Элемент Водоворота
Шрифт:
Конан знала, что в своих последних словах их друг назвал Нагато мессией и заставил поклясться, что тот найдет путь к спасению и избавит мир от войн. Яхико умер с улыбкой на губах, а Нагато остался жив, днями и ночами бессвязно повторяя в бреду и лихорадке, вызванной проклятой Техникой Призыва, что должен выполнить последнюю волю друга и стать «мостом к миру», чего бы ему это ни стоило.
Мечты и надежды самого Нагато никогда никого не интересовали. Яхико спросил о его мечте лишь однажды, в далеком детстве, после чего, не дождавшись ответа, принялся рассказывать о своей, ставшей через какое-то время их общей – покорить мир и добиться окончания всех
Конан единственная знала наверняка, что все, чего хотел Нагато, – это мир и счастье для отдельно взятого маленького круга близких ему людей. Свой ответ на некогда заданный учителем вопрос он пронес неизменным через года. Он по-прежнему готов был вытерпеть любую боль, лишь бы самые близкие ему люди были счастливы. Он по-прежнему хотел бы провести всю жизнь в маленькой неприметной хижине, каждую ночь разговаривая с ней о дожде.
И она, Конан, пообещала себе до последней капли крови бороться за его зыбкую надежду, за его призрачную, несбыточную мечту, которая имела значение только для них двоих.
Она осторожно проскользнула за железную дверь, переводя дыхание, и нерешительно подошла к нему. Одна из канистр, в которые были помещены его руки, лязгнула, и Нагато протянул к ней горячую ладонь, мертвой хваткой вцепившись в ее холодные пальцы.
– Я должен, должен убить Джирайю-сенсея, Конан… – прохрипел он, не поднимая головы. – Если я этого не сделаю, это вызовет подозрения и вопросы… Я должен убить… – голос сорвался на удушающий, надсадный кашель.
Поднявшись на небольшую ступеньку, Конан обняла худое тело, прижавшись к выступавшим под бледной кожей ребрам. Его грудная клетка часто поднималась и опадала от тяжелого дыхания, сердце бешено стучало, будто заходясь в агонии, на лбу выступила испарина от вновь поднявшейся температуры, жаркая ладонь по-прежнему не отпускала ее пальцы. Конан прятала лицо. Ей хотелось плакать от безысходности: она ничем не могла помочь, а ему снова было невыносимо больно.
====== Глава 37. Выбор ======
Вонзив широкое лезвие меча в третьего Пейна и еще раз подивившись, что ни один из противников не издал ни звука, Джирайя облегченно выдохнул, прислонившись плечом к мокрой стене темного сырого коридора. Схватка оказалась сложнее, чем он предполагал: он потратил почти всю чакру на поддержание режима Отшельника и выполнение техник повышенной сложности, да и без помощи Шимы-сама и Фукасаку-сама ему вряд ли удалось бы победить. Оба мудреца были также вымотаны жабьим генджуцу, и поддерживать режим Отшельника ещё хоть сколь-нибудь продолжительное время, достаточное, чтобы победить Яхико, представлялось Джирайе крайне проблематичным.
– Отличная комбинация, Джирайя-чан, – прокашлявшись, сказал Фукасаку, потягивая затекшие от неподвижного сидения у него на плече конечности.
– Рано расслабляться, Фукасаку-сама, – ответил саннин, тряхнув головой, будто бы выходя из ступора. – Яхико ещё жив. И, учитывая, что на режим Отшельника у нас нет ни чакры, ни времени, я понятия не имею, как мы будем его искать…
– Нужно отступать, мальчик! – воскликнула Шима. – Этих троих мы победили с большим трудом, а о способностях четвертого нам вообще ничего неизвестно.
– Я должен любой ценой понять, что он такое… и остановить его, – задумчиво
– Но, Джирайя-чан!.. – попытался возразить Фукасаку. – Возможно, лучше забрать эти тела в Коноху, тщательно их изучить и разработать…
– Больше такого шанса близко подобраться к Пейну нам, боюсь, может не представиться, – прервал его Джирайя, нахмурив брови. – Мы не можем просто так упустить эту возможность. Кроме того, он мой ученик, и я…
– Если ты думаешь, что мы с па позволим тебе совершить самоубийство, то ты глубоко ошибаешься! – возмутилась Шима. – Нужно отступать и забрать с собой этих голубчиков, пока мы все не сыграли в ящик!
– Он мой ученик, – упрямо повторил саннин. – И если он стал преступником и вознамерился уничтожить весь мир шиноби, я должен его остановить, пусть это будет стоить мне жизни. Возможно, это и был тот выбор, о котором говорилось в Пророчестве.
Джирайя сжал кулаки и ещё сильнее нахмурил брови, Фукасаку тяжело вздохнул и вновь принялся концентрировать сен-чакру, а Шима огорченно покачала головой, однако последовала примеру мужа, замерев и сложив передние лапы на уровне груди.
– Но насчет тел согласен, – встрепенулся Отшельник. – Нужно каким-то образом переправить их в Коноху. А затем отправляться на поиски Яхико.
– Долго искать не придется, Джирайя-сенсей, – прозвучал холодный голос прямо за его спиной.
Он смог разглядеть лишь три тени, одна из которых тотчас же метнулась к распростертым на полу коридора телам, вторая, судя по всему, Яхико, застыла чуть поодаль, а третья, вскинув руку, приготовилась атаковать. В следующую секунду прогремел оглушительный взрыв, отбросивший едва успевшего поставить блок Джирайю на несколько метров.
Протаранив спиной стену и тормозя о водную гладь босыми ногами, Отшельник неловко приземлился на поверхность большого искусственного водоема. Несмотря на то что с помощью сконцентрированной мудрецами сен-чакры он успел активировать режим Отшельника, его руки, блокировавшие взрывную волну, нестерпимо болели: судя по всему, были порваны сухожилия и раздроблены кости. Левой он почти не чувствовал, и она висела вдоль тела безжизненной плетью, правая пропускала чакру довольно плохо, каналы смогли бы выдержать еще разве что один Расенган. Он был лишен возможности использовать техники. По лицу Джирайи скатилась предательская капля пота, темно-серые глаза сосредоточенно изучали дыру в стене, где предположительно находились его противники.
Пейн не заставил себя ждать, появившись на жестяной крыше круглого здания, ограничивавшего водоем, в количестве шести штук.
– Шестеро! Их уже шестеро! – удивленно проговорил Фукасаку, оглядывая по очереди каждого из стоявших на крыше мужчин. – Глазам не верю! Размножаются почкованием они, что ли?!
– Раздери меня змея! Какого черта здесь те трое, которых мы только что убили? – воскликнула Шима. – И у всех шестерых Риннеган!
Взгляд расширенных глаз Джирайи скользил по стоявшим перед ним шестерым шиноби. Среди них, безусловно, были те трое, которых они уже победили: ниндзя-призывник с волосами, собранными в конский хвост, невысокий и полноватый шиноби, поглощавший техники, и высокий длинноволосый мужчина, которого Отшельнику удалось ослепить ещё в первой схватке и у которого, однако, в глазницах снова был Риннеган. Четвертым был Яхико. Двух других Джирайя прежде не видел. Все шестеро были одеты в плащи Акацки, в кожу всех шестерых были вживлены всё те же черные трубки.