Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика
Шрифт:
{153}
в каком смысле предчувствующее созерцание содержит внутри себя опосредствование времени, между тем как оно же, с другой стороны, и не нуждается в этом опосредствовании и именно потому оказывается способным проникать в будущее. Но количества будущего времени, содержащегося в том состоянии, которое стало предметом созерцания, не есть, однако, нечто само по себе прочное, но только род и способ качества предчувствованного содержания — нечто, в такой же мере составляющее принадлежность этого качества, в какой, например, промежуток времени в течение трех или четырех дней принадлежит к определенным свойствам лихорадки. Выявление этого качества времени состоит поэтому в развивающемся вхождении в интенсивную суть того, что стало предметом созерцания. При этом развитии открывается возможность бесконечных заблуждений. Время никогда не указывается ясновидящими точно; напротив, в большинстве случаев высказывания таких людей, относящиеся к
Что ясновидящие именно в упомянутом пункте часто ошибаются, это совершенно естественно; ибо они прозревают будущее исключительно только сообразно со своим совершенно неопределенным случайным ощущением, которое при одних обстоятельствах определяется так, а при других совершенно иначе, истолковывая содержание, ставшее предметом созерцания, столь же неопределенным и случайным способом. С другой стороны, однако, никоим образом нельзя отрицать того, что встречаются относящиеся сюда и действительно оправдывающиеся на деле в высшей степени изумительные предчувствия и видения. Так, некоторые лица просыпались и бывали вынуждены покинуть ту или иную комнату или дом вследствие имевшегося у них предчувствия разрушения дома или потолка в комнате, впоследствии действительно наступавшего. Так и про моряков рассказывают, что у них нередко возникает верное предчувствие бури, для приближения которой их рассудочное сознание еще не в состоянии было указать никакого признака. Утверждают также, что многие люди заранее предсказывали час своей кончины. Преимущественно в горных местностях Шотландии, а также в Голландии и Вестфалии приходится часто встречаться с примерами предчувствий будущего. Но в особенности у горных жителей Шотландии способность так называемого второго зрения (second sight) еще и поныне не представляет собой какой-либо редкости. Лица, одаренные этой способностью, видят себя в удвоенном виде, они уже заранее видят себя в таких отношениях и состояниях, в которых они окажутся лишь позднее. Для разъяснения этого удивительного явления можно сказать следующее. Как уже было замечено, это second sight было в Шотландии прежде гораздо более частым явлением, чем теперь.
Следовательно, для его возникновения, повидимому, необходим
{154}
особый уровень духовного развития, — и именно в равной мере далекий как от состояния грубости, так и от состояния высокой культуры. Находясь на этом уровне, люди не преследуют еще никаких всеобщих целей, но интересуются только своими индивидуальными отношениями и достигают своих случайных, особых целей без основательного понимания природы отношений, подлежащих их рассмотрению, в косном подражании древней традиции, — и в силу этого, не заботясь о познании всеобщего и необходимого, занимаются только единичным и случайным. Как раз благодаря этой погруженности духа в единичное и случайное люди часто и делаются, повидимому, способными к созерцанию некоторого, еще скрытого в будущем, единичного события, в особенности, если это последнее не является для них безразличным. — Между тем по отношению как к этому, так и к другим подобным явлениям, само собой понятно, что философия не может ставить своей задачей объяснить все единичные, часто недостаточно удостоверенные, а напротив, в высшей степени сомнительные обстоятельства; в философском рассмотрении мы скорее должны, как мы это сделали выше, ограничиться тем, чтобы выдвинуть те главные руководящие точки зрения, которых следует придерживаться при объяснении интересующих нас здесь явлений.
C) В то время как в созерцании, рассмотренном под номером A), душа, замкнутая в своем внутреннем существе, делает для себя наличным только некоторое, уже принадлежащее ей содержание, и в то время как она, напротив, в отношении материала, рассмотренного под номером B), является погруженной в созерцание единичного внешнего обстоятельства, — она, в-третьих, в созерцающем знании своего собственного внутреннего существа, своего душевного и телесного состояния, снова из упомянутого выше отношения к внешнему возвращается назад к себе самой.
Эта сторона созерцания имеет весьма широкий объем и в то же время может достигать значительной ясности и определенности.
Однако ясновидящие будут в состоянии сообщить нечто совершенно определенное и правильное о своем телесном состоянии только в том случае, если они будут иметь медицинское образование и, следовательно, в своем бодрствующем сознании будут обладать точным знанием природы человеческого организма. От ясновидящих, не получивших медицинского образования, напротив, нельзя ожидать каких-либо анатомически и физиологически вполне правильных указаний. Таким лицам, напротив, до крайности трудно перевести концентрированное созерцание, имеющееся у них об их собственном телесном состоянии, в форму рассудочного мышления; и то, что стало предметом их созерцания, они могут перевести всегда только в
{155}
бывает весьма различным, точно так же и в созерцающем познавании их духовного внутреннего существа у них как в отношении формы, так и в отношении содержания наблюдается большое различие. У благородных натур в ясновидении, так как оно есть состояние выявления субстанциальности души, раскрывается вся полнота благородных ощущений, их подлинная самость, в нем раскрывается лучший дух, человека, который и ясновидящему часто представляется как особый дух-хранитель. Низменные натуры, напротив, обнаруживают в этом состоянии свою низость и без удержу отдаются во власть ее. Наконец, индивидуумы средней ценности часто переживают во время ясновидения нравственную борьбу с самими собой, ибо в этой новой жизни, в этом ничем не стесняемом внутреннем созерцании, все более значительное и благородное, что имеется в их характерах, выступает на первый план и обращается против всего дурного, стремясь его уничтожить.
4) К созерцающему знанию своего собственного духовного и телесного состояния присоединяется в качестве четвертого явления ясновидящее познание чужого душевного и телесного состояния. Этот случай проявляется особенно в магнетическом сомнамбулизме, когда вследствие отношения, в которое субъект, находящийся в данном состоянии, ставится к другому субъекту, жизненные сферы обоих этих субъектов, обращенные друг к другу, оказываются как бы превратившимися в одну единственную сферу.
5) Наконец, если это взаимоотношение субъектов достигает высшей степени интимности и силы, то, в-пятых, возникает явление, в котором созерцающий субъект не только имеет знание о другом субъекте, но в нем самом знает, созерцает и чувствует и, не обращая прямого внимания на этот другой индивидуум, непосредственно соощущает все, что с ним происходит — владеет ощущениями этой чужой индивидуальности, как своими собственными. Существуют поразительнейшие примеры этого явления. Так, один французский врач лечил двух женщин, сильно любивших друг друга, которые, находясь на значительном расстоянии одна от другой, взаимно ощущали болезненные состояния друг друга. Сюда можно отнести также и тот случай, когда один солдат с такой силой непосредственно соощущал страх своей матери, которую связали разбойники, что, несмотря на довольно значительное расстояние от нее, непреодолимо почувствовал себя вынужденным поспешить к ней на помощь без всяких промедлений.
Ранее рассмотренные пять явлений суть главные моменты созерцающего знания. Все они имеют друг с другом то общее определение, что всегда относятся к индивидуальному миру чувствующей души. Это отношение не обосновывает, однако, такой неразрывной связи между ними, чтобы все они всегда должны были встречаться в одном и том же субъекте. Во-вторых, этим
{156}
явлениям обще также и то, что они могут возникать как вследствие физической болезни, так и вследствие особого предрасположения, у лиц во всех других отношениях здоровых. В обоих случаях эти явления представляют собой непосредственные природные состояния; только как таковые мы и рассматривали их до сих пор. Но они могут быть вызываемы и намеренно. Если происходит последнее, то они образуют собственно животный магнетизм, которым нам и предстоит теперь заняться.
Что касается прежде всего названия «животный магнетизм», {animalischer Magnetismus), то первоначально оно возникло из того, что Месмер начал при помощи магнитов вызывать магнетическое состояние. Впоследствии это название сохранилось потому, что и в животном магнетизме (tierischer Magnetismus) имеет место такое же непосредственное взаимоотношение между двумя существами, как и в неорганическом магнетизме. Кроме того, интересующее нас здесь состояние иногда называлось также месмеризмом, соляризмом и теллуризмом. Однако из этих трех обозначений первое вообще не содержит в себе ничего характерного, а оба последние относятся к совершенно другой сфере, а не к тому, что представляет собой животный магнетизм; духовная природа, необходимо предполагаемая этим последним, содержит в себе еще нечто другое, чем одни только солярные и теллурические моменты, — эти совершенно абстрактные определения, которые мы рассматривали уже в
{§ 392}
в отношении природной души, еще не развившейся до индивидуального субъекта.
Всеобщий интерес был привлечен к магнетическим состояниям только собственно животным магнетизмом, ибо только благодаря этому магнетизму была найдена сила, необходимая для выявления и развития всех форм этого состояния. Однако намеренно вызванные таким путем явления не отличаются от состояний, уже описанных нами выше и наступающих без всякого содействия собственно животного магнетизма; этим последним только полагается то самое, что уже и без того существует в качестве непосредственного природного состояния.