Элемента.L

Лабрус Елена

– Ты хотел поговорить, - напомнил ему о себе Феликс, замечая по отсутствующему взгляду, что отец все глубже и глубже погружается в свои мысли.

– Да, прости, задумался, - встрепенулся отец, но так и не оторвался от своих бумаг, - Это про ту девушку, Еву.

Феликс не удивился, они не раз про нее разговаривали, возможно, отец решил посвятить наконец сына в свои планы на счет нее.

– Ее ранили, она в больнице, - сказал отец и посмотрел, наконец, на Феликса.

– Ранили? – силился осознать смысл этих слов

парень, - В больнице?

– Да, да, в больнице, - подтвердил отец. Он поднялся, обогнул стол, прислонился к нему спиной и, вздохнув, снова обратился к Феликсу.

– Произошла чудовищная ошибка, и, боюсь, это моя вина. Я давно собирался тебе рассказать про Еву, но у вас вроде завязались отношения, и я не стал торопить события. И вот события повернулись так, что она чуть не погибла. И я, только я в этом виноват.

– Подожди ты со своей виной, - перебил его Феликс, - скажи уже, наконец, толком что произошло.

– Да, да, конечно, - закивал головой отец и Феликсу захотелось подойти и как следует его тряхнуть.

– Чем ее ранили? Как это произошло? Где, в конце концов? – начал нервничать и повышать голос Феликс.

– Тсссс! – приложил палец к губам отец, - В нее стреляли. Нет, стреляли не в нее, а в того мемо, что нанял для своих исследований Шейн.

– И Шейн в этом тоже замешан? – продолжал срываться на крик Феликс.

– Тсссс! – снова дал ему понять, что надо говорить тише отец, - Шейн в этом не замешан. Но так уж получилось, что всё это оказалось связано.

– Что всё? Что связано? – тише, но все так же нервно продолжал выпытывать Феликс.

– Пойми, я не знаю, с чего начать, потому что у этой истории нет начала. Нет момента, о котором я мог бы определенно сказать – вот с этого всё и началось. С чего бы я ни начал, оказывается, что всё это началось еще раньше, и так каждый раз, как только я пытаюсь с чего-то начать.

– Хрен с ним, тогда, с началом, - сказал Феликс и встал, - Давай начнем с конца. В какой она больнице? Потому что как только ты закончишь пудрить мне мозги, я тотчас же отправлюсь именно туда.

– Она в больнице в деревне с названием Сосновка. Ты знаешь где это? Ты в курсе что это за деревня? – спросил его отец.

– Да, я в курсе – какая-то забытая богом дыра, в которой она проводила летние каникулы, - сказал Феликс с чувством, - Что она делала там сейчас? Я видел ее в прошлый четверг. Сегодня среда? Или уже четверг? Когда ее ранили?

– Сегодня четверг. Ранили ее во вторник, два дня назад. А сегодня с утра меня пригласили к моему бывшему пациенту, который и сделал этот выстрел.

– О, господи! – Феликс наматывал круги по узкому пространству, - Как же так получилось, что стрелял он в мемо, а попал в Еву? И что она там делала - ты так и не сказал.

– Сядь, успокойся, - сказал ему отец, - Я же говорю,

всё сложно. В двух словах не расскажешь.

– Ты достал меня затыкать, усаживать и успокаивать! – возмутился Феликс, но все же упал на диван, скрестив на груди руки и закинув ногу на ногу. Верхняя в этой фигуре из его двух ног нога продолжала отбивать нервный ритм лакированным носком дорогого ботинка.

– Она приехала на похороны какой-то своей дальней родственницы, которая умерла в выходные. Эта родственница ее жила в Доме Престарелых, в котором работает Шейн и его этот молодой коллега, врач. Там проходили поминки. Там же находится больница, в которой она сейчас лежит под присмотром все того же врача, - наконец, выдал хоть какую-то внятную информацию отец, - И врач этот, мемо, на прошлой неделе сумел добраться до бабкиной памяти. Над которой второй год уже бьется Шейн, и в которую ему не следовало лезть.

– Почему? – спросил Феликс.

– Потому что в ней есть информация, которая не должна быть ему известна. И это я поставил этой бабке блок, который ни один мемо не должен был пробить.

– Но этот, видимо, смог, - предположил Феликс.

– Да, Феликс, да! И как только он до нее добрался мне позвонил ничего не подозревающий Шейн и сказал, что блок сняли, бабка пришла в себя, и…, - отец замялся, - В-общем, много чего сказал. Никак нельзя было допустить, чтобы эта информация выплыла наружу. Еще пару сеансов и Шейн бы догадался.

– О чём? – мрачно спросил Феликс.

– Неважно, вот это как раз никак не связано с Евой, и касается только нашего с Шейном прошлого. Как бы то ни было, я решил, что мемо знает гораздо больше, чем говорит Шейну. И я решил, что пока не поздно, его нужно убрать.

– Ты вообще в своем уме? – в ужасе уставился на него Феликс, снова вскочил и зашагал по комнате, - Ты решил убить алисанга? Убить?

– Нет, Феликс, нет! Конечно, я не собирался его убивать! Я просто хотел стереть эти воспоминания. Но я никак не думал, что мой парень будет в него стрелять и промахнется настолько, что случайно попадет совсем в другого человека.

– И этим другим случайно оказалась Ева, которая оказалась там случайно? – сомневался Феликс, - Не слишком ли много случайностей? И зачем вообще нужно было стрелять? Нельзя было подсыпать ему это вещество в чай?

– Нельзя, слишком слабое действие, если в чай, - сказал отец со знанием дела, - Нужно сразу в кровь. Тогда даже после смерти он ничего не вспомнит.

– То есть возможность смерти не исключалась? – зло сверкнул на него глазами Феликс, - И я все равно не понимаю зачем было стрелять. Простая инъекция решила бы все твои проблемы, если они действительно появились, - предположил Феликс.