до конца, только высказала бы их немного иначе, более изящно. Жизнь ее мальчишка действительно спас и тот факт, что вместе с ней он спас еще и всех остальных присутствующих, ничего не менял.