Эклетика. Часть первая. Полуденные тени
Шрифт:
— Вы забрали наш Огонь.
— Не я забрала.
— Он должен был остаться тут! — крикнул майоминг. Йонсу казалось, что они одни в этом странном темном замке, но это было не так, она знала… В любой момент их могли поразить лучники. — Он выбрал его! Он должен был стать адептом!
— Огонь и забрал, — произнесла Сирса холодно. Ливэйг совершенно не понимала, о чем идет речь.
— Ваши люди даже не знают, — майоминг продолжал упорно смотреть на Йонсу.
Сирса раздраженно дернула плечом.
—
— Бейлар… — неосознанно повторила за ней Йонсу. Она помнила это имя. Так звали наследника южных островов. Как давно это было! Южные острова были готовы присоединиться к империи. Однако Бейлар умер, и соединения так и не произошло. Только совсем недавно лорд Танойтиш продал архипелаг, получив взамен титул, власть и деньги.
— И где он? — резко откликнулся мэр, возвращая Ливэйг в реальность. — Спустя сутки его пожрал Аваддон вместе с нашим Огнем.
— Что вам нужно?
Вопрос повис в воздухе.
— Нам ничего от вас не нужно, — тихо, устало произнес мэр Герхельд. — Вы ничего не исправите. Огонь вернет только Он.
— Даже не скрываете, что на Его стороне? — сказала внезапно Йонсу. Сирса с удивлением обернулась к ней. Кажется, она вообще забыла о существовании Ливэйг.
Майоминг не ответил. Подняв руку, он живо скрылся за дверями. Металл петель с протяжным скрипом встал в пазы стен, закрывая вход.
— Дъявол, — выдохнула Сирса.
Едва майоминг скрылся, в нижних бойницах замка открылись створки, и на Йонсу с Сирсой посыпались стрелы — не длиннее локтя, со странным пучковатым оперением и наконечниками из кремния и железа. Сирса взмахнула рукой — Йонсу, испугавшись, отскочила. Голубой огонь расцвел, как прекрасный дикий цветок, расплавляя стрелы. Спустя полминуты атака закончилась — видимо, майоминги поняли, что их усилия напрасны. Огонь потух. Пол был усеян металлическими и каменными наконечниками.
Йонсу неуверенно подняла ладонь, вызывая апейрон. Светящая жидкость окутала их полусферой, как щитом. Изредка она, шипя, касалась потолка и прожигала базальт. Коридор осветился бьющим в глаза ядовито-зеленым светом.
Сирса одобрительно кивнула.
— В меня не попади только.
— Что теперь? Может, вам ту дверь выжечь?
— Можно было бы. Трусливые глупцы, — припечатала Сирса, — думают, что это сойдет им с рук. Нет, не сойдет, можешь быть в этом уверена. Надо было еще тогда их уничтожить, после того раза. Тут нам делать нечего, возвращаемся к карете. Апейрон, я слышала, выдерживает даже плазм-обстрел?
— Таким в меня еще не стреляли, — признала Йонсу. — У них может быть такое оружие?
— Конечно. На Синаане такого добра полно. Браас десять лет в сговоре с ними, в качестве благодарности могли и прислать парочку плазматронов. Теперь-то всё понятно, — начала рассуждать Сирса, пока они в тишине шли по коридору с зеленым щитом над головой. — Герхельд им все информацию сливал! И еретикам этим тоже… Точно война будет, — женщина довольно улыбнулась.
— Вас это радует?
— Война не прекращалась. Сейчас она начнется в открытую, и только, — пожала плечами Сирса.
Война… Снова… Йонсу оглянулась, внимательно изучая в пустоту туннеля. Слишком тихо.
— Они не пойдут за нами?
—
Так оно и оказалось. Не успели Сирса и Йонсу выйти на открытую местность, как сзади заскрипели ворота. Створки тяжело захлопнулись, зазвенел замок. Возвращение посланниц Анлоса явно не приветствовалось. Из бойниц замка вновь забил свет; из темноты выступили рыцари, идущие полукругом — громоздкие высокие фигуры, закованные в полные латы с ног до головы. Верхний нагрудник кирасы украшал замысловатый герб, нижнюю часть с длинной латной юбкой укрывали чеканные завитки. Латные рукавицы держали обоюдоострые тяжелые мечи или секиры. Головы укрывал остроконечный шлем с заостренным затылком и устрашающим защитным забралом.
— Глупые железки, — заявила Сирса, наблюдая за ближайшим к ней рыцарем. Тот, выставив вперед меч, осторожно приближался к главнокомандующей Империи.
Йонсу, испустив печальный вздох, покрутила кистью правой руки. Щит апейрона, ярко вспыхнув, обрушился на одного из рыцарей. Вторая вспышка заставила всех зажмуриться, а когда Йонсу открыла глаза, то увидела, что на земле остался лишь меч да пара камней, секундой ранее украшавшей щит.
Сирса мелочиться не стала. От огненной бури, разразившейся в главном туннеле Брааса, потеплели камни. Йонсу не без страха наблюдала «казнь»: рыцари взлетали, охваченные пламенем, не успевшие нанести ни одного удара, и падали вниз, крича от боли. Они были слишком тяжеловесны и не могли уклониться; сталь же нагревалась, принося невыносимые страдания заключенной в броню живой плоти. Ливэйг подумалось, что мгновенное сжигание апейроном бесспорно более гуманно. Сама она держала щит — из бойниц сыпались новые стрелы, сменившиеся пулями, которые также не могли пройти ядовито-зеленую жидкость. Ничто не могло помешать Сирсе прекратить расправу с наступавшим врагом. Рыцари продолжали стонать и глухо кричать, не в силах встать с земли, а она продолжала нагревать доспехи. Лишь когда затих последний из них, Сирса поправила платье и отряхнулась от пепла.
— Заканчивай с этим, — приказала она. — И обрушь свой чертов апейрон прямо на ворота, чтобы знали, с кем дело имеют.
Йонсу Ливэйг, вздохнув, опустила руки. Кровь обагрила ее руки в последний раз.
========== Глава 18 Йонсу VI ==========
Я предпочитаю, чтобы меня помнили по тем делам, которые я совершил для других, а не по тем делам, что другие совершили ради меня.
Томас Джефферсон
Когда Сирса и Йонсу вернулись к тому месту, где их должна была ждать карета, они увидели горящую повозку и тело, лежавшее на каменном полу, пронзенное копьем. На полу поблескивала лужа крови; дерево щелкало от жара пламени. Зал был пуст. Лошади, оборвав упряжь, бежали, либо же убийцы увели их с собой. Охнув, Йонсу бросилась к кучеру, уже понимая, что от такой кровопотери и столь серьезной раны шансов даже продержаться в живых до их прихода, чтобы рассказать о случившемся, было мало. Убийство, хладнокровное и безжалостное, поразило Йонсу: кучеру перерезали сухожилия под коленями и вспороли живот ударом копья.
Сирса спокойно подошла к месту убийства и внимательно осмотрела оружие. Копье было металлическим.
— Это не оружие майомингов, — заметила она.
— Какая разница чье! — выпалила Ливэйг, все же щупая пульс. — Человека убили, вашего слугу!
Сирса побагровела. Несмотря на то, что ее платье было полностью в грязи, пыли и пепле, прическа растрепалась, а глаза угасли от недостатка сил, она осталась главнокомандующей Империи, палачом и судьей Анлоса.